Ложный след - [94]
— Я понимаю тебя, — сказал Валландер. — У меня у самого все время такое чувство, что мы уже опоздали. Именно это меня и беспокоит.
— Так что ты скажешь насчет подкрепления? — повторил Пер Окесон.
— Пока я скажу нет. Проблема не в этом.
Между Валландером и Окесоном сразу возникла напряженность.
— Предположим, что для меня как для руководителя предварительного следствия такая позиция неприемлема, — проговорил Пер Окесон. — А ты, со своей стороны, не хочешь привлекать дополнительные ресурсы. Что тогда получается?
— Получается затруднительная ситуация.
— Очень затруднительная. И неприятная. Если я запрошу дополнительные ресурсы вопреки твоей воле, то аргументировать смогу только тем, что нынешняя следственная группа не справляется. Мне придется признать вашу несостоятельность, пусть даже в мягкой формулировке. Мне бы этого не хотелось.
— Ты волен поступать так, как считаешь нужным, — сказал Валландер. — Но знай: в тот же день я уйду из полиции.
— Какого черта, Курт!
— Это ты развернул эту дискуссию. Не я.
— Ну, знаешь, у тебя свои обязанности. У меня — свои. А потому я полагаю, что совершу служебный проступок, если не запрошу вам в помощь еще людей.
— Угу. И собак, — сказал Валландер. — Мне тут очень не хватает собак. И вертолетов побольше.
На этом дискуссия была окончена. Валландер жалел, что перегнул палку. К тому же он сам не мог как следует разобраться, почему он, собственно, так возражает против подкрепления. Правда, по опыту Валландер знал, что в подобных случаях не всегда удается наладить контакт друг с другом, и это только тормозит расследование. Но, с другой стороны, они бы действительно могли делать несколько дел одновременно, тут Окесон был прав, и Валландер ничего не мог ему возразить.
— Поговори с Хансоном, — предложил он. — В конце концов, ему решать.
— Хансон ничего не делает, не посоветовавшись с тобой. А посоветовавшись, делает так, как ты скажешь.
— Я могу воздержаться от советов. В этом можешь на меня рассчитывать.
Из водопроводной трубы, там, где к ней прикреплялся пластиковый шланг, капала вода. Пер Окесон встал, закрутил вентиль и сел на прежнее место.
— Давай подождем до понедельника, — сказал он.
— Давай.
После этого разговор вернулся к Луизе Фредман. Валландер всячески подчеркивал: у него нет явных оснований полагать, что Бьёрн Фредман насиловал собственную дочь. Но он не может исключать такой возможности. Он вообще ничего не может исключать, и потому он пришел сюда за помощью. Ему необходимо проникнуть в палату, где лежит Луиза.
— Возможно, все мои предположения ошибочны, — заключил Валландер. — Это будет не первая моя ошибка. Но я не вправе упускать что-либо из виду. Я хочу знать, почему Луиза наблюдается в психиатрической больнице. А когда мы это выясним, то вместе решим, имеет ли смысл сделать следующий шаг.
— Это какой же?
— Поговорить с ней.
Окесон кивнул. Валландер не сомневался, что может рассчитывать на понимание с его стороны. Он хорошо знал Окесона. Знал, что тот с уважением относится к его интуитивным догадкам, даже если они не опираются ни на какие осязаемые доказательства.
— Это сложная процедура, — сказал Пер Окесон. — Но я попытаюсь кое-что сделать уже за выходные.
— Буду тебе очень признателен. Можешь звонить мне в управление или домой в любое время суток.
Окесон пошел в дом проверить, все ли телефоны Валландера у него записаны.
Напряженность между ними, похоже, исчезла. Окесон проводил Валландера до калитки.
— Лето начинается хорошо, — сказал он. — Но тебе сейчас, наверное, не до этого.
В его голосе Валландеру послышалось сочувствие.
— Да уж, — отозвался он. — Но бабушка Анн-Бритт Хёглунд утверждает, что хорошая погода продержится долго.
— Может, она нам еще скажет, где искать преступника?
Валландер вяло покачал головой.
— Советчиков у нас пруд пруди. Опять же наша обычная публика — ясновидящие и любители признаваться в убийствах — уже дает о себе знать. Несколько стажеров как раз занимаются систематизацией всех поступающих сообщений. Потом их просматривают Анн-Бритт и Сведберг. Но пока от этого — никакой пользы. Никто ничего не видел — ни возле дома Веттерстедта, ни в саду у Карлмана. Звонков по поводу ямы у железнодорожной станции и машины в аэропорту пока не так много. Но там, кажется, тоже пусто.
— Да, ваш преступник осторожен.
— Осторожен, изобретателен и начисто лишен обычной человеческой логики, — сказал Валландер. — Я просто не могу себе представить, как работает его мозг. Похоже, он даже Экхольма поставил в тупик. Впервые в жизни у меня такое чувство, будто на свободе разгуливает настоящий монстр.
Окесон на мгновение задумался.
— Экхольм говорил, что закладывает всю информацию в компьютер, — сказал он. — Согласно проекту, который реализует ФБР. Возможно, это что-то и даст.
— Будем надеяться, — ответил Валландер.
Он не договорил фразы до конца. Но Окесон его понял.
Будем надеяться, что к тому времени убийца не успеет нанести новый удар.
