Ложь - [62]
Гитара звенела в руках Миши. Дала аккорд, другой, третий, заиграла, запела, и к ней примкнул молодым, сильным, красивым баритоном Миша:
Все бывшие в зале, и мужчины и женщины, дружно и красиво подхватили:
Все знали эту песню, все певали ее при разных обстоятельствах. Пели в тоске и темноте корабельного трюма, когда ехали в страшное и темное неизвестное, пели в палатках, среди голых камней и песков Галлиполи, пели и здесь, в Париже, в холодных мансардах рабочего квартала. Лиза слушала, ловила слова и мотив, и все сильнее и сильнее боролась с собою, с тем новым чувством, что охватывало ее здесь.
Миша продолжал:
XIX
Когда Акантов, Лиза и Февралевы садились в автомобиль, через открытые двери собрания неслась стройная хоровая песня. Лиза разбирала ее героические слова:
В автомобиле молчали. Устали от бала и впечатлений. Февралевы и Лиза выпили лишнее. Акантова, весь день проработавшего на заводе, клонило ко сну.
Николай Семенович не особенно уверенно правил машиной. Он отвез Февралевых и поехал с Акантовыми в Бийянкур.
Когда отец и дочь остались на своей квартире одни, Лиза, блестя глазами, сказала:
– Папа, ты видал Варю Чукарину?
– Да.
– Какая прелесть!..
С Акантова и сон слетел.
– Да что ты?.. Какой удар нанесла она отцу… Подумай: волосы остригла…
– К ней это так идет. Она совсем мальчишка стала… Какая при том прическа!.. А платье?.. Модная картинка!..
– Голая спина, Лиза… Стыдно было на нее смотреть…
– Но какая спина, папа!.. Какая Варя красавица… Настоящая француженка… Парижанка… Я поняла ее всю вчера…
– Она, Лиза, казачка… Донская казачка…
– Что ты хочешь сказать этим, папа? Ведь, она воспитывалась и выросла в Париже. Мне говорили, что она и замуж выходит за того француза, с которым она была… И выходит по любви… Как это прекрасно…
– Если бы ты знала, Лиза, до какого отчаяния это довело бедного Авдея Гавриловича… Она убила отца… И я не знаю, чем это все кончится…
– Папа… – сказала Лиза, и замолчала.
– Ну, что?..
– Папа, – голос Лизы стал скучным, она завяла, точно вся усталость ночи вдруг свалила ее. – Трудно тебе все это объяснить… Но… Неужели ты сам того не понимаешь?..
– Я не понимаю, Лиза… Авдей Гаврилович ее отец… Он ничего для нее не жалел, он жил только ею, он все отдавал ей…
– Папа, – тихо и настойчиво сказала Лиза, – но каждый хочет жить по-своему…
– Мне помнится, я тебе говорил: не так живи, как хочется, а так живи, как Бог велит…
– Я помню, папа, ты учил меня русским пословицам, и ты мне сказал тоже: всяк своему счастью кузнец… Но… После, папа… Это очень длинный серьезный разговор, а ты и я устала… Когда-нибудь, после, я тебе скажу, что думаем мы, молодежь, и не пословицами скажу, а по-настоящему… После, папа… Покойной ночи, папа…
Какая-то тень покрыла лицо Лизы. Глаза ее потухли и прикрылись длинными ресницами, лицо стало грустным и усталым… Пахнущими вином устами Лиза небрежно поцеловала отца в щеку и тщательно затворила за собою дверь.
XX
Шестнадцать лет работы у заводского станка, – как тяжелый, сплошной кошмарный сон. Вычеркнуты эти годы из жизни.
Акантов не замечал, как весну сменяло лето, как наступала осень, и шла за нею, в туманах, дождевых брызгах и холодных, простудных ветрах, гнилая парижская зима. Она несла с собою гриппы, лихорадки, воспаления легких, чахотку русской молодежи и смерть. Исподволь, сверху и снизу вымирала русская эмиграция, годы проносились, незримые, неощущаемые, как бледная, сырая тень…
В утреннем тумане и мглистой сырости, отправляясь на завод, видел Акантов, как на набережной каштаны покрывались большими шишкастыми зелеными почками, как разворачивались из них бледные, полупрозрачные узорные листья, как вдруг покрывались аллеи бульваров и маленькие пригородные скверы густою тенью и наступала жара…
Иногда, переходя по мосту, Акантов остановится. В утреннем солнце злотыми блестками покрыта мутно-зеленая Сена и задумчиво нависли над нею высокие, нарядные, плакучие ивы. Акантов на мгновение задумается. Какая красота!.. Он вспомнит что-то другое, мучительно дорогое, и поспешит на нудный заводский гудок. Он боится опоздать… Так жгуча бывает обида, когда контромэтр «на ты» сделает замечание…
Раб!..
