ЛСД психотерапия - [117]

Глубокие корни шизофренической симптоматологии можно всегда найти в различных перинатальных матрицах  и в негативных трансперсональных переживаниях. Терапевт, который сопровождает психотического пациента в его сложном путешествии, вызванном ЛСД, должен оставаться спокойным и сосредоточенным во время всего процесса, который временами начинает напоминать  дикие эмоциональные и  идейные американские горки. В силу того, что он (процесс) оказывается исключительно важным не только для ЛСД терапии шизофрении, но и для общего понимания динамики психоза, я проиллюстрирую его историей Милады.

Милада была 38летней женщиной-психологом, которая многие годы до начала ЛСД лечения страдала от сложного невротического расстройства, включающего ряд обсессивно-компульсивных, органо-еневротических и конверсивно-истерических симптомов. Она начала систематическое психоаналитическое лечение, но через четыре месяца ей пришлось лечь в больницу из-за того, что у нее развились острые психотические симптомы. Важной частью ее клинической симптоматологии была эротоманическая бредовая система. Милада была уверена, что ее работодатель был влюблен в нее, и она сама чувствовала непреодолимую страсть и сексуальное желание по отношению к нему. Она ощущала с ним странную эротическую и духовную общность и была уверена, что он разделяет ее чувства, хотя внешне они придерживались формального социального взаимодействия. Через несколько недель у нее появились галлюцинации – голос ее воображаемого любовника. В этих галлюцинациях она слышала, как он подробно описывает его страстное к ней чувство, обещает ей прекрасную совместную жизни в будущем и дает ей советы и подсказки. В вечерние и ночные часы Милада  переживала сильные сексуальные ощущения, которые она объясняла как взаимодействие на расстоянии, волшебным образом совершаемые ее «любовником». Хотя в реальных сексуальных ситуациях она всегда была фригидной, во время этих эпизодов она переживала оргастические чувства космических масштабов.

Госпитализация Милады стала неизбежной, когда она начала действовать под влиянием своего бреда и галлюцинаций. Однажды утром она ушла от мужа и вместе со своими детьми попыталась вселиться в квартиру своего работодателя, где подралась с его женой. Ее решение основывалось на его «голосе», который якобы сказал ей, что они оба должны готовиться к разводу, чтобы получить возможность жить вместе. После нескольких месяцев безуспешного лечения различными транквилизаторами и антидепрессантами, а также индивидуальной и групповой психотерапии, она была отобрана для психолитической терапии с использованием ЛСД.

После двенадцати ЛСД сессий психотические симптомы полностью исчезли, и Милада поняла, что в прошлом она действовала иррационально. В более чем тридцати последующих сессиях она проработала множество разнообразных  сложных невротических и психосоматических проблем, пережив травматические воспоминания о различных периодах жизни и проследив свои нынешние проблемы до их источников в несчастливом детстве. Она потратила много времени на свою сложную ситуацию в браке. Ее муж был грубым, бесчувственным и физически жестоким человеком; он был полностью поглощен гонкой за политической карьерой и не находил времени, чтобы эмоционально поддержать свою жену. Оба ее ребенка демонстрировали признаки серьезных эмоциональных расстройств, которые требовали профессиональной помощи.

Затем ЛСД сессии Милады перешли в перинатальную область, и она встретилась с целым спектром переживаний, характерных для процесса смерти-возрождения. Эмоции и физические ощущения, связанные с переживанием ее сложного рождения, во время которого ее брат-близнец умер, были такими беспредельными, что она называла те сессии «психологической Хиросимой». Когда она, наконец, завершила процесс рождения и пережила финальную смерть эго, я ожидал, что у нее будет значительно улучшение, как это было в случаях других невротических пациентов. Однако к моему глубочайшему удивлению я стал свидетелем резкого и полного возвращения всей первоначальной психотической симптоматологии, о которой Милада не вспоминала вот уже несколько месяцев. Единственным отличием было то, что в этот раз объектом ее психотических явлений стал я; в процессе ЛСД психотерапии у нее развился психоз переноса.

В тот момент Милада верила, что она находится под моим гипнотическим влиянием, и чувствовала со мной постоянную связь, как во время ЛСД сессий, так и в свободные интервалы. Она чувствовала, что мы с ней мысленного разговариваем. Интересным было то, что в этих галлюцинациях мы «продолжали психотерапию». Милада «обсуждала» со мной различные аспекты ее жизни и  делала то, что велел ей мой иллюзорных голос, например, купаться несколько часов в день, ежедневно заниматься спортом и выполнять женскую работу по дому. В этих воображаемых беседах я якобы сказал ей, что я решил бросить все эти терапевтические игры и стать ее любовником и мужем; я также разрешил ей использовать свою фамилию вместо фамилии мужа, которую она взяла при вступлении в брак. Этот голос постоянно заверял ее, что я ее люблю, сказал ей, что ее развод уже устроен, и попросил ее приехать с ее детьми ко мне домой. Из содержания ее ЛСД сессий было понятно, что это желательное волшебное мысленное взаимодействие было явлением переноса, отражающим ее раннее симбиотическое отношение с ее матерью.  Среди прочего Милада говорила о «гипнотических сессиях», которые она получала от меня по вечерам и ночью. Она интерпретировала сексуальные ощущения и галлюцинации сексуального взаимодействия как умышленные уроки по сексу, которые я решил дать ей для того, чтобы ускорить терапию.