Ловля ветра - [5]

Шрифт
Интервал

Луг асфоделей в сумpак погpужен,
Актеpов нет. Пуста под небом сцена…
Слезятся камни, в инее тpава.
Стаpуха Смеpть вошла в свои пpава.
В печальном сне базилики застыли…
Гипеpбоpейский ветеp, вестник бед,
Стиpает навсегда наш легкий след —
Hезpимые слова: «Я был… Мы… были…»

МЕРТВАЯ СТРАНА

1.
Солнце снова садится над Мертвой Страной.
День уходит, сменяясь ночною жарой.
Прах погибших улиток застыл на травинках.
Засыпают деревья под черной корой.
2.
Этот старый колодец киркою разбит.
Черный рот в опаленное небо кричит:
«Почему? Столько лет я давал людям воду!»
Нет ответа. Песок меж камнями шуршит.
3.
Мы выходим с рассветом горячего дня.
Скоро будет стонать под кирками земля.
А пока — тишина. Только чайки на стенах.
А под ними лишь мы — черный строй воронья.
4.
С громким скрипом вонзится в могилу кирка.
В сердце боль не ударит, не дрогнет рука.
Скоро выбросят кости под жаркое солнце.
Чьи? Красавицы, воина, юнца, старика?
5.
Осквернили мы Храм — Боже правый, прости!
Сор и хлам по углам — Боже правый, прости!
Где шептали молитву — лишь пьяные крики.
Будем всем по делам. Боже правый, прости!
6.
Мне сулили прощенье и вечный покой,
Но разбужен сегодня я вашей киркой.
Бьет в глазницы забытое страшное солнце.
В чем виновен я, правнуки? Грех мой какой?
7.
Снова красный закат и белесый восход.
Снова еду тревожить я мертвый народ.
Сколько стен я разбил и могил изувечил!
Ты доволен собою, настырный ты крот?
8.
Мы сидели на камне и пили вино,
Оставляя в стаканах лишь грязное дно.
А вокруг нас лежат те, что прежде гуляли.
Что ж, и нам этот путь всем пройти суждено.
9.
В Херсонес я вернулся — зачем? почему?
Молча корчатся камни в белесом дыму.
Что любить здесь? Руины? Колючий репейник?
Шайку жалких людишек? Ей-ей не пойму!
10.
Стая черных попов и музейный синклит
Вновь дерутся за груду околотых плит.
Спят под ними герои, жрецы, мореходы…
Свора жадных гиен над костями шумит.
11.
Мы Косцюшку ругаем — он плохо копал.
Мы за ним подбираем — он плохо копал.
Спит титан под колонной с отбитым распятьем,
Но сердиты пигмеи — он плохо копал.
12.
Где приял крест Владимир, мне тайну открой.
Где тот холм, где крестился великий святой?
Ставим храмы, шумим, диссертации пишем —
Старый грешник смеется за нашей спиной.
13.
Херсонесская ночь — темнота, духота.
А душа, как и темень, скучна и пуста.
Каждый куст, каждый камень грехи покрывает.
Только звездная россыпь над нами чиста.
14.
Я убит у ворот — боль прожгла до кости.
Над могилой трава не успела взрасти.
Стал я твердью свободной земли херсонесской,
А надгробье — стеною на вашем пути.
15.
Город жил, город старился, город почил.
Желтый саван травы над камням застыл.
Спят под ним мертвецы сорока поколений.
И роятся шакалы у старых могил.
16.
Старый меч я нашел, где камней был развал.
Ночью призрак явился и тихо сказал:
"Трус! Способен ты лишь воевать с мертвецами!
Был бы жив я, ты меч никогда б не забрал!"
17.
Раскаленная ночь, херсонесская страсть,
Рвется в двери Астарта, чтоб душу украсть.
Покупаю бутылку и кружку готовлю —
Лишь один Дионис не дает нам пропасть!
18.
Грешен я! Грех не смоет в крестильне вода.
За грехи в рай не пустят меня никогда.
Но другие не праведней — в ад ехать вместе.
Так к чему горевать? Мир был грешен всегда!
19.
Этот город предателей, плутов, лжецов
С четырех подожжен был когда-то концов.
На руинах теперь — новых грешников стадо.
И, конечно, не лучше своих праотцов.
20.
Правды некуда деть — добродетель пресна.
Слишком долго терпеть рад вечного сна.
Херсонес! Херсонес! Ты отверг добродетель.
Здесь руины теперь. Участь грешных ясна.
21.
Тишина серых плит и разрушенный дом —
Этот город погиб, как когда-то Содом.
Если будут искать тех, кто жил здесь безгрешно,
Где-то с дюжину сыщут — с немалым трудом.
22.
Нам не нужно любви — мы хлестали вино.
Все ушло, не зови — мы хлестали вино.
Гавриил к нам сойдет и мечом пощекочет.
Брось, старик, не шуми! Мы хлестали вино.
23.
Не изменишь — не спал я с тобой никогда.
Ночью бредишь — не спал я с тобой никогда.
Херсонесский загул. Ведь никто не поверит!
Ты уедешь — не спал я с тобой никогда.
24.
Не дождаться никак нем с тобой темноты.
В холодке оживают под небом мечты.
Ищешь дам ты в ночи, я — вино выбираю.
Оба грешники мы: пьяный я, шалый — ты.
25.
Если дама красна — ей дарован успех.
Если дама страшна — ей презренье и смех.
Херсонесский загул их на миг уравняет —
Здесь средь желтой травы по ночам любят всех.
26.
Как копать по науке, умеет не всяк.
Учим крепче держать мы кирку молодняк.
Крепче бей! Не спеши! Острием цель точнее!
Так учили с мечом обращаться вояк.
27.
Из раскопа доносится радостный крик —
Чей-то точный удар погребенья достиг.
Нависает толпа, суетится фотограф…
Здесь лежит человек! Замолчите на миг!
28.
Архитектор бы пьян, и подрядчик был пьян.
У бригады строителей тот же изъян.
Вышел дом кособок. Постоял. Развалился.
И теперь мы дивимся: какой странный план!
29.
Здесь стояло когда-то с полтыщи солдат.
Позастроили все на вояцкий свой лад.
Мы копаем руины казарм, туалетов…
Из-под серой земли слышен сдавленный мат.
30.
Castra militas здесь — легиона оплот.
Удивляясь, копает руины народ.
Ни к чему нам историк! Тут прапорщик нужен!
Только он этот каменный бред разберет.
31.
Если жизнь Херсонеса и вправду роман,

