Ложный след - [54]

— Собственно, я приехал к вам потому, что сегодня воскресный день, — начал Валландер. — А это значит, что получить сведения из различных архивов и картотек очень сложно. Ответ нам понадобился срочно, поэтому я и приехал сюда.

— Можете не извиняться за то, что сегодня воскресенье, — ответила женщина. — Что вы хотели узнать?

— Сидел ли ваш муж в тюрьме в 1969 году?

Ответ последовал быстро и решительно.

— Он сидел в Лонгхольмене с девятнадцатого февраля по восемнадцатое июня. Я сама его туда отвозила и забирала обратно. Его обвиняли в сбыте краденого и даче ложных показаний.

Откровенность этой женщины на мгновение сбила Валландера с толка. А чего он, собственно, ожидал? Что она будет все отрицать?

— Его впервые осудили на тюремное заключение?

— В первый и последний раз.

— Он был осужден за сбыт краденого и дачу ложных показаний?

— Да.

— Вы могли бы что-нибудь добавить к сказанному?

— Он был осужден несправедливо. Он не укрывал краденых картин и не подделывал чеки. Это делали другие люди, которые прикрывались его именем.

— Таким образом, вы считаете его невиновным?

— Дело не в том, что считаю я. Он был невиновен независимо от этого.

Валландер решил изменить тактику.

— К нам поступили сведения о том, что ваш муж был знаком с Густавом Веттерстедтом. Хотя вы и ваши дети ранее утверждали, что это не так.

— Если бы он был знаком с Густавом Веттерстедтом, я бы об этом знала.

— Может, они только переписывались?

Женщина задумалась.

— Сложно в такое поверить, — ответила она.

Валландер тотчас почувствовал, что она говорит неправду. Но сначала не мог понять, в чем именно заключается эта неправда. И поскольку вопросов у него больше не было, он встал.

— Можно я не буду вас провожать? — спросила женщина. Она вдруг показалась ему ужасно усталой.

Валландер подошел к дверям. Когда он проходил мимо девушки, сидевшей на стуле и следившей за каждым его движением, она вскочила и перегородила ему дорогу.

И вдруг она влепила Валландеру звонкую пощечину по левой щеке. Он был так ошарашен, что отпрянул назад, споткнулся и упал навзничь.

— Как вы позволили этому произойти? — закричала девушка.

Затем она принялась избивать Валландера. Поднявшись с пола, он попытался от нее отцепиться. Женщина пришла ему на помощь. Она сделала то же, что минуту назад позволила себе дочь по отношению к Валландеру: сильно ударила ее по лицу. Когда та успокоилась, мать усадила ее на диван. Затем вернулась к Валландеру, который так и стоял с пылающей щекой, испытывая одновременно бешенство и удивление.

— Она очень расстроена из-за того, что произошло, — сказала Анита Карлман. — Совсем себя не контролирует. Комиссар должен извинить ее.

— Наверно, ей стоит обратиться ко врачу, — ответил Валландер дрожащим голосом.

— Она уже обратилась.

Валландер кивнул и вышел. Он все еще пребывал в состоянии шока от этой дикой пощечины. Он попробовал вспомнить, когда его били в последний раз. Это случилось больше десяти лет назад. Он допрашивал человека, подозревавшегося во взломе. И вдруг мужчина перекинулся через стол и дал ему кулаком по зубам. В тот раз Валландер повалился на спину. Его охватила такая бешеная ярость, что он сломал этому мужчине нос. Мужчина пытался привлечь Валландера к ответственности за превышение служебных полномочий, но, разумеется, того признали невиновным. Потом он подавал заявление на Валландера инспектору по юридическим вопросам, который не стал принимать меры.

Но женщины его никогда не били. Когда его жена Мона была настолько рассержена, что не владела собой, она бросала в него вещами. Часто он со страхом думал о том, что бы произошло, ударь она его по-настоящему. Ведь он вполне мог бы ответить ей тем же.

Он стоял в саду, ощущая, как пылает щека. И словно весь заряд бодрости, который утром принесла с собой Линда, вместе с подругой стоявшая на пороге его квартиры, улетучился в никуда. Он настолько устал, что был не в силах удержать ту энергию, которая появилась в нем нынче утром.

Валландер поплелся обратно к машине. Полицейский, не торопясь, сворачивал полосатую ленту, ограждавшую место преступления.

Валландер вставил кассету в автомагнитолу. «Женитьба Фигаро». Включил звук на полную громкость, так что автомобиль задрожал. Щека все еще горела. В боковое зеркало он увидел, что она покраснела. Подъезжая к Истаду, Валландер свернул на огромную парковку возле Дома мебели. Все было заперто, парковка пустовала. Он открыл дверцу автомобиля, и музыка прорвалась наружу. Барбара Хендрикс позволила ему на время забыть Веттерстедта и Карлмана. Но горящая девушка по-прежнему бежала у него перед глазами. Рапсовое поле казалось бесконечным. Она бежала и бежала. А огонь все пылал.

Он выключил музыку и принялся ходить взад-вперед по парковке. Как обычно, он думал на ходу, глядя себе под ноги. И поэтому даже не заметил фоторепортера, который случайно обнаружил и сфотографировал его. Несколько недель спустя, когда Валландер к собственному удивлению обнаружил свою фотографию с парковки, он уже успел позабыть, что действительно остановился там, чтобы собраться с мыслями и попытаться понять, в чем суть этого непростого дела.