— Ты его видел и не сумел поймать? — бордовые глаза сузились.
— Когда в тебя стреляют из десяти пушек одновременно, знаешь… не так-то просто его поймать. Он капитан, а его команде достаточно сказать «ату» и они изрешетят любого подозрительного клыкастого. А у него там эльфы в задницу и в голову стреляют, глумятся ушастые твари, — искренне возмутился Дианул. — Я видел его крылья, Лиэн! Это крылья белого вампира! Кто проложил им тропку, Лиэн? Это же началось очень давно, кто был первым и дал начало белым вампирам? Кто-то очень сильный? Да?
— Меньше знаешь, дольше живешь, — ответил вампир, отклонившись от стола. — О том, что мой родной сын прощенный знаешь только ты.
— Он слишком поздно к нам попал, Лиэн, — нахмурился блондин. — Кто ж знал, что изнасилованная тобой ариантка возьмет и родит папуаса, да мало того, сохранит ему жизнь и скроет его среди остальных своих детей полукровок. Как она только выжила?! Ты переломал ей кости и всю искусал, как только не траванулся ее ядовитой кровью!
— Он вампир! Он родился вампиром! — прорычал Лиэн, закинув портрет парня в стол.
— А ты чего ждал? — фыркнул Дианул. — Что он будет верен тебе по гроб жизни? Мальчишка внимательно наблюдал, и плевать он хотел на наши нравы. Твой сын быстро набрался смелости и сбежал от нас. Он родился вампиром, но не стал им. Поэтому тебя бесит эта беловолосая девчонка?
— Они все меня бесят.
— Но зачем ты хочешь, чтобы она тебе родила еще папуаса? Не факт, что он не поступит, так как твой старший сын.
— Не поступит, потому что родится здесь у нас. История Лорда не повторится.
— Лиэн, скажи, что ты знаешь? — вампир сел напротив.
— Нет, мне ты еще нужен, — отвернулся. — За эту тайну тебе глотку перегрызут, а заодно и мне, понял?
— Куда уж не понять. Интересы ада?
Лиэн кивнул и закрыл глаза.
— Продолжай охотиться за Лордом, — проговорил он сонно.
— Зачем он тебе? — тяжко вздохнул блондин. — Может, прекратим? Мальчика неуловим. Он всегда на шаг впереди нас, словно ему кто-то незримый помогает.
— Мне он уже давно не нужен, он нужен Кагану…
В ухе звучали непривычные звуки, они болезненно жужжали в голове и мешали спать. Марина едва открыла глаза. Мир кружился и переплетался в сознании. Девушка силилась вспомнить, что же вчера было, но мысли как тараканы разбегались в разные стороны. И только голос Надежды Кадышевой звучал в мутном сознании:
«Зацвела дурман-трава,
Вдоль околицы,
Мне не деться никуда,
От бессонницы,
Ты красивый и чужой,
Но не вериться,
Что боишься ты со мной,
Взглядом встретиться,
Ах, любовь дурман-трава!
Закружилась голова!
На виду у всех тебя я уведу!
Пусть раскаюсь я потом!
Пусть разгонит небо гром!
А сейчас с тобой в любви я пропаду!..»
— Кошмар, — взялась за голову Марина и перевернулась на другой бок, — скоро калинку-малинку слухать буду.
— А нам нравится, — показались черная и желтая головки девочек.
— Верю, но зачем нужно меня будить? И как я оказалась здесь? — спросила Марина, силясь вспомнить вчерашний день.
— А ты не помнишь? — почему-то пригорюнилась Ульяна.
— Не-а, ничего не помню.
— Тебя Бериан принес. Тебя вырвало на него, и он решил тебя домой отнести, — пояснила девочка.
Несколько секунд Марина осмысливала сказанное, а потом закрыла руками лицо и болезненно застонала.
— Он убьет меня и сожрет живьем! — горевала девушка.
— Никто вас есть не будет, брат сегодня уезжает, — послышался юношеский голос.
Марина убрала руки с лица и хмуро разглядывала Зарарина. Все его лицо и тело покрывали черные полоски, волосы взлохмачены, среди черных встречались белые пряди. Видимо, Маринка еще что-то очень важное забыла. И это важное ярким всполохом всплыло в голове. Зеленные глаза расширились.
— Вы встречаетесь! — воскликнула Комета, хлопнув себя по щеке раскрытой ладонью. Ей стало интересно, что она еще забыла со вчерашнего дня. Хоть утешает, что разгон полет от Бериана ей не грозит.
— Мам, мы давно встречаемся, — скромно улыбнулась Ульяна и передала «маме» цветок-кружку с целебными травами.
— Подожди, ты сказал, что Бериан сегодня уезжает? — подняла палец Маринка, после того как выпила снадобье.
— Да, вернее… — скосил в правую сторону взгляд сетчатых зеленых глаз Зарарин и потер шею. — Он уже уехал,
Прощеная девушка выронила чашку. Он уехал и даже не пнул ее на прощание? Совершенно на него не похоже. Свинство, могли бы хотя бы разбудить ее!
— А че меня не разбудили? — спросила она детей.
— Вы вроде как недолюбливали моего брата, — пожал плечами парень, — поэтому мы не стали вас будить. Он уехал сегодня утром и передал вас другому охотнику равновесия. Теперь у вас новый смотритель. Брат же по возращению переведут в старшую группу. Вы забыли, по какому поводу вчера праздник закатили? Вы больше не будете с ним пересекаться.
Внутри казалось, все оборвалось. Она настолько сильно привыкла к Бериану, что у нее в голове не укладывалось, как ей теперь быть без его «опеки» и насмешек. Марина ругалась с ним так часто, что это стало нормой, жизненной необходимостью. Она и не ожидала, что так сильно привыкнет к ехидному белому вампиру. А еще девушка до сих пор помнила его вчерашний поцелуй. Как бы она ни хотела, но не могла выбросить заносчивую мысль из головы.