Еще от автора Андрей Валентинов
Век-волкодав

России нужна иная История. Больше славы, меньше крови, Великое Прошлое должно быть достойно Светлого Грядущего. Это под силу тому, кто стоит над Временем. И горе его врагам. Железной рукой загоним человечество к счастью! Люди же — не творцы своей судьбы, а злые бесхвостые обезьяны. Бурный год 1924-й начинается с торжественных похорон на Главной Площади. Большие Скорпионы гибнут один за другим, освобождая путь для победителя, готового шагнуть из черной тени. Иная история столь же кровава и страшна, как та, что уже свершилась.


Кровь пьют руками

...Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары-спецназовцы, ловят убийц Первач-псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках-"алтарках" приношения утопцам и исчезникам, водопроводно-строительным божествам, двухколесные кентавры доводят до инфаркта постовых-жориков из ГАИ, а сам город понемногу восстанавливается после катаклизмов Большой Игрушечной войны... Но вскоре танки уже вязнут в ожившем асфальте, мотопехота расстреливает безобидного Минотавра в джинсах, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Крик о помощи будет услышан.Главные герои романа: писатель Алик Залесский и следователь прокуратуры Эра Гизело, городской кентавр Фол и странный псих Ерпалыч, шаман Валько-матюгальник и рогатый Минька в джинсах..


Армагеддон был вчера

Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...


Спартак

Если ты не хочешь погибнуть на окровавленном песке арены, потешая зрителей, если Свобода для тебя — не просто слово, если ты уже и так мертвый, если… Имя Спартака известно каждому, но за именем прячется тайна. Спартаком греки звали одну знаменитую собаку, разорвавшую хозяина. Люди и боги, надменные римляне и бесстрашные гладиаторы, демоны, выпушенные из преисподней, проклятие, чуть не погубившее Рим, — все это сплелось кровавым клубком войны. А если бы Спартак победил?


Ты, уставший ненавидеть

37-й год, Москва. Тайные и явные правители страны продолжают свой эксперимент. Аресты, «чистки», расправы идут с небывалым прежде размахом. Сотрудников вездесущего НКВД интересует все – и действия таинственнойконтрреволюционной группы «Вандея», и древние заклинания крохотного народа, укрывшегося от репрессий в уральских лесах.Сумеют ли герои романа противостоять силам Зла, чьи замыслы неведомы никому?


Флегетон

Кей Велегост Железное Сердце ведет свое войско в далекие Харпийские горы, чтобы прикоснуться к Тайне – страшной и одновременно манящей. Отряд подполковника Сорокина отбивает атаки большевиков в заснеженной таврийской степи...


Рекомендуем почитать
Дезертир

Свобода, Равенство, Братство – и Смерть. Такой стала французская Революция для главных героев историко-фантастического романа Андрея Валентинова. Но Смерть, царящая в революционной Франции, не всесильна. Дезертир, бывший офицер королевской армии, переступивший черту, не желая больше убивать, возвращается к жизни – без имени, без памяти. Зачем? Надолго ли? Что он еще не успел сделать? Робеспьер и Дантон, роялисты и санкюлоты, последние из древнего народа дэргов и создатели первого радиопередатчика – героиизвестного романа Андрея Валентинова, одного из основателей жанра криптоистории.


Долина совести

Герой нового романа Марины и Сергея Дяченко обаятелен и, без сомнения, талантлив. Друзья не мыслят себя без него. Мама души в нем не чает. Женщины стоят у него под окнами. У всеобщей любви есть лишь одна темная сторона – всякий, кто встретится на его пути, рискует жизнью.Кто сумеет без потерь пересечь Долину Совести?


Варан

Ты можешь летать на птице или нырять на оседланном змее, дружить с магами и бороться с чудовищами, но, какие бы чудеса ни творились вокруг, тебе обязательно захочется узнать больше. Заглянуть за край привычного. И тогда придется, бросив дом, бродить из края в край необъятной Империи, искать единственного человека — того, кто разжигает огонь в очаге, кто знает, куда уходят люди после смерти…В романе «Варан» Марина и Сергей Дяченко вернулись к любимому жанру фэнтези — яркому, захватывающему, романтичному.


Рубеж

…И вот они встретились: заклятый герой-двоедушец и чернокнижник Мацапура-Коложанский, отважная панна сотникова и мститель-убийца Иегуда бен-Иосиф, Блудный Ангел и волшебница Сале Кеваль – а вдобавок еще и новорожденный «чертов сын», будущий то ли Спаситель, то ли Антихрист. Они встретились на своем последнем рубеже, и содрогнулись величественные Малахи, чья плоть – свет, а душа… а души у них нет.И вот они встретились: «философский боевик» Г.Л.Одди, тонкая лирика М. и С. Дяченко, криптоистория А. Валентинова – звездный состав авторов.