Ложная тревога - [7]
Продираясь сквозь кусты, Норман пошел на звук и спустя некоторое время вышел к четырехполосному асфальтированному хайвею. Каждую минуту – иногда часто, иногда реже – из тумана показывалась машина, проносилась мимо и снова исчезала.
СВЕРХСЕКРЕТНО. Несанкционированное использование сверхсекретных материалов карается смертью. Ему надо попасть в Канаду – или его убьют, в этом можно не сомневаться. Он знает миллионы, миллиарды вещей, которые носят пометку «СВЕРХСЕКРЕТНО». По большей части в них невозможно разобраться. Остальные – обычно что-то скучное. Очень малый процент составляют интересные вещи, вроде историй о приключениях. И еще есть ужасные, леденящие кровь непридуманные истории. Но все они помечены «СВЕРХСЕКРЕТНО». И, само собой, никто не давал ему санкций на то, чтобы это узнать. Если бы только знать заранее, к чему приведет желание Запомнить Все! Казалось, это так легко, так полезно… но подарок оказался смертельно опасным, и возвратить его уже невозможно.
Теперь, после того, как самолет разбился, надо найти какой-то другой способ попасть в Канаду. Может быть, одна из этих машин доставит его куда-нибудь, где повезет больше.
В силу ряда причин, эта идея не вызывала никаких тревожных воспоминаний. Вообще-то, говорящие шимпанзе в США встречаются нечасто, но Норман пребывал по этому поводу в блаженном неведении. Поэтому он спустился к хайвею, встал на обочине и, следуя традициям автостопщиков, описанным в книге «Двое на дороге», поднял большой палец.
Три минуты спустя Норману пришлось поплотнее закутаться в плед: от холода у него начали стучать зубы. Тут вдалеке послышался шум приближающегося грузовика, и Норман пристально посмотрел туда, откуда доносился звук. Еще через пятнадцать минут шеститонный грузовоз вынырнул из тумана и с грохотом помчался прямо на него. Норман бешено запрыгал на обочине, размахивая руками и вереща. Плед делал его похожим на маленького америнда[11], который исполняет неистовую ритуальную пляску, призывая дождь. Огромный грузовик мчался со скоростью около тридцати пяти миль в час. Когда между ними оставалось сорок с небольшим ярдов, водитель ударил по тормозам, и неповоротливый «роллагон»[12] съехал на обочину.
Не помня себя от счастья, Норман подбежал к кабине. Он не обратил внимания на то, какими неухоженными выглядят краны для погрузки руды, торчащие над правым бортом, на то, что кабина облезла и покрыта щербинами, и на то, что ванкелевский роторный двигатель хрипит и посвистывает, точно страдает одышкой – все признаки того, что машина скоро развалится и непонятно, как она ездит последние четыре года.
Он остановился напротив двери и встретил взгляд пары налитых кровью глаз, которые бесстыдно разглядывали его из зарослей трехдневной щетины.
– Ты к… это еще что такое?
Водитель пребывал точно в таком же состоянии, как и его машина.
Меня зовут Норман… Джонс.
Норман решил придумать себе псевдоним. И прикинуться глупым, потому что большинство шимпов туго соображают и толком не умеют говорить – потому что им, в отличие от него самого, не делали никаких специальных операций. Правда, в ходе одной из них Норман получил искусственный блок, который не давал ему, несмотря на память и сообразительность, осознать собственную уникальность.
– Я хочу попасть, – он покопался в памяти, – в Маркетт[13].
Водитель прищурился и наклонил голову сначала в одну сторону, потом в другую, словно хотел получше рассмотреть Нормана.
– Слушай, но ты же мартышка.
– Нет, – Норман гордо выпрямился, забыв о своем решении. – Я шимпанзе.
– Говорящая мартышка, – буркнул водитель, обращаясь в первую очередь к самому себе. – Ты можешь стоить ку… Как ты сказал – Маркетт? Лады, залезай. Этот гроб как раз туда едет.
Норман вскарабкался по лесенке и оказался в теплых недрах кабины.
– О, премного благодарен.
Водитель рудовоза начал разгонять свою машину. Хайвей был прорублен среди зеленоватых скал, но то и дело поворачивал и поднимался на склоны холмов.
Водителя потянуло на откровенность.
– Ты, наверно, ждешь не дождешься, когда путешествие закончится. Так вот, не жди. Это моя последняя ходка, имей в виду. Пошли они все – рудовозы и наше гребаное правительство со своей программой общественных работ. Я знаю пару выходов на черный рынок термояда – сечешь? Открою свою собственную линию. И никому даже не догадается, откуда я беру горючку, – он свернул, чтобы уйти от естественной границы зеленых скал, которые торчали из тумана, и наконец-то решил, что пора включить противотуманные фары. Его ум снова устремился в направлении перспективы будущих успехов, но по другой дороге. – Слышь, Мартышка, любишь поболтать? Ты можешь принести мне кучу бабок. Вот представь: «Джим Трэли и его говорящая мартышка». Круто звучит, а?
Поначалу Норман решил, что слушает пьяного. Манеры у него были почти такие же, как у оруженосца главного злодея из «Нравов морга». У Нормана не было ни малейшего желания работать «говорящей мартышкой» у кого-то вроде Трэли – он только что вспомнил одно описание из «Списков Общественной Безопасности». Там подобное описание соответствовало типу людей «неуравновешенных, малообеспеченных, в состоянии разочарования склонных к насилию».
Создание интеллекта, превосходящего человеческий, произойдет в ближайшие тридцать лет. …Это та самая точка, где наши прежние модели перестают работать, и в свои права вступает новая реальность. Как приближение Сингулярности повлияет на человеческое мировоззрение? И что случится в течение пары месяцев (или пары дней) после этого? В моем распоряжении есть только аналогия, на которую я могу указать: возникновение человечества. Мы окажемся в постчеловеческой эпохе…– это цитата из программной статьи Вернора Винджа «Грядущая технологическая сингулярность», одной из самых часто упоминаемых работ об искусственном интеллекте за последние 25 лет.
«Глубина в небе» в чем-то продолжает, а в чем-то и предваряет «Пламя над бездной», книгу-сенсацию, удостоенную премии Хьюго и признанную наиболее значительным произведением 90-х годов ХХ века в жанре космической саги.Над вселенной может пролететь тысячелетие, но приключения Фама Нювена, легендарного героя Людского Космоса, не заканчиваются – ибо время над ним не властно!Данный роман также удостоился премии Хьюго в 2000 году.
Вернор Виндж – один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много – романы «Мир Гримма» и «Острие» и цикл «Сквозь настоящее», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Пламя над бездной» занимает среди написанного Винджем особое место. Это – роман-сенсация, роман, который сразу же после публикации был удостоен премии «Хьюго» и признан наиболее значительным произведением 90-х годов в жанре космической саги.
Спустя почти двадцать лет Вернор Виндж создал продолжение своего незабываемого шедевра «Пламя над бездной». А на планете Когтей прошло десять лет со дня катастрофы, которая уничтожила человечество наряду с неисчислимым множеством иных разумных рас Запределья, загнав маленькую горстку людей и парочку мыслящих кораллов-наездников в диковатый мир стайных разумов. К моменту появления людей цивилизация Когтей примерно соответствовала Средневековью Старой Земли. На помощь кораблю Высокой Лаборатории, в последнем отчаянном рывке спасшему более сотни человеческих детей от Погибели, пришел экипаж «Внеполосного-II», корабля из верхних Зон Мысли.
Вернор Виндж — один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много — романы «Мир Гримма», «Острие», «Пламя над бездной», «Глубина в небе» и цикл «Сквозь время», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Сквозь время» занимает среди написанного Винджем особое место. Это — романы об абсолютной власти, которая развращает абсолютно. Роман о «войне за свободу и независимость». Только — что такое свобода и что такое независимость? Это — будущее, продуманное до последней мелочи, и научная в лучшем смысле слова фантастика, слитая воедино с футуристическим триллером.
«Пламя над бездной».«Глубина в небе».И теперь – «Дети Неба».Научно-фантастическая сага, самое популярное детище Винджа, произведение, открывшее новые горизонты в жанре НФ и до сих порождающее бесчисленные дискуссии. Им восхищаются лучшие фантасты современности – Грег Бир и Дэвид Брин. Его единогласно сравнивают с легендарным циклом «Гиперион» Дэна Симмонса.Но теперь соратнице и возлюбленной Фама Нювена предстоят новые, смертельно опасные приключения на планете Стальных Когтей.Начинается противостояние обязательств и стремлений, доверия и обмана, великих страстей и мелких расчетов.А над планетой дамокловым мечом нависает флот вернувшейся Погибели…
Всем нам известно, что озоновый слой Земли разрушается. Но, как оказалось, разрушается не только он! И спасти нашу планету от разрушения межпространственного слоя предстоит группе смельчаков под руководством великого учёного! Им придётся столкнуться со множеством трудностей. Хорошо хоть помогать им будут ожившая древняя программа, инопланетянка со множеством сущностей и охранная система Земли! Может, вместе они смогут дать всем нам второй шанс!
Интернет вещей может показаться настоящим кошмаром… Ведь умный дом может стать ангелом-хранителем!
Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.
Третья книга «Нашей доброй старой фантастики» дополняет первые две — «Под одним Солнцем» и «Создан, чтобы летать». К авторам, составившим цвет отечественной фантастики 1960—1980-х, в ней добавились новые имена: Георгий Шах, Олег Корабельников, Геннадий Прашкевич, Феликс Дымов, Владимир Пирожников и др. Сами по себе интересные, эти авторы добавили новых красок в общую палитру литературы. Но третья книга антологии не просто дополнительный том, она подводит некую символическую черту, это как бы водораздел между поколениями — поколением тех, кто начинал еще при Ефремове, и поколением новой волны, молодых на ту пору авторов, вышедших из «шинели» братьев Стругацких.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».
В очередной том «Библиотеки фантастики» вошли романы знаменитого английского писателя-фантаста Герберта Уэллса (1866—1946), созданные им на переломе двух веков: «Машина времени», «Человек-невидимка», «Война миров», «Пища богов».
На орбите Урана неожиданно появляется гигантское нерукотворное образование в форме кольца, которое приковывает к себе всеобщее внимание. Однако любопытство сменяется настоящей паникой, когда в загадочном Кольце бесследно исчезает космический корабль. Куда он подевался? Что явилось причиной подобной аномалии? И что же на самом деле находится по другую сторону этих адских врат? Ученые, журналисты и военные с Земли и Марса направляются к Кольцу, чтобы исследовать таинственный объект. Среди прочих судов этой обширной флотилии оказывается и «Росинант» под командованием Джеймса Холдена.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вселенная Лоис Макмастер Буджолд – это Вселенная могущественных супердержав и долгих, жестоких войн, Вселенная тонкой политической игры и изощренных придворных интриг. И, конечно же, самое главное – это Вселенная одного из самых запоминающихся персонажей научной фантастики – Майлза Форкосигана, полководца, путешественника, дипломата, придворного и, наконец, просто героя.Что же принесло саге о Майлзе Форкосигане такой огромный успех и обеспечило такую популярность? Острый сюжет? Захватывающие приключения? Блестящий замысел, блестяще воплощенный в жизнь? Искрометный юмор?Прочитайте – и узнаете сами!!!
Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.Не верите?Прочитайте и убедитесь сами!