Ловушка. Форс-мажор - [56]
– О чем задумалась, детина? – бесцеремонно прервал ее размышления Смолов. – Неужели о полугодовом отчете? Похвально. Одобряю.
– Виктор Васильевич, мне бы сегодня пораньше уйти.
– Оп-па, беру свои слова обратно. И во сколько ты намереваешься сдать полный назад?
– Часиков в шесть.
– Востроилова, у тебя совесть есть?! Ты хоть помнишь, что послезавтра, когда склянки пробьют адмиральский час, отчет должен находиться…
– Я помню. Обещаю, что завтра с самого утра засяду и, пока не закончу, никуда не уйду. Хоть всю ночь сидеть буду.
– Ты-то, может, и будешь. А мне-то с каких радостей прикажешь здесь с тобой ночь куковать? И что я потом буду жене говорить? А? Ну чего молчишь? Отвечай что-нибудь, видишь, человек надрывается!
– Гитлер капут.
– Она еще издевается! Что хоть стряслось-то?
– У меня… В общем, у меня свидание.
– Вот ведь хамка. Могла бы более уважительную причину придумать. Любимая тетя заболела, или старушку надо срочно через дорогу перевести. Так ведь нет – шпарит открытым текстом и не краснеет, – пробурчал Смолов. – С кем свидание-то? С этим, который сейчас звонил? С Павлом?
– Ага.
– Кто такой? Почему не знаю?
– А мы только позавчера познакомились.
– И как это ты, Борщев, все успеваешь?… Мы ж с тобой в субботу вроде как целый день мантулили.
– А в Кавголово. Пока вы с Травкиным водку глушили за успешное окончание операции по освобождению заложника, – съязвила Катя.
– Какую водку?! Господь с тобой!..
– А ту самую. Продукцию завода «Пагода», которую подкатил господин Капралов, выражая свою отцовскую благодарность правоохранительным органам. Там ведь, кажется, ящиков пять было? Или больше?
– Ну да, было такое дело… Но ничего криминального в этом нет, обыкновенная вежливость. Да и с чего ты, кстати, взяла, что мы ее пили? – немного смутился Смолов, – Мы… В общем, новые задания согласовывали.
– Ага, так согласовывали, что потом у Женьки полпачки «Орбита» куда-то пропали.
– Ладно, будет она еще замечания старшим делать… Из какой он службы, Павел этот?
– Из «семерки». Помните, они еще вам сигналили?
– А, так он у Эдика работает? Тогда нормальный должен быть парень, моральные уроды в Эдькином экипаже, как правило, не задерживаются. Только что ж у них, в наружке, своих красивых баб нет?
– Красивые, может, и есть. Но таких, чтобы и красивые, и умные, – это везде большая редкость.
– Ох, Востроилова, и редкостная ты штучка! И что прикажешь с тобой делать?
– Как что? Отпустить.
– Ладно, Бог с тобой, золотая рыбка. Но если в среду…
– Поняла-поняла. Так я побежала?
– Але, гараж! Ты на часы посмотри – еще только начало шестого.
– Так ведь надо еще в парикмахерскую заскочить.
– Слушай, а вот насчет цырульни у нас разговора не было! И нечего перед представителем конкурирующей фирмы хвост распускать. И так хороша.
– А я, между прочим, не для себя, а для общего дела стараюсь. Вот понесу в среду отчет вся такая… в общем, сами увидите. Да еще и с новой прической. Шеф как увидит, так и растает. А завтра времени на салон не будет.
– Да, Катька, тебе не в Управлении «Р», тебе в резидентуре надо служить, иностранных атташе на приемах обольщать. Все, уйди с глаз моих долой…
Востроилова мгновенно подхватила со стола сумочку, бросила взгляд в зеркало и поскакала к выходу – еще не хватало, чтобы теперь, в последний момент, объявился кто-нибудь из коллег с каким-нибудь дурацким сверхсрочным заданием.
– Спасибо, Виктор Васильевич. Вы – самый лучший начальник на свете. Чмок.
– Пожалуйста, самая хитрая подчиненная на свете. Чмок-чмок…
С самого первого дня совместной службы Смолетт относился к Катерине с повышенным вниманием. Без начальственного гонора, но по-отечески пристрастно: когда надо – поругает, когда надо – пожалеет.
Порой Катя взбрыкивала и обижалась, принимая чрезмерную, как ей казалось, опеку со стороны начальника за болезненную страсть к «повоспитывать». Но дело было, конечно же, в другом.
У Виктора Васильевича у самого росла дочь, так что «отцовские инстинкты» в его общении с юным противоположным полом чисто автоматически нет-нет да и проскакивали.
К тому же он чувствовал себя в некоторой степени ответственным за Катерину, поскольку, так уж сложилось, именно он стал человеком, круто изменившим ее судьбу.
Ну и наконец, Катя Востроилова ему просто нравилась. Нравилась как баба, вернее, как молодая женщина. Или вы считате, что семейному мужику, которому едва перевалило за сорок пять, не могут быть свойственны подобного рода эмоции? Могут, конечно, но Смолетт, по счастью, не страдал сексуальными расстройствами. Хотя и служил в свое время не где-нибудь, а на атомном подводном флоте.
Катя работала в команде Смолова два с половиной года. Однако их знакомство состоялось несколько раньше, в конце июля 2003-го.
Виктор Васильевич хорошо запомнил эту дату, но вовсе не потому, что их первая встреча его как-то особо потрясла.
Просто пришлась она на предпраздничную пятницу, во второй половине которой Смолетт, нахально урвав от службы пару часов, заскочил в Управление кадров ГУВД, дабы отметить это дело со старыми приятелями. Это ведь только дни рождения заранее не отмечают, а профессиональные праздники – запросто. Причем иногда в режиме «неделя – до, неделя – после».
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
«Адвокат», «Журналист», «Сочинитель»… Эта блестящая трилогия Андрея Константинова рассказывает историю петербургского криминального журналиста. Новая совместная работа Андрея Константинова и Александра Новикова — роман «Арестант» — рассказывает о дальнейшей судьбе главного героя Андрея Обнорского. Популярность трилогии оказалась столь велика, что известный режиссер Владимир Бортко снял по ней многосерийный телефильм «Бандитский Петербург», где заняты звезды российского театра и кино: Обнорский — АлександрДомогаров, Барон — Кирилл Лавров, Вощанов — Андрей Толубеев, Гурген — Армен Джигарханян, Кудасов — Евгений Сидихин.
Новостные каналы получают ссылку на сайт «Суд Народа». На прямой трансляции прикованный к стулу педофил. Через 72 часа народное голосование решит его участь. Чиновники требуют прекратить беспредел, ведь право на суд есть только у власти. В ходе расследования Елена Петелина выясняет, что накануне педофил похитил девочку. Только он знает, где она находится. Время на таймере неумолимо тает. Люди ждут справедливого возмездия. Но если педофила казнят, похищенная девочка не выживет.
Подозрение в убийстве еврейского священника на заднем дворе синагоги падает на ярого местного антисемита, который не раз угрожал ребе. Но после убийства главного подозреваемого установление истинных мотивов и личности преступника становятся делом случая.
Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.
Два убийства, схожих до мелочей. Одно совершено в Москве в 2005 году, другое — в Санкт-Петербурге в 1879-ом. Первое окружено ореолом мистики, о втором есть два взаимоисключающих письменных свидетельства: записки начальника петербургской сыскной полиции, легендарного И. Д. Путилина и повесть «Заговор литераторов» известного историка и богослова. Расследование требует погружения, с одной стороны, в тайны мистических учений, а с другой, в не менее захватывающие династические тайны Российской империи. Сможет ли разобраться во всем этом оперуполномоченный МУРа майор Северин? Сможет ли он переиграть своих противников — всемогущего олигарха и знаменитого мага, ясновидца и воскресителя? Так ли уж похожи эти два убийства? И что такое — древо жизни?
Карьера нью-йоркского детектива Саймона Зиля и его бывшего напарника капитана Деклана Малвани пошла в абсолютно разных направлениях после трагической гибели невесты Зиля во время крушения парохода «Генерал Слокам» в 1904 году.Хотя обоих мужчин ждало большое будущее, но Зиль переехал в Добсон — маленький городок к северу от Нью-Йорка — чтобы забыть о трагедии, а Малвани закопал себя ещё глубже — согласился возглавить участок в самом бандитском районе города.В распоряжении Малвани находится множество детективов и неограниченные ресурсы, но когда происходит очередное преступление при загадочных обстоятельствах, Деклан начинает искать того, кому может полностью доверять.На сцене Бродвея найдена хористка, одетая в наряд ведущей примы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сотрудники «наружки» из экипажа Нестерова оказываются посвященными в тайные планы сибирского вора в законе Ребуса. Размышляя, как поступить со свалившейся на них информацией, они и не подозревают, что на них уже объявлена охота. Люди Ребуса похищают сотрудницу «наружки», бросив вызов команде Нестерова. Экипаж принимает вызов – теперь объектом охоты становится сам вор в законе. Итог этой гонки совершенно непредсказуем, а цена, которую придется заплатить, может оказаться непомерно высокой…Читайте продолжение нашумевшего бестселлера Андрея Константинова «Наружное наблюдение.
При упоминании слова «филер» в памяти всплывает образ человека в котелке, с тростью, осторожно выглядывающего из-за афишной тумбы. Отношение к филерам всегда было недоверчиво-брезгливым – как к людям, которые по роду своей деятельности занимаются чем-то неприличным. Человек по природе своей любопытен, а потому частенько подслушивает и подсматривает за другими, но терпеть не может, когда подглядывать начинают за ним. Особенно в случае, если за человеком водятся грешки, а наблюдение ведут филеры-профессионалы.