Ложный след - [133]

Шёстен пожал плечами. Валландер вернулся в кабинет и занял прежнее место за столом.

— Ханс Логорд общался с Лильегреном, — сказала она.

— Вы знаете, где он живет?

— Где-то за городом.

— А точнее?

— Не знаю.

— Чем он занимается?

— Не имею понятия.

— Он участвовал в вечеринках?

— Да.

— Как гость или как хозяин?

— Как хозяин. И как гость.

— Вы знаете, где его можно найти?

— Нет.

Валландеру по-прежнему казалось, что Элизабет Карлен не врет. Похоже, через нее им на Логорда не выйти.

— Какие у них были отношения? У Лильегрена с Логордом?

— Ханс Логорд всегда был при деньгах. Какие услуги он оказывал Лильегрену — не знаю, но зарабатывал он неплохо.

Элизабет Карлен затушила сигарету в пепельнице. Валландер чувствовал себя так, будто не он вызвал ее на допрос, а она удостоила его аудиенции.

— Ну что ж, мне пора, — сказала Элизабет Карлен и поднялась.

— Я провожу вас.

В коридоре они столкнулись с Шёстеном. Элизабет Карлен прошила его невидящим взглядом. Валландер посмотрел, как она садится в «ниссан-кабриолет». Машина тронулась с места, но он оставался стоять на ступеньках, пока следом не двинулась другая машина. Значит, она все еще под наблюдением, подумал Валландер и вернулся в кабинет.

— Зачем тебе понадобилось ее дразнить? — спросил он у Шёстена.

— Она ответственна за то, что мне ненавистно. И тебе, я думаю, тоже.

— Сейчас она нам нужна. А потом можешь ненавидеть ее, сколько угодно.

Они принесли кофе и решили подвести итог. В качестве стороннего наблюдателя Шёстен пригласил интенданта Биргерсона.

— Наша проблема — это Бьёрн Фредман, — начал Валландер. — Он по-прежнему стоит особняком. Что до остальных, то, похоже, нам удалось нащупать кое-какие связующие нити. Легкие точки соприкосновения.

— Что ж, возможно, так оно и должно быть, — медленно проговорил Шёстен.

Валландер невольно насторожился. Он понял, что у Шёстена есть что-то на уме, и ждал продолжения. Но никакого продолжения не последовало.

— Ты чего-то недоговариваешь, — сказал Валландер.

Шёстен задумчиво смотрел в окно.

— Почему бы не предположить, что Фредман действительно не связан с остальными жертвами? — сказал он. — Да, Фредмана убил тот же человек. Но мотив у него мог быть совсем иным.

— Ну, это маловероятно, — сказал Биргерсон.

— А что вообще в этой истории кажется тебе вероятным?

— Значит, ты предлагаешь искать два разных мотива, — уточнил Валландер. — Так?

— Да. Но я ни на чем не настаиваю. Просто мне в голову пришла такая мысль. Вот и все.

Валландер кивнул.

— Может быть, ты и прав, — сказал он. — Мы учтем твою версию.

— Это — ложный след. Тупик, глухой переулок! Это просто невозможно! — воскликнул Биргерсон.

— Мы не забываем и об этой опасности, — сказал Валландер. — Мы вообще ни о чем не должны забывать. Но сейчас наша задача — найти Ханса Логорда. Это — самое главное.

— У Оке Лильегрена очень необычное жилье, — проговорил Шёстен. — Мы не нашли там ни единого документа. Никаких адресных книг. Ничего. Тело обнаружили рано утром, и с этого времени особняк находился под охраной, так что никто не мог туда проникнуть и, тем более, что-то вынести.

— А это значит, что мы просто плохо искали, — сказал Валландер. — Без Ханса Логорда нам с места не сдвинуться.

Шёстен и Валландер наскоро пообедали в ресторанчике, который находился в том же доме, что и полицейское управление. В начале третьего их машина остановилась перед особняком Лильегрена. Сад по-прежнему был обнесен заградительной лентой. Калитку им открыл полицейский. Сквозь листву деревьев просачивался солнечный свет. У Валландера вдруг возникло ощущение полной нереальности происходящего. Удел чудовища — темнота и холод. Но никак не лето, жарче которого никто не мог припомнить. Валландеру вспомнилось одно ироничное замечание Рюдберга: «На маньяков сезон открывается осенью. А летом лучшая охота — на старичков-медвежатников». Валландер улыбнулся этой шутке. Шёстен бросил на него удивленный взгляд, но ничего не сказал. Они вошли в дом. Криминалисты уже сделали свое дело. Валландер с неохотой заглянул в кухню: дверца духовки была закрыта. Он мысленно вернулся к тому, что говорил Шёстен. Бьёрн Фредман не вписывается в общую схему. Возможно, этим и определяется его истинное место в расследовании. Похожие преступления и разные мотивы. Неужели такое бывает? Валландер бросил взгляд на телефон, стоявший на одном из столиков. Снял трубку. Телефон пока не отключили. Он позвонил в Истад и попросил Эббу разыскать Экхольма. Ждать пришлось почти пять минут. Валландер наблюдал, как Шёстен обходит нижний этаж, комнату за комнатой, и отдергивает гардины на окнах.

В дом ворвался яркий солнечный свет. В воздухе еще чувствовался невыветрившийся запах химикалий, которыми пользовались криминалисты. В трубке раздался голос Экхольма. Валландер начал с главного. Его вопрос касался данных, которые Экхольм заложил в компьютер. А что если развернуть дело несколько иначе? Серия убийств с разными мотивами. Какие наработки есть в этой области? Что говорит по этому поводу мировая бихевиористика? Экхольм, как всегда, отнесся к версии Валландера с большим интересом. Валландер даже начал сомневаться, не шутка ли это. Неужели Экхольм и вправду готов восхищаться всем, что бы он ни сказал? Валландеру вспомнились издевательские песенки, в которых некомпетентность шведской полиции доводилась до абсурда. За последние годы у них заметно прибавилось специалистов по самым разным вопросам. Но почему-то никто из них не мог ничего объяснить.