Ложные клятвы - [7]

— Отчего бы эта дрожь — от холода или от возбуждения? — издевательски поинтересовался Дон, едва они вышли за дверь.

— Ни то ни другое. Привидение, видать, подмигнуло, — не подумав, ответила Дженнифер.

В глазах, осененных густыми темными ресницами, вспыхнул знакомый зеленый огонь.

— Знавал я одну девушку, которая именно так и говорила, — тихо заметил Брустер.

Дженнифер тут же прокляла свой не в меру длинный язык. Обнимая за талию, Дон вел ее через небольшой холл к лифту. Держался он пугающе близко, точно тюремщик, а она, опасаясь выдать себя чересчур резким жестом, даже не пыталась высвободиться.

Лифт заскользил вниз. Никто не проронили ни слова. Дженнифер отчаянно внушала себе, что последнее замечание ровным счетом ничего не значит. Случайное совпадение, и только!

А вдруг Дон догадался? При этой мысли кровь у нее застыла в жилах. Ох, зачем она с ним поехала? Глупый, опрометчивый поступок! Что называется, из огня да в полымя! С Эдвардом, по крайней мере, ей ничто не угрожало. Если бы она просто сказала, что не в настроении, он бы не стал ее принуждать.

Или стал бы?

Эдвард терпеть не мог, когда ожидания его не оправдывались, а сегодня и без того все шло наперекосяк.

И все-таки бесчувственным эгоистом его не назовешь. Даже не зная всей правды о Доне, он бы наверняка сумел понять, что события сегодняшнего вечера болезненно отозвались в душе Дженнифер, и простил бы ей отказ. Но теперь, увы, слишком поздно.

Снаружи входную дверь обволакивал густой, липкий туман. Лепной фасад терялся во мгле, а свет кованых фонарей растворялся в дымке мерцающими, подрагивающими пятнами. Тротуары были пустынны, да и машин заметно поубавилось.

— Скверная погодка, сэр, — заметил швейцар.

— Точнее не скажешь, — согласился Дон, оставляя солидные чаевые в подставленной ладони.

— Так, может, разумнее остаться? — с надеждой подхватила Дженнифер. — Наверняка в отеле найдется свободный номер. Стоит ли садиться за руль в такой туман?

— Тоже мне проблема! — Дон открыл переднюю дверцу и помог спутнице сесть. — Бывало и хуже.

Автомобиль влился в неспешную череду себе подобных. Напрягшись, раздраженно кусая губы, Дженнифер до боли в глазах вглядывалась в серую завесу за стеклом. Затянувшееся молчание все сильнее действовало ей на нервы. Наконец она не выдержала.

— О таких туманах только в викторианских романах и прочитаешь. — Ее звонкий, выразительный голос почему-то на сей раз прозвучал хрипловато и неестественно.

— Только не говорите, что читаете викторианские романы! — деланно изумился Дон, в зеленых глазах его заискрился смех.

— Последнее время я их пачками глотаю, — созналась Дженнифер, слегка расслабившись.

Спутник ее расхохотался.

— А одобряет ли Бэллами ваши литературные пристрастия?

— Понятия не имею.

— Похоже, вы друг друга почти не знаете.

— Мы друг друга отлично знаем.

Но не успели отзвучать эти слова, как Дженнифер осознала, что говорит неправду. Эдвард знаком лишь с невозмутимой, собранной гордячкой… какой она стала за последние годы. Подкупающая сердечность, порывистость, веселая жизнерадостность и беспечность, пылкий, взрывной характер исчезли безвозвратно, погребены под могильным камнем прошлого.

— Где вы познакомились? — равнодушно полюбопытствовал Дон.

— В доме у леди Бэллами, когда я поступила к ней на работу.

— И когда же сие случилось?

Дженнифер не знала, в самом ли деле Дона интересует ответ или спрашивает он только из вежливости. Но в любом случае беседа казалась предпочтительнее молчания.

— В феврале. — И, полагая, что напала на относительно безопасную тему, она продолжила: — Писательница, на которую я работала прежде, уехала за границу. Мне пришлось подыскивать другое место через агентство. И вскоре я попала к леди Бэллами в качестве временной замены ее секретарши, заболевшей гриппом. А в апреле та вышла замуж, и леди Бэллами предложила мне постоянную работу.

— Стало быть, вы целые дни напролет надписываете приглашения да билетики? Чертовски увлекательное, должно быть, занятие! — Дон даже не пытался скрыть сарказма.

По правде говоря, Дженнифер имела дело отнюдь не только со светской корреспонденцией. Она помогала леди Бэллами в изучении семейных хроник и генеалогий, редактировала ее записи: престарелая аристократка вынашивала честолюбивую идею записать историю своего прославленного рода. Однако вдаваться в подробности Дженнифер не собиралась.

— Мне хорошо платят, — отрезала она.

— Итак, вы с Бэллами познакомились в феврале… — гнул свое Дон, мысленно восхитившись выдержкой собеседницы. — А давно ли вы помолвлены?

— Вы об этом уже спрашивали.

— И, насколько мне помнится, ответа так и не дождался.

Дженнифер промолчала и на сей раз, однако Дона это нисколько не обескуражило.

— Я бы предположил, что очень даже недавно.

— С чего вы взяли?

— Когда Бэллами представил вас как свою невесту, вы на мгновение опешили — точно еще не привыкли к этой мысли.

Да уж, Дон всегда был опасным противником, с горечью подумала девушка. Он не упустит ни малейшей подробности, мгновенно сопоставит факты и придет к единственно правильному выводу.

— Мне сдается, — продолжал тем временем Брустер, — что Бэллами принадлежит к тому старомодному типу ухажеров, что преклоняют колена, предварительно обеспечив фон — приглушенный свет и томную музыку. У таких колечко для избранницы всегда наготове.