Ловушка под омелой - [22]

Ох, как трудно было рассказывать о поцелуе двум мудрым старикам, прожившим на этой земле уже, наверное, лет триста.

– Я чувствовала, что хочу поцеловать капитана и не могу остановиться, не могу побороть это желание.

– Интересно, очень интересно, – почесывая пальцами острый подбородок, бормотал магистр Стоттон. – Как магия омелы могла воздействовать на капитана? И почему она соединила пустые сердца?

– Пустые? – непонимающе тряхнул головой капитан.

Надо сказать, что Аведа продолжал сохранять спокойствие, будто и не о нем шла речь. В то время как я нервничала и переживала.

– Не наполненные любовью, – уточнил магистр. – По идее, омела чувствует любовь, она тянется к ней и если видит, что чувство настоящее, крепкое, то дарует паре свое благословение. Здесь же все наоборот, пара не влюбленная, даже почти незнакомая друг с другом. Более того, один из соединенных не маг! Страж! Уму непостижимо! Я не могу предсказать последствий.

– Ну, может, просто не обращать на этот инцидент никакого внимания? – предположил капитан. – Как вы верно заметили, я далек от магии, но, возможно, произошел какой-то сбой и омела ошиблась?

– Вы соображаете, что говорите, молодой человек? – возмутилась миссис Патчис. – Магия омелы древнейшая на земле, она никому и ничему не подвластна. Мы принимаем ее решения как данность, так было испокон веков!

– Но среди студентов ходит слух, что омела уже многие годы никого не соединяла, почему не может произойти ошибки? – Аведа искренне не понимал, с какой стати все так всполошились. – Это был всего лишь поцелуй, нежеланный, не ожидаемый нами. Мы чужие друг другу люди, давайте просто забудем об этом! Возможно, и последствий никаких не будет. Никому об этом не скажем и сами забудем.

Слова капитана о нежеланном поцелуе почему-то задели за живое. Я даже не поняла почему, ведь и сама о нем не мечтала. То есть мечтала, конечно, но только чтобы на месте капитана был Джерс.

Магистр Стоттон расхаживал взад и вперед, заложив длинные руки за спину. Он пытался разобраться в том, что произошло, и найти выход.

– Я должен понять, почему магия омелы подействовала на вас, Андреас? И почему только она?

Магистры крайне редко обращались к кому-либо по имени, и чтобы это произошло, нужно заслужить уважение почтенных старцев. У меня сложилось такое впечатление, что оба магистра знали Аведу и раньше.

Я посмотрела на капитана и прикусила нижнюю губу, столкнувшись с его тревожным взглядом. Нас посещали одинаковые мысли, но озвучить их никто из нас не торопился.

Это не моя тайна, и я уважала право капитана умолчать о ней или поведать. Признать свою уязвимость для стража нелегко, тем более с таким характером, как у него.

– Не только, – решился наконец капитан, продолжая смотреть на меня.

Его слова убедили меня в абсолютном доверии капитана к магистрам. Еще один довод в пользу моего вывода о давнем знакомстве.

Магистр Стоттон замер на месте, в его глазах вспыхнул нехороший огонь:

– Что вы хотите этим сказать?

– Ранее Хлоя уже воздействовала на меня магически, – признался Аведа.

– То есть как? – Второй старец тоже подошел ближе.

– На катке, – вмешалась я. – Я разозлилась на капитана и вырастила на его пути ледяной бугор, он споткнулся и упал.

– А потом во дворе она запустила мне в лицо снежный вихрь, сбила с ног, – прожигая меня взглядом, под которым захотелось стать как можно меньше и незаметнее, продолжил капитан.

– Простите, – сказала я ему, – я должна была убедиться…

– То есть вы убедились, а нам ничего не сказали? – строго спросил магистр Фергюсон. – Вы понимаете, насколько это важно и опасно?

Я, хоть убейте меня, не понимала, в чем опасность. Нам никто не угрожал, на нас никто и никогда не покушался. Отчего в последнее время так много разговоров о безопасности?

– А другие студенты могут на вас воздействовать? – спросила миссис Патчис капитана, а потом повернулась ко мне. – А ты можешь воздействовать на других стражей?

– Не знаю, – хором ответили мы с капитаном.

– Конечно, вы не пробовали… – пробормотала моя наставница и медленно опустилась на стул, прикладывая ладонь ко лбу. – Что будем делать?

– Прежде всего, – повелительным тоном начал Ашер Стоттон, – мы никому об этом не расскажем. Знать будут только присутствующие здесь…

– Возможно, следует призвать кого-нибудь еще из студентов, того, кому можно доверять и попросить его напасть на капитана? – спросил магистр Фергюсон. – Как думаешь? Возможно, молодость и подвижность сознания…

– Возможно… – задумчиво согласился его друг. – Мне нужно подумать… Мне не кажется, что благословение омелы может пройти без последствий…

Мы наблюдали за тем, как магистр размышляет, и не решались его прервать. Я была склонна согласиться с выводами капитана о том, что это просто ошибка и нужно поскорее о ней забыть. Просто продолжить жить дальше. Да, восприимчивость капитана к моей магии не могла не заинтересовать основателей академии, но разговоры об омеле и поцелуе можно прекратить.

– Отправляйтесь спать, – сказал наконец магистр Стоттон. – Я некоторое время поразмышляю над случившимся.

Я с готовностью и даже облегчением попрощалась со всеми и поспешила к выходу из кабинета. Но стоило мне покинуть его и дойти до середины коридора, как я врезалась в невидимую стену. На моем запястье засеребрилась сотканная из света магическая лента, которая тянулась обратно в класс. В недоумении я обернулась, наблюдая, как она легкой дымкой струится в воздухе. Из дверей вышли магистры и Аведа, на запястье которого красовался другой конец ленты.