И вдруг задуют резкие западные ветры с океана, понесут тяжелые тучи, закроют на половину Эйфелеву башню и польет холодный дождь, зазвенит по длинным лужам вдоль тротуаров и покроет их серебряными пузырями… Осень… Которая уж осень в Париже, на заводе!.. Нога скользит по опавшему мокрому листу, валяются темные каштаны, выскочившие из зеленых ежей увядшей скорлупы. Короче становятся дни. Переставили часы, чтобы обманом продлить свет, – и вот уже стали голыми деревья, темную кисею ветвей накинули на бурлящую на ветру свинцовую Сену… Нижние набережные, приволье рыбаков удильщиков, залиты водою, крутится снег в воздухе, падает на черный гудрон мостовых. На день, на два белым заячьим мехом оденется Париж… И опять солнечные дни, голубое небо, южное тепло, на улицах продают букеты лиловых фиалок, и золотой дождь мимоз падает из корзин цветочниц…
Краснов Петр Николаевич (1869–1947), профессиональный военный, прозаик, историк. За границей Краснов опубликовал много рассказов, мемуаров и историко-публицистических произведений.
Роман «С Ермаком на Сибирь» посвящен предыстории знаменитого похода, его причинам, а также самому героическому — без преувеличения! — деянию эпохи: открытию для России великого и богатейшего края.
Дневник Начальника конвоя Российской Императорской Миссии в Абиссинии в 1897-98 году.
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия – широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…В том вошли произведения:Bс. H. Иванов – Императрица ФикеП. Н. Краснов – Екатерина ВеликаяЕ. А. Сапиас – Петровские дни.
Роман замечательного русского писателя-реалиста, видного деятеля Белого движения и казачьего генерала П.Н.Краснова основан на реальных событиях — прежде всего, на преступлении, имевшем место в Киеве в 1911 году и всколыхнувшем общественную жизнь всей России. Он имеет черты как политического детектива, так и «женского» любовно-психологического романа. Рисуя офицерскую среду и жизнь различных слоев общества, писатель глубиной безпощадного анализа причин и следствий происходящего, широтой охвата действительности превосходит более известные нам произведения популярных писателей конца XIX-начала ХХ вв.
Два исторических романа, включённые в этот сборник, посвящены прославленным полководцам русской армии. Атаман Платов, в молодости возглавивший легендарный поход на Индию, прерванный из-за смерти императора Павла I, вошёл в историю как герой Отечественной войны 1812-го года. Имя атамана, храбрость, воинское умение и везение, приводило в ужас противников. О подвигах и личности генерала Скобелева повествует второй роман. «Полководец, Суворову равный», отзывались о Скобелеве в академии. Походы в Коканд, присоединение к Российской империи Туркестана, защита братьев-славян в балканских сражениях под Плевной, на Шипке, долгое стояние русских войск под командованием Скобелева под стенами заветного Царьграда, Константинополя, векового стремления России — вот лишь некоторые эпизоды увлекательного рассказа Немировича-Данченко, знавшего и дружившего с прославленным воином.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Публицистические, исторические и политические произведения Уинстона Черчилля известны многим, но его художественная проза никогда не издавалась на русском языке. Между тем роман Черчилля «Саврола, или Революция в Лаурании» в свое время имел огромный успех и выдержал несколько изданий в Англии и Америке.События романа разворачиваются в вымышленной стране. В этой стране единолично правит жестокий тиран, против которого восстает главный герой книги Саврола — убежденный демократ и сторонник реформ. Взбунтовавшийся народ свергает тирана, он погибает на ступенях собственного дворца.
Александра Коллонтай – дочь царского генерала, пламенная революционерка и первая женщина-дипломат. Одна из самых легендарных женщин XX века прославилась и как проповедница свободной любви. Свой идеал коммунистической любви, семьи и брака она описывала в романтической прозе.Центральное место в творчестве А. Коллонтай занимает роман «Василиса Малыгина». Небольшая повесть «Большая любовь» продолжает тематику свободной любви. В прозе А. Коллонтай удивительным образом переплетается страстность слога с увлекательным сюжетом.
В 1936 году агентство «Ассошиэйтед Пресс» информировало: Сталин умер. Вскоре через газету «Правда» ответил сам «покойник». На весть о собственной кончине он написал: «Милостивый государь! Насколько мне известно из сообщений иностранной прессы, я давно уже оставил сей грешный мир и переселился на тот свет. Так как к сообщениям иностранной прессы нельзя не относиться с доверием, если Вы не хотите быть вычеркнутым из списка цивилизованных людей, то прошу верить этим сообщениям и не нарушать моего покоя в тишине потустороннего мира.
Творчество великого русского мыслителя и художника Николая Рериха весьма разностороннее. Значительное место в его наследии занимают литературные труды. В книгу вошли прекрасные философские сказки-сказания, автобиографическая повесть «Пламя», прозаические записки о путешествии по Гималаям.Автор выступает как самобытный глубокий литератор, в своем творчестве органически сливший русскую и индийскую традиции.