Ловушка времени - [34]

Я же шутил, что, когда у нас будет портативный хроноскоп, мы, если что-нибудь забудем, всегда сможем перескочить в наше время и взять то, что нужно.

Оставалось определиться, в каком составе мы отправляемся в прошлое – все трое или я остаюсь.

– У каждого варианта есть свои преимущества и свои недостатки, – рассуждал Кравченко. – Если мы пойдем втроем, то, разумеется, будем чувствовать себя увереннее, но три человека больше бросаются в глаза, чем два. Кроме того, совершенно непонятно, кто мы такие и в каких отношениях состоим друг с другом.

– О шведских семьях тогда еще ничего не было известно, – улыбнулся я.

– Ты зря смеешься, Михаил, – заметил Кравченко, – ты уже, кажется, из опыта первого путешествия понял, насколько это неприятно, когда окружающие обращают на тебя внимание. Ты сразу превращаешься в параноика и можешь натворить глупостей. Помнишь, как ты ждал меня на площади перед главными воротами Лидды? Ты ведь очень тогда нервничал. А как ты ни с того ни с сего набросился на римского солдата в Эммаусе?

От этих воспоминаний мне стало не по себе.

– И что ты предлагаешь? – спросила Тали.

– Мы с Тали обязательно должны представляться как супружеская пара, иначе совершенно непонятно, в каком качестве в такое путешествие отправилась женщина, – твердо сказал Кравченко. – А вот второй мужчина сюда совершенно не вписывается: на роль сына он по возрасту никак не подходит, а для друга семьи – времена не те.

– Можно представить его как спутника, с которым познакомились в дороге, – предложила Тали.

– Нет, – поморщился Кравченко. – Я считаю, что второй спутник непременно должен быть рабом. Такая компания не вызовет подозрений.

При этом Кравченко и Тали оценивающе посмотрели на меня.

– Почему вы так на меня смотрите? – возмутился я. – Вы уже решили, что раб – это я?

– Пойми, Михаил, ты моложе, а ситуация, когда супружеская пара берет в путешествие пожилого раба, будет выглядеть нелепо, – попытался успокоить меня Кравченко. – Зато потом, – и он вдруг хитро улыбнулся, – когда мы вернемся, ты сможешь по капле выдавливать из себя раба.

Не очень остроумная шутка, но я вынужден был с ним согласиться.

– Кстати, Миша, я чуть не забыл, – спохватился Кравченко, – с завтрашнего дня ты прекращаешь бриться.

– В каком смысле? – удивился я.

– В таком, что мы начинаем отращивать бороды. Ты помнишь, как нелепо мы выглядели в Древней Иудее без бород?

– Представляю себе, что скажет моя сестра, когда увидит мою щетину, – вздохнул я, – она и усы-то мои с трудом переносит.

– Ничего, придумай что-нибудь. Скажи, например, что у тебя появилось раздражение на коже лица, и дерматолог порекомендовал тебе временно не бриться, – улыбнулся Владимир, довольный своей находчивостью.

В то время я уже начал ухаживать за Инной, и мы часто встречались. Как она отнесется к тому, что я решил отращивать бороду? Вдруг ей это не понравится? А мне бы этого не хотелось. Не стану же я рассказывать ей сказки про дерматолога. Она же – не Ольга, она все-таки врач.

Но Инна отнеслась к моей бороде довольно спокойно. Она лишь усмехнулась и сказала, что понимает мое желание изменить имидж.

Незадолго до путешествия Кравченко пришла в голову интересная мысль. Он вспомнил, что во время первой экспедиции наш хозяин Йуда говорил о необычайном спросе на золотые серьги, которые ему удалось удачно продать, и подумал, что было бы неплохо вместо корицы захватить с собой в Древнюю Иудею несколько пар серег на продажу.

Кравченко предположил, что качество современных золотых изделий значительно выше, чем оно было в начале нашей эры, поэтому на них можно неплохо заработать и чувствовать себя в Иудее состоятельными людьми.

Он предложил в ближайшие выходные съездить в музей Израиля в Иерусалиме и посмотреть на образцы украшений, которые носили в то время.

В субботу утром мы отправились в музей. Пробежав залы, в которых были выставлены экспонаты более раннего периода, мы, наконец, нашли интересующий нас зал эпохи Второго Храма. На одном из стендов размещалось то, что мы искали.

Взглянув на форму и фасон серег, мы с Кравченко, не сговариваясь, невольно поморщились, до того примитивными и невзрачными они нам показались. В наше время, разумеется, не найдешь такой топорной работы.

– А ты что думал? – сказал Владимир, увидев мое разочарование. – Или ты считал, что ювелирное искусство в течение двух тысяч лет стояло на месте?

– И где же мы теперь найдем такие украшения? – растерялся я.

– Михаил, ты меня удивляешь, – рассмеялся Кравченко, – неужели ты всерьез считал, что мы, увидев образцы серег из Древней Иудеи, тут же направимся в магазин и купим такие же?

– Да я вообще об этом не задумывался, – пробормотал я.

– И зря, – Кравченко назидательно похлопал меня по плечу, – а вот я задумывался и сразу вспомнил, что есть такая профессия, как ювелир, который может сделать на заказ любую вещь.

Он достал из сумки небольшой фотоаппарат и кивнул на стенд:

– Теперь нам надо все это сфотографировать и обратиться к ювелиру, чтобы он изготовил серьги по фотографиям.

– А у тебя есть знакомый ювелир?

– Почему обязательно знакомый? – удивился Кравченко. – Он может быть и незнакомым.