Ловушка для невесты - [19]

— Их разыскивает милиция, — прочитала под фотографией Катя. — Выходит, я зря старалась…

— Что ты! Совсем не зря. Ты дала толчок к раскрытию преступления. Если бы нам не понадобилась новая бумага, мы бы ни за что не узнали о том, что лжемайор уже объявлен в розыск.

— И что? — Катя не видела в этом открытии практической выгоды.

— Пока не знаю, — честно призналась подруга. — Но интуиция подсказывает мне, что эти сведения нам очень скоро пригодятся.

— Покопайся еще, пока никого нет, — заговорщицки предложила Катя. — Может, отыщется фотография его круглолицего напарника.

Ангелина кивнула, словно ждала, когда одобрят несанкционированный обыск, и погрузилась в изучение чужих документов.

На лестничной площадке в специально отведенном для курения месте Илья и Семен Семенович дымили, как два паровоза.

— Хорошо, что у вас тут никто не гоняет, — наслаждался процессом Голубев. — Мне дома Катерина курить не разрешает. И на работе коллектив собрался некурящий, тоже не одобряют. А у меня без сигареты нервы искрятся, точно оголенные провода. Два раза кодироваться ходил, не помогает, только лишний вес набрал…

— До нас тоже новые веяния по борьбе с курением долетели. Видишь, дымить можно в строго отведенных местах, а в кабинетах ни-ни, — докладывал другу Семен Семенович.

— Это даже к лучшему. А то в кабинете при дамах я и не знал, как к тебе подступиться. Запанибрата вроде неприлично, субординация нарушается. А по имени отчеству и официально — какой разговор, — Голубев волновался и закурил вторую сигарету. — А ты еще с ходу на нас напал с расспросами: что, зачем и почему. Неужели бы ты, попав в такую переделку, не кинулся спасать своего лучшего друга?

— Анатолия Морозова? — уточнил Семен Семенович.

— Его, родимого, — подтвердил Илья. — Но без шуток, Толяну я обязан всем, что у меня есть: и бизнесом, и женой. Если бы не он, бомжевал бы я сейчас где-нибудь на помойке или кормил бы рыб на дне Индийского океана.

— А почему именно Индийского? — изумился экзотическим выбором места погребения Семен Семенович.

— Расскажу по порядку, только не перебивай, — предупредил его Голубев. — Жили в одном старом питерском дворе два мальчика. Один — сильный, смелый и красивый, был главным заводилой и звали его Толяном. А над другим — толстым, неуклюжим очкариком — не издевался только ленивый, и звали этого мальчика Ильей. Неизвестно по какой причине, но Толян решил перевоспитать Илью. Он заставлял его делать зарядку, отжиматься, ходить на стадион и на каток. Постепенно Илья набрался сил, перестал болеть; мальчики превратились в юношей, а их дружба окрепла, и казалось, что ничто в мире не способно разрушить прочный мужской союз. — Вместо комментария Семен Семенович многозначительно хмыкнул. — Но, как говорят французы: «Шерше ля фам», что в вольном переводе означает: «Женщина на корабле, корабль на дне». Танька — длинноногая блондинка — поселилась в их доме, и каждый мальчишка видел ее по ночам в своих романтических снах. Она же предпочла Анатолия, а Илья молча страдал, тайно ненавидя удачливого соперника. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но семья Толяна получила квартиру в другом районе, его роман с Танькой угас, чем и не преминул воспользоваться Илья. Он ради своей возлюбленной землю носом рыл, дрался со всеми пацанами, водил ее на танцы, даже на юрфак ради престижа поступил. Свадьба все-таки состоялась, но их семейная лодка недолго продержалась на плаву.

Танька мечтала о красивой жизни со сказочным принцем и в один прекрасный день тайком отправилась в кругосветный круиз, устроилась официанткой на океанский лайнер. Там она познакомилась с богатым шведским бизнесменом и прямо из круиза махнула в Швецию. Илья ждал, что проклятый капиталист поматросит, да и бросит его сумасбродную супругу, но швед оказался порядочным, сделал предложение руки и сердца, и Танька попросила развода у брошенного супруга.

Ревность затмила Илье разум, он решился на подлог и сфабриковал фальшивое свидетельство о разводе. Ничего не подозревающая Танька сочеталась браком с новым супругом и зажила счастливо на зависть бывшим соотечественникам. Она даже регулярно высылала Илье фотографии, где она радовалась жизни на фоне роскошного дома, загорала возле бассейна, каталась в кабриолете, отдыхала на экзотических островах. От такой несправедливости у кого угодно крыша поедет; Илья чахнул, точно подрубленное под корень дерево. День и ночь он думал о том, как поквитаться за поруганное самолюбие. Глубокие познания в юриспруденции натолкнули его на мысль, что подложное свидетельство о разводе можно использовать для компенсации морального ущерба. Илья пригрозил жене аннулированием брака и депортацией на родину.

Нет, не деньги были его главной целью, а желание отомстить неверной супруге и разрушить ее семью. Но и тут швед оказался на высоте, он сделал Илье такое предложение, от которого тот не смог отказаться.

Денег с лихвой хватило на японский ресторан и квартиру в центре города. Бизнес пошел в гору, Илья забросил юриспруденцию. Но первая любовь саднила в его сердце, как старая рана.

Только одно обстоятельство удерживало его на плаву — сыновние обязательства перед престарелыми родителями. Ради них он затеял продажу обветшавшей дачи, однако не учел, что даже в преклонном возрасте отец и мать имели право собственного голоса.