Ложь во благо - [58]

Ее передернуло:

— Я бы не назвала это тюрьмой, Скотт. Ты можешь…

— Могу что? Я никуда не могу поехать, чтобы ты не распаниковалась. И я не могу выйти из комнаты, потому что ты или папа будете орать на меня, а теперь ты здесь, снова кричишь…

— Кому ты звонил? — она перебила его, пока он не разошелся. — Что это за номер?

Его взгляд метнулся в сторону:

— Никому.

— Ладно, — она скрестила руки на груди. — Не говори мне. Я просто сама выясню.

Угроза сработала. Он уронил голову в ладони.

— МАМ, — простонал он.

Она выждала.

— Это девушка, — он вздохнул, все еще не отнимая рук от лица. — Я с ней встречался.

— Когда?

— В этом году. Я позвонил ей, когда снова получил телефон, но она не ответила.

— Это Дженнифер?

— Ты ее не знаешь.

— Она учится в Беверли?

— Она здесь больше не живет, так что это не имеет значения, — раздраженно прорычал он.

— Когда она переехала?

— Ее больше нет, мам.

— Что ты имеешь в виду?

— Она переехала, пока мы… пока меня не было. Я проезжал ее дом, она там больше не живет.

Дом на продажу. Звонок риелтору. Ее охватило облегчение. Было ли все это — уныние, уединение в своей комнате и отказ с ними разговаривать… из-за подростковой любви?

— О, Скотт, — она протянула руки и обняла его. Опешив, он замер, а потом неловко похлопал ее по плечу. — Мне жаль, — прошептала она. Он, наверное, все время думал об этой девочке в доме Рэндалла Томпсона, а затем наконец-то освободился и бесконечно звонил, не получая ответа. — Она, должно быть, сменила номер при переезде.

— Ага, — он отстранился. — Есть еще бургеры?

— Конечно, — улыбнулась она. — Пойдем вниз. Я обещаю… — она побежденно подняла руки. — Мы не будем тебя ни о чем спрашивать. Просто поваляемся на диване и посмотрим телевизор, пока Бет готовит брауни.

Брауни были его слабостью, поэтому она увидела, как его глаза немного засияли. Он кивнул, и пусть это была маленькая победа, она казалась огромной.

У них все будет хорошо.

Глава 34

Дом Роберта оказался раздражающе идеальным. Четкие современные линии, насыщенные темные стены и сверкающие поверхности; в нем было достаточно кожи и тканей, чтобы выглядеть тепло и уютно. Он открыл две бутылки вина, чтобы они «подышали», и разжег пламя в уличном камине. Я отреагировала на происходящее приподнятой бровью.

— Почему мне кажется, что ты это делаешь часто?

— Это не так, — он поднес бутылку пива к губам, затем кивнул на вино. — Выбирай.

Я выбрала Шардоне, а не Пино, налила бокал и огляделась. Его дом стоял на Голливудских холмах, построенный достаточно высоко, чтобы открывать вид на город, и в сумерках начинала сиять радуга огней. Полчаса назад я бы увидела закат. И все же зрелище было впечатляющим. Я обернулась и поймала прядку волос прежде, чем она хлестнула меня по лицу.

— Мне не хватало запаха костра.

— Мой строитель хотел поставить пропановый камин, но мне нравится запах дерева, даже если он пропитывает одежду, — улыбнулся он.

— То же самое.

Перед костром стоял полукруглый диван с синими сиденьями и большими белыми подушками. Я села сбоку, сбросила сандалии и подогнула под себя ноги. Он сел посередине, оставив между нами расстояние в шесть футов.

— Как прошел остаток твоего дня?

— Спокойно.

Я отправилась прямо домой и наполнила ванну пеной с ароматом лаванды. Полежала в горячей воде и обдумала каждый элемент дела и то, как в него вписывался Рэндалл Томпсон.

Мне все еще — учитывая тысячу страниц дел и личную встречу с обвиняемым — не хватало данных. Я не знала, что Рэндалл сделал с Люком. Я не знала, проявлял ли он признаки вторичных личностей. За время нашего общения этого точно не произошло. Если бы я опрашивала Рэндалла Томпсона в рамках опознания потенциальных подозреваемых, я бы причислила его к категории «маловероятно». Он не был педантом. Подчеркнуто и не колеблясь стоял на своей невиновности. Психологически он не подходил для преступления.

Но была и доказательная сторона. Его идентифицировал Скотт Харден. В доме нашли коробку памяток от жертв. И в нем было что-то темное. Я узнала это, просто не смогла прощупать, насколько глубоко проросла его порочность.

Роберт повертел в руках бутылку пива.

— Прежде чем я спрошу о твоих впечатлениях о Рэндалле, тебе нужно кое-что знать о Скотте Хардене.

О, нет. Я сжала пальцы на ножке бокала. Скотт так молод. Наверняка он не мог…

— Он поменял свою версию событий.

Опасения вырвались из меня одним вздохом.

— Как?

— Изначально он говорил, что сбежал. Теперь он утверждает, что его отпустили и высадили в нескольких милях от дома.

— Отпустили? — это звучало странно, мое сердцебиение участилось. Все говорило в пользу ДРЛ, к которому я начинала склоняться заместо параноидальной шизофрении. — Когда ты об этом узнал? — это большие новости.

— Примерно пятнадцать минут назад.

Я поставила бокал на подлокотник дивана, нуждаясь в трезвом мышлении.

— Вау. Это интересно.

— Да, — горько рассмеялся он. — Меня это тоже удивило. Если бы только Гейбу так повезло.

Я обдумала новости.

— Ты ему веришь?

— Интересный вопрос, — он склонил голову вбок. — Это ты к чему?

— Здесь важны две вещи. Во-первых, почему Скотт Харден сначала солгал, а потом сказал правду? Мне нужно это проработать. Как это влияет на достоверность его опознания? Чем он руководствовался, когда солгал, а затем изменил точку зрения?