Ложь Тимоти Снайдера - [11]
Пресса с усердием попугая повторяла официальную линию. В феврале 2014 г., когда режим Януковича висел на волоске, «Нью-Йорк Таймс» уверяла читателей, что ультраправые составляют меньшинство в протестах, цитируя одного участника-наблюдателя, который замечал, что «здесь не слышно людей, кричащих о Степане Бандере. Люди просто хотят жить в свободной стране». Добавив, что изображения киевских протестующих фашистами и антисемитами было «искажением в кривых зеркалах российских медиа», «Таймс» несколько недель спустя написала, что «Свобода» «сделалась более умеренной» и что Правый Сектор также предпринимал «усилия, чтобы достучаться до русскоязычных и обратиться к ним с проповедью сдержанности».
Советские партизаны на марше, Киев, 1943
В конце апреля «Нью Рипаблик» заявил, что «большинство украинцев больше не считают партию [“Свобода”] “радикальной”. Многие в шутку называют её “белой и пушистой”: безобидной, как кролик». То, что Гумберт Вольф сказал о британской прессе, вдвойне верно относительно прессы американской[6].
Однако никто не был столь агрессивен, как Снайдер. В феврале за наглость предполагать, что украинские ультранационалисты были запятнаны антисемитизмом, он обвинил Россию в «манипулятивной эксплуатации памяти о Второй мировой войне». В «Нью Рипаблик» он напал на Кремль за «просто невероятное подстрекательство к войне», а потом в «Нью-Йоркском книжном обозрении» заявил, что наиболее ответственен за возвышение «Свободы» не кто иной, как Виктор Янукович, в свержении которого «Свобода» приняла участие: «Одной из грубых ошибок режима Януковича стало уничтожение правоцентристской оппозиции и поддержка оппозиции крайне правой». Очевидно, как только ушёл Янукович, обеззубевшая «Свобода» должна была устремиться в центр.
На сайте CNN.com Снайдер сравнил присоединение Крыма с гитлеровским аншлюсом 1938 г., а в апреле он намекал в «Гардиан», что Россия была ответственна за повторяющиеся угрожающие призывы к украинским евреям доложиться «сепаратистским властям». Это было слишком даже для печальной славы антироссийских издателей газеты, которые разместили поправку, отметив, что, как всем очевидно, те листовки были поддельными. В мае он обвинил Россию в отправке войск в Донецк и Луганск, хотя ни один журналист не сумел заметить такого перемещения. Несколькими днями позже он обвинил Путина в попытках дестабилизировать не только Украину, но и Евросоюз.
Злодеев теперь не двое, а один, но во всём остальном посыл «Кровавых земель» остался прежним. Путин — источник всех зол, в то время как бойцы евромайдана — обычные люди, борющиеся за свободу и демократию. Возвышение «Свободы» (явление, требующее тщательного анализа) — не вина украинцев, но проблема, принесённая извне. Размах Путина не менее глобален, чем сталинский, и если Европа не сделает что-нибудь, чтобы остановить его, он обратит в рабство всю Евразию.
Лучший способ понять такие доводы — предположить, что мы имеем дело с психологической проекцией, где агрессия, которую Снайдер приписывает России, на самом деле отражает его собственную. В конце концов, со времени распада СССР НАТО включила в свои ряды десяток стран, и все они находятся в бывшей сфере советского влияния. Такие неоконы[7], как Ричард Перл, Элиот Абрамс, Кеннет Эйдельман, Мидж Дектер, Фрэнк Гаффни, Майкл Ледин и Джеймс Вулси пытались призывать к поддержке чеченских мятежников в начале 1990-х гг., а в августе 2008 г. Джон Маккейн подстрекал грузинского президента Михаила Саакашвили начать «плохо спланированную реконкисту» отколовшейся Южной Осетии, которая, в случае удачи могла привести к отделению всех южных областей России.
Ответные меры России были куда менее агрессивны. Однако значительная часть внешнеполитического истеблишмента США пошла даже дальше, вслед за разрушением Советского Союза призывая развалить постсоветскую Россию. Как указал независимый журналист Роберт Пэрри, Дик Чейни, по словам бывшего секретаря по делам обороны Роберта М. Гейтса, «хотел видеть распад не только Советского Союза и Российской империи, но и самой России, чтобы она никогда больше не могла быть угрозой остальному миру».
Збигнев Бжезинский, советник по национальной безопасности у Джимми Картера, побуждал к такой же политике в своём бестселлере 1997 г. «Великая шахматная доска», в котором он заявил, что «такая, в большей степени децентрализованная, Россия была бы не столь восприимчива к призывам объединиться в империю»[8]. Поэтому он призвал трансформировать Россию в «слабую конфедерацию», состоящую из «Европейской России, Сибирской республики и Дальневосточной республики». Также Бжезинский призвал США окружить Россию — или, скорее, России — рядом мелких государств:
«Россия с большей вероятностью предпочтёт Европу возврату империи, если США успешно реализуют вторую важную часть своей стратегии в отношении России, то есть усилят преобладающие на постсоветском пространстве тенденции геополитического плюрализма... Укрепление суверенной Украины, которая в настоящее время стала считать себя государством Центральной Европы и налаживает более тесное сотрудничество с этим регионом, — крайне важный компонент этой политики...»
