Флэндри отчаянно заработал ногами и устремился навстречу чудовищу. И тут оно повернулось к нему белым брюхом: скала, облако, сон. Он выстрелил и увидел, что его гарпун попал в цель. Еще раз! Эйю завертелся от боли, харкая кровью, учуял человека и ринулся на него. Флэндри видел под собой пещеру, полную жутких зубов. А за нею — глаза монстра, ослепшие от отчаяния. Человек попытался увильнуть в сторону. Эйю изменил курс со змеиной легкостью. «Интересно, узнал ли его Эйю?» — в какое-то мгновение успел подумать Флэндри.
Человек вырвался из кровавого тумана. Он выстрелил, стараясь удержаться на месте после отдачи. Но вместо того чтобы отпустить гарпунную веревку, которая спутала бы монстра, он схватился за нее так, что его бросило в сторону чудовища. Жабры Эйю хлопали, словно разевающиеся: пасти, пытающиеся укусить. Флэндри преследовал зверя поворот за поворотам сквозь студеные глубины, ловя его на прицел. Наконец он выстрелил. Гарпун попал в глаз и раскроил чудовищу голову. Эйю перевернулся и умер.
Флэндри перевел дыхание. Его шлем, казалось, гудел и звенел, он душил его, нужно сорвать его, пока он не задохнулся…
Его поймали чьи-то руки. Он смотрел на свою победу, у которой было лицо Дерека Умболу.
— Подожди здесь, подожди, терранин, — звучал отдаленный, божественно спокойный голос. — Дело сделано.
— Я, я, я благодарю, — прошептал Флэндри. Самообладание вернулось к нему. Он пересчитал собравшихся
людей, пока они поднимались со всей необходимой медлительностью к солнцу. Шестеро погибли Не самая высокая цена за избавление от Эйю.
«Если бы я очутился один на целой планете, заселенной отвратительными аборигенами… Интересно, хватило бы у меня мужества, просуществовать там так долго?
Хотел бы я знать, сколько маленьких ребятишек на этой покрытой океаном планете, окруженной мерсейскими звездами, сегодня не смогут понять, почему папа не вернулся домой?»
Флэндри наконец поднялся на палубу, сбросил шлем и сел под испытующим взглядом Тессы Хурн.
— Угостите сигаретой, — хрипло попросил он, — и раздобудьте чего-нибудь спиртного.
Она заставила себя собраться и спросила:
— Вы поймали чудовище?
— Да, — ответил Дерек.
— Мы были близки к неудаче, — сказал Флэндри. — Нашему другу Умболу можно доверять.
— Слишком слабая месть за смерть отца, — отозвался Дерек, его голос был полон печали.
Капитан подводной лодки отдал честь бледному мужчине, который сидел, обхватив колени, дрожа и глотая дым.
— Только что поступило сообщение из Россалы, сэр, — доложил он. — Шейх сдался, но обещал подать протест следующему имперскому резиденту в связи с нарушением его прав. Он позволит полиции занять его владения и провести расследование, как положено.
«Ищите убежденных молодых патриотов с честными намерениями, которые никогда, так сказать, не увидят восхода солнца над морем. Ладно — я полагаю, что все это служит великой цели. Должно служить. Сам наш благородный император-гомосексуалист говорит так».
— Превосходно, — ответил Флэндри. Он поискал Держа взглядом. — Раз уж ты спас мою жизнь, я в долгу не останусь. Твой отец…
— Что? — молодой великан отступил на шаг назад.
— Он не умер, — сказал Флэндри. — Я уговорил его помочь мне. Мы инсценировали убийство. В эту минуту он, должно быть, уже дома, страдает от угрызений совести.
— Что? — рев был таким, словно разверзлись врата ада. Флэндри вздрогнул.
— Потише, пожалуйста, — он отбросил назад воющую, со сжатыми кулаками массу вместе с сигаретой. — Хорошо, считай, я сыграл с тобой шутку.
— Шутка, какую можно было ожидать от грязного импи! — Тесса Хурн плюнула ему под ноги.
— Только тронь меня, брат Умболу и я арестую тебя за государственную измену, — сказал Флэндри. — Или же я использую свои неограниченные полномочия и отправлю тебя в пожизненное заключение под присмотр ответственных граждан, — он устало улыбнулся. — Я думаю, сиятельная владычица Литтл Скуа подходит для этой роли.
Дерек и Тесса уставились сначала на него, а затем друг на друга.
Флэндри поднялся на ноги.
— Осуждение условное, условие — заключение брака, — продолжал он. — Рекомендую, подыскивая себе подходящую подругу, отбросить благородное лицемерие, прекратить думать о том, что она может дать тебе какие-то деньги, и сосредоточиться на том, что можешь дать ей ты…
Он взглянул на них и, увидев, что их руки соединились, с краткой, сугубо личной и нечестивой речью обратился к Норнам[3] по поводу собственной судьбы.
— Не забудьте о наследниках, — сказал он в заключение. — Я бы хотел, чтобы Ньянза была хорошо населена. Когда опустится Долгая Ночь на Терру, кто-то должен будет продолжить дело. Может, это будете именно вы.
Он неторопливо прошел мимо них, сел в кабину корабля и исчез из виду.
