Ложь во благо - [14]

— Он тут с семи утра.

— Представить только, — он включил свет и бросил ключи на стол, а затем направился в кабинет своего партнера.

Мартин, разговаривавший по телефону, посмотрел Роберту в глаза, когда тот вошел. Кивнув в сторону круглого стола в дальнем конце кабинета, он поднял палец, прося подождать минуту. Роберт занял одно из кожаных кресел на колесиках и взял липкий пончик с тарелки, стоявшей на краю огромного стола.

— Они с кокосом, — предупредил Мартин, завершив звонок. — Клянусь, Джой сговорилась с моей женой, чтобы заставить меня похудеть.

— Я люблю кокосы, — сказал Роберт с набитым ртом.

— Ну да, — Мартин поднял кончик галстука и изучил его, потерев пятно ногтем. Снова посмотрев на Роберта, он замер. — Я полагаю, ты уже слышал, что Скотт Харден вернулся домой.

— Да, — Роберт вытер рот. — Один из детективов мне позвонил.

— У них есть какие-то зацепки?

— На самом деле, парень сказал, что это один из его учителей. Они вызвали его на допрос, и судья Гленн выдала им ордер сегодня утром.

— Они нашли какие-то доказательства? — Мартин сложил руки поверх своего живота, взглянув на Роберта. В сумме они вдвоем освободили сотни обвиненных преступников от жизни за решеткой, и в большинстве случаев недостающая улика являлась слабым звеном, диктующим решение суда.

— Они нашли обувную коробку в его доме, — он посмотрел Мартину в глаза. — В ней были сувениры от каждого мальчика, включая Гейба.

— Мне жаль, Роб, — поморщился он.

— Все в порядке, — он съел последний кусок пончика, заставив себя жевать, но его мысли не покидали слова детектива. «Они нашли волосы Гейба в коробке. ДНК совпадает. Там есть еще несколько вещей. Брелок. Нам нужно, чтобы вы зашли идентифицировать его». Роберт кашлянул, затем сглотнул, заставляя голос звучать спокойно. — Они выдвинут учителю обвинения во всех шести убийствах и отправят его в Центральную тюрьму.

— Что ж, — кустистые белые брови Мартина приподнялись до середины темного лба. — Это отлично, Роберт. Это должно дать тебе немного умиротворения.

Роберт молчал.

— Что? — его партнер наклонился вперед. — О чем ты думаешь?

— Что-то не так, — Роберт покачал головой. — Это слишком просто. Скотт Харден сбегает, добирается домой, и убийца его не ловит. И он знает убийцу? Другие жертвы Кровавого Сердца не учились в школе Беверли. Так с чего бы нарушать привычный расклад? Зачем похищать парня, который может его идентифицировать? Это слишком рискованно.

— Ты ищешь здесь здравый смысл и забываешь, что Кровавое Сердце — человек. Нестабильный человек. Не смотри на это сквозь призму обвинения.

— Я должен. Я указываю на те же вещи, которые заметят они.

— Роберт… — предупредил Мартин.

— Этого недостаточно для суда. Слово подростка и коробка, которую можно было подкинуть…

— Роберт, — голос Мартина стал ровным и успокаивающим. Одна из причин, почему он стал одним из самых успешных адвокатов в Калифорнии, заключалась в том, что он мог манипулировать настроением присяжных одним только тоном своего голоса. — Здесь есть показания жертвы и доказательства. Ему конец. Мы убедимся, что он заплатит за содеянное.

— Я беспокоюсь, что это не он, — Роберт откинулся назад и скрестил руки, пытаясь предугадать реакцию партнера на последующие слова. Он не спал всю ночь, обдумывая арест Рэндалла Томпсона и доказательства против него. Ему понадобится адвокат, а общественные защитники будут пытаться избежать этой работы, как игроки в «горячую картошку». Мартин всегда проявлял некую снисходительность касательно Гейба, но то, что он собирался сказать, точно не воспримется хорошо. — Я хочу его представлять.

Мартин глядел на него несколько долгих мгновений, а затем рассмеялся.

— Это шутка?

— Как я и сказал, я не думаю, что это он.

— Нет, ты сказал, ты беспокоишься, что это не он.

— Ладно, — он вздохнул и поправился: — Я не думаю, что это он.

Его партнер по фирме пододвинулся к столу и положил на него локти, пригвоздив его прожигающим взглядом.

— Речь идет об убийце Гейба. Твой сын мне был как родной. Я бы поддержал тебя, если бы ты захотел добиться справедливости и подстроил все так, чтобы его в тюрьме убили заточкой. «Ты не думаешь» — этого мало, Роб. Ты хочешь, чтобы дело дошло до суда, а мудак до той поры умудрился сохранить яйца, ладно. Но сидеть за столом защиты? — он пристально посмотрел на него. — Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты пытаешься подорвать дело, но ты слишком этичен для подобного.

— У меня нет скрытых мотивов. Я не думаю, что он это сделал, но полиция перестанет искать по-настоящему виноватого, — Роберт пожал плечами надеясь, что это выглядело убедительно. — Я продумал это, Мартин. Я свяжусь с судами сегодня после обеда и назначу встречу.

— Ты взрослый человек, Роб, — Мартин вздохнул. — Ты знаешь свое дело лучше кого-либо другого. Но это попахивает гнилью. Я не знаю, что тебе сказать.

— Тебе не нужно ничего мне говорить. Я не прошу разрешения, — Роберт скомкал салфетку и бросил ее в круглое мусорное ведро у стола. Ему нужно было заканчивать с этой встречей, прежде чем начнутся расспросы. Мартин мог пригвоздить его умными, точными и неизбежными вопросами, на которые у Роберта не нашлось бы ответа. Не было логики в том, что он собирался притронуться к делу Рэндалла Томпсона и стоять с ним рука об руку, а не по другую сторону суда.