Ловец огней на звездном поле - [143]

– Так и есть.

– Похоже, я только что потерял два года жизни, – пробормотал я.

Он взглянул на меня немного исподлобья.

– Ты на меня сердишься?

– Ты имеешь в виду – за то, что я прожил столько лет, не зная, кто я и кто мои родители… и за то, что все это время ты знал, но продолжал молчать? – Я окинул взглядом тесно стоящие вокруг деревья Святилища, могилу Томми, черную воду бывшего Бычьего болота, которая медленно, почти незаметно для глаза, текла к океану, и… покачал головой. – Большую часть жизни, – сказал я, – я