Ловушка - [19]

— Только что уехал по вызову. — Миссис Риттер фыркнула. — Стив Риттер — полицейский офицер Стоунвиля! Меня всегда смех берет. Если в Стоунвиле и есть кто-то, кого следует посадить под замок — так это Стив Риттер. Записать на ваш счет, мистер Гамильтон?

— Да, пожалуйста. — Джон весь напрягся. — Его вызвали как полицейского?

— Не спрашивайте меня. Если Стив расскажет мне, чем он занят, значит волк в лесу околел. Прибегал Бак и болтал что-то про свои ребячьи дела. Я занималась клиентом и не очень обращала внимание. Потом позвонили по телефону, и Стив тут же укатил. Он взял с собой Бака, так что на этот раз, надеюсь, это не какие-нибудь его шашни.

Бетти Риттер рассмеялась, а потом замолчала и внимательно поглядела на Джона сквозь стекло машины насмешливыми злыми глазами:

— Чего вы так нервничаете, мистер Гамильтон? Что стряслось? Может, у вас совесть нечиста? Что вы натворили? Жену убили, или еще что?

8

Джон ехал через деревню. В окнах магазина горел свет. Под большими кленами около почты стояло несколько машин. Парень с девушкой сидели на крыльце одного из дощатых домов. Кто-то курил сигарету у входа в зал, где должно состояться общее собрание. Когда? Завтра… Еще более обеспокоенный тем, что он услышал от миссис Риттер, Джон ожидал увидеть необычную суматоху — свидетельство несчастья. Но все было спокойно, как всегда.

Если кто-то встретил Линду на шоссе, уговаривал он себя, Стив ни за что не взял бы с собою Бака. Этот вызов не мог иметь отношения к Линде. Просто совпадение.

За церковью он свернул, въехал на холм, потом спустился. Вскоре северный берег озера Шелдон заблестел справа от него, призрачно серый в легком летнем сумраке. Квакали лягушки. Смутно виднелись мостики для ныряния. Озеро!..

«Меня ты не найдешь — это уж точно!» Эти слова из записки, казалось, были написаны на ветровом стекле перед его глазами. А что, если она утопилась? Нет, не станет она топиться с чемоданом. Что бы с ней ни случилось, как бы она ни обезумела — не станет она укладывать чемодан, чтобы покончить с собой. Или все-таки могла?.. Ведь не менее безумным было уничтожить картины, раздавить пластинки, напечатать записку на машинке — тем более что раньше она никогда не печатала. А для этого сходить за машинкой в мастерскую… Разве он в состоянии теперь судить — что она могла, а чего не могла сделать?

Чтобы успокоиться, он принялся уговаривать себя: Вики уже, конечно, удалось разыскать Линду. Она дозвонилась и нашла Линду у Морлендов или у старых Кэри, плачущую, полную раскаяния теперь, когда истерическая вспышка миновала. «О, как я могла так поступить с ним? Не знаю, что на меня нашло…»

Обогнув озеро, он въехал на покрытую гравием стоянку у дома Кэри. В нижнем этаже зажжены все лампы. Дверь отворилась. На пороге стояла Вики. Подбежав к нему, взяла его за руки.

— Джон, дорогой, она не вернулась? Я звонила папе. У них ее нет. А у Морлендов никто не отвечает. Они, верно, в кино.

Она повела Джона в дом. В холле взглянула на него, но тут же отвела взгляд, как если бы то, что она увидела, было не для посторонних глаз.

— Вам надо выпить. — Она ввела его в гостиную. — Брэд, приготовь Джону выпить.

Большие французские окна гостиной были распахнуты. Брэд, сменивший городской костюм на спортивную рубашку и брюки, стоял у бара. Он налил стакан, подал его Джону и, посмотрев на него, так же, как Вики, отвел глаза.

— Садитесь, Джон.

Джон присел на длинный диван. Их забота о нем, отсутствие острого любопытства и желание помочь были очевидны. Это вернуло Джона к реальности. Рядом с ним разумные, хорошие люди. И если он им все расскажет, этот кошмар рассеется.

— Когда я приехал, ее не было дома. Она оставила записку…

Он понимал, конечно, что через пропасть между той Линдой, которую знает он, и какой ее представляли себе Кэри, нужно перекинуть мост. Но сперва он просто выложил все: записка, изрезанные картины, разбитые пластинки, исчезнувшие платья и чемодан…

Брэд высказался первым. В его тоне не было враждебности, звучало лишь некоторое недоверие:

— Линда написала такую записку, уничтожила ваши картины? Нет, Линда не могла этого сделать!

— Она же такая нежная, — подала голос Вики. — Она и мухи не обидит. И она… она так любит вас. В вас вся ее жизнь. И ваши картины — это же просто святыни для нее. Она всегда это повторяла.

— Конечно, — вмешался Брэд, — Она была у нас в тот день, когда пришли газеты с отзывами о вашей выставке. «К черту критиков, — заявила она. — Он будет великим художником!» Она… Она просто не могла…

Он замолчал. Джон посмотрел на них. Они не обвиняли его во лжи. Они просто не могли поверить. И он вдруг представил себе Линду, ту, которая не была ему знакома, Линду, которая приезжает к Кари, когда его нет, разыгрывая из себя возмущенную сторонницу непонятого гения, а потом ее же в роли влюбленной женщины: «Джон — это вся моя жизнь».

Конечно, они должны так реагировать. И ощущение, что все это — страшный сон, не проходило, а усиливалось.

Когда-нибудь ему придется начать. И он заговорил:

— В тот вечер она не казалась такой уж влюбленной в меня, верно?

— Но вы поссорились… — Вики, не скрывая испуга, разглядывала его. — Это со всеми может случиться. Тем более что вам пришлось принять такое серьезное решение. Такая ссора не в счет. И, кроме того, она выпила. Она сама призналась в этом. Она была просто не в себе. И потом, она ужасно огорчалась, что столько наговорила. Все это заметили. — Она взглянула на мужа. — Джон, только, пожалуйста, не думайте, что мы вам не верим. Раз вы говорите, что все это случилось, значит, так оно и есть. Но, наверное, все было как-то не так.