Ловушка для сирены - [25]

Глаза Норриса слегка округлились.

— Ты его знаешь! — догадался тролль. — А имя Натаэль Лиэнлиил тебе о чём-нибудь говорит?

Тут уже удивились Лира и Анита. О ком это спрашивает Шон?

— Говорит, и о многом, — холодно отозвался Норрис, явно недовольный фамильярностью Шона. — И эльф, и эльфийка состоят при дворе нашего короля.

— То есть, нам следует искать их в столице? — уточнила Лира.

— Туда вас так просто не пустят. Чтобы попасть во Флос, нужны веские причины и основания.

— Которые ты для нас и добудешь, — осклабился Шон.

Анита поняла, что всё не так просто — встреча с любимым вновь откладывается на неопределённый срок, и заметно скисла.

— Я постараюсь, но ничего не обещаю, — Норрис был предельно честен, и это понравилось Лире. — Так вы поможете мне?

— В свою очередь я не обещаю, что приглашённые вами эльфы будут поражены красотой моего голоса. Возможно, ваше мнение окажется сугубо личным, и вы опять попадёте впросак. В таком случае вы вряд ли будете помогать нам. Готовы ли вы, Норрис, составить и подписать контракт на выполнение обещанных услуг?

Оказывается, Лира умела говорить так, что её голосом, его тембром и интонациями можно было заслушаться, переставая воспринимать смысл произносимых фраз. Тем неожиданнее было, когда до собеседника, наконец, начинал доходить смысл сказанного. Шон не удержался и восхищённо присвистнул. В глазах черноволосого менестреля появилось неподдельное уважение. Лишь Анита недоумевала по поводу чувств, охвативших мужчин, поскольку так ничего и не поняла.

Горько вздохнув, Норрис согласно кивнул.

— Ну, и ладушки, — резюмировал Шон. — Эй! Уважаемый, не найдётся ли у вас бумаги и чернил?

Тролль поднялся на ноги и направился в сторону хозяина постоялого двора, где они остановились. Через несколько минут он вернулся и положил перед Норрисом белоснежный лист бумаги, гусиное перо и поставил изящную чернильницу, выполненную из радужного камня.

Под руководством Лиры Норрис быстро составил требуемый документ и размашисто его подписал. В ответ он также спросил с девушки ответную бумагу. Пообещав, что вернётся через две доли, эльф отбыл в известном только ему направлении.

— Вы как хотите, а я иду спать, — заявила Лира, поднимаясь из-за стола. — Разбудите меня, когда вернётся Норрис.

Однако уснуть девушке так и не удалось. Самые разнообразные мысли навязчиво кружились у неё в голове. Прежде всего, беспокоило предстоящее выступление на публике. За совсем короткий период времени Лира должна была сделать это уже третий раз. Ирония судьбы заключалась в том, что при наличии такого расчудесного по мнению окружающих голоса, девушка не любила демонстрировать его прилюдно. Лира любила петь, но публичные выступления никогда не привлекали её, иначе она вполне могла бы с блеском окончить Школу менестрелей. До сих пор Лира пела лишь для себя, своих близких и когда лечила. Тогда, в Лукишках её заставил петь Роен. В Роме она играла роль прославленного менестреля Аннии, то есть по сути не была собой, поэтому выступление далось ей легко, и девушка не испытала свойственного ей в подобных ситуациях смущения. Но сегодня не спрятаться за чужую личину, и оценивать её будет не праздная полупьяная толпа или благодушно настроенные друзья и родственники. Строгими ценителями станут одарённые, в том же отношении, что и она сама, эльфы, ещё и поднаторевшие в практике. Это и волновало, и пугало одновременно. К тому же, Лира не знала, какую песню выбрать. Темы эльфийских текстов всегда были очень возвышенные и торжественные, даже о чувствах они слагали настоящие гимны. Сочинения Лиры, напротив, были наполнены страстью и эмоциями. Придётся ли подобное по вкусу сдержанным дивным?

В конце концов, устав ворочаться с боку на бок, Лира поднялась и стала придумывать новую песню.

Глава 8 О надменности эльфов и способах её излечения

Эльфийский постоялый двор ни в чем не уступал дому какого-нибудь знатного человеческого вельможи. Три этажа красивого белого камня. Просторные комнаты, высокие потолки, большие окна. Возможно, недоставало уюта, так как не покидало ощущение, что тебе выделили апартаменты в мини-дворце и не приведи Создатель что-нибудь в них испортить. Даже конюшни были невероятно чистыми и благоухали несвойственными им ароматами, словно эльфийские лошади потребляли исключительно розы и те, пройдя через пищеварительную систему животных, умудрялись сохранить свой первозданный запах.

Анита вошла в комнату Лиры с таким большими глазами, что вполне могла ничего не говорить, целительница и так всё поняла. Делегация прибыла и впечатлила принцессу своим составом. Лира поднялась с кровати и оправила на себе одежду.

— Ты что собираешься идти к ним в этом? — воскликнула принцесса, выразительно окидывая девушку взглядом с ног до головы.

— А что? — удивилась Лира. Она помылась, надела свежую рубашку, почистила штаны, теперь они выглядели почти как новые.

— Но мы же купили тебе в Роме платье!

— Ох, не то у меня настроение сегодня, чтобы менять наряды. Да и не к чему это, — зевнула в кулачок Лира.

— Ты меня поражаешь своим нежеланием выглядеть хоть немного привлекательнее, — всплеснула руками Анита. Сама она была на высоте. Успела переодеться в платье, также прикупленное на ярмарке в Роме, голубое в мелкий тёмно-синий цветочек. Покрой был предельно прост, но тем выразительнее подчеркивал достоинства фигуры, не отвлекая внимания лишними деталями. Волосы были собраны в высокую причёску, обнажившую лебединую шею девушки. Даже на ногтях блестело модное перламутровое покрытие.