— Хочу… — Дженсен аномально быстро уплывал в болезненный бред, и вокруг его тела начали закручиваться воронки развоплощения, — Прядильщика…
— Э-э-э! — всполошился Прародитель. — Не смей! Ах ты ржа… Щас ведь выскользнет, и обратно я его уже не затащу! Столько эпох рже под хвост! Так… надо его заякорить. Эй! Э-эй! Как зовут твоего прядильщика?
— Он рыжий. И громкий. Самец… потому что выпуклый, а не вогнутый… — Речь брюнета становилась всë невнятнее.
— Имя скажи! Нет, не так! Какой у него идентификационный код?
— Имя красивое… красивое имя… Баад Умбрайя-Ганджу.
— Кто?! Эм-м-м… н-да. — Прародитель озадаченно приподнял брови и почесал в затылке. — Даже не знаю, поздравить тебя или посочувствовать… Хотя о чем это я! Для начала тебя надо тут удержать. А Баад… эх, Баад. — Прародитель обратился куда-то в пространство: — Прости, парень, я всё понимаю про свободу воли и даже поддерживаю, но… сейчас тебе придется поработать любимой мамочкой для своего будущего Мастера. Ради спасения этого мира, как бы пафосно это ни звучало.
Мужчина подхватил на руки кокон с иномирным существом в одеяле и открыл телепорт.
— Заодно и другу твоему дело найдется. Не зря ж на нелегального лекаря обучался. А нам в клинику нежелательно…
— Ы-ы-ыхы-хы-хы-хы-кфхы-хы… — Зефирка едва не подавилась печенькой, и ее Топору пришлось отбирать у девушки опасное лакомство.
— Прожуй, потом смейся, — пробухтел он, заботливо поправляя пушистую розовую подушечку с кошачьими мордочками у жены под спиной. — А ты диагностируй нормально, вместо того чтобы байки травить! — напустился он на праправнука, водившего специальным сканером вокруг небольшого, аккуратного Зефиркиного животика.
— Много ты понимаешь, — хмыкнул Эмеичи. — Хорошее настроение мамочки — первый залог правильного развития беременности.
— Ты меня поучи еще детей рожать, — фыркнул Кетцалькоатль. — Закончил?
— Нет еще. — Невозмутимый Ксан что-то переключил в своем приборчике и обратился к Зефирке: — Во-о-от… И представляешь, он ему ящик дорогущего столетнего коньяка припер, а Баад не соблазнился! Это наш Баа-то, для которого бутылка хорошего алкоголя всегда была самым верным напарником и другом.
— Врешь ты всë, — мрачно отозвался из угла рыжий. Он сидел там в кресле, читал новости с голотерминала, гладил Мымрика и изображал недовольного жизнью сыча. — Бессовестно и беспринципно врешь, напарник. Вот кого я себе выбрал в друзья, скажи, Зефирка? Это у них семейное, занудство и моральный садизм.
— Есть такое, — согласилась девушка, — зануды и садисты они те еще. Кекс меня питаться по расписанию заставляет, только представь! Это ж кем надо быть, чтобы выдавать мне печеньки чуть ли не по секундомеру! А уж про то, что их стало в два раза меньше, я вообще молчу!
— Зато новый Мастер рыжика очень веселый, — обрадованно кивнул Ксан. — Компанейский такой парень и с юмором. Спрашивал у нашего Кпинги, кто он, самец или самочка. Это, наверное, прекрасные и длинные рыжие волосы виноваты, если этот герой спьяну принял Баада за девочку, но таки усомнился и решил уточнить, вогнутый он или выпуклый.
— Какой… странный Мастер, — задумался Кетцаль, сразу прокручивая в голове множество вариантов.
— Скорее, какой объемный, — хихикнул Ксан. — В том плане, что спиртного в него явно очень много поместилось. Мужик был пьян в дугу. Я потом в тамбуре телепорта нашел штук семь пустых бутылок из-под того самого коньяка, похоже, этот гость их нечаянно просыпал. Еще бы, начал он явно не у нас под дверью, а гораздо раньше. Это ж надо — столько выжрать и остаться на ногах. Феномен.
— И всë же подозрительно это. Не замечали в нем ничего… несвойственного? — решил уточнить древний.
— Да он весь насквозь подозрительный псих! — вспылил из своего угла Баад. — Пощупать меня пытался, извращенец!
— Кекс вообще про признаки пришельцев говорил, а не про эпатажные телодвижения, — хихикнула Зефирка.
— О! — Ксан задумчиво склонил голову к плечу. — Хм… а ржа его знает… по мне, так обычный пьянчуга, не считая того, что он ушел странным способом.
— Точно! — подскочил в кресле Баад. — Точно же! Надо на него хранителям настучать! Щас я…
— Буду тебе крайне признателен, если ты не станешь этого делать, — раздался вдруг голос из пустоты, и в комнату, игнорируя мгновенно перетекших в боевые стойки потомков, шагнул Прародитель. — Он, конечно, действительно немного пришелец, но поверьте, с нашими врагами ничего общего не имеет. Наоборот, может стать очень ценным союзником.
— Прародитель, — легким кивком поприветствовал его Кетцалькоатль, получив такой же в ответ. — Вы… хм… — Тут его взгляд упал на странную ношу предка жнецов.
— А это что у вас в руках? — Баад, одним местом всегда безошибочно чуявший подставу, подозрительно прищурился на кокон из одеял в руках Прародителя. Пиетета он особого к древнейшему никогда не испытывал, хотя не наглел и не хамил. Просто считал, что тараканы бывают у всех, а тот, кто долго живет, и вовсе тараканью ферму за века успевает накопить. Если же эту ферму не видно сразу, значит, там уже не ферма, а целая империя. И на всякий случай лучше держаться от них подальше.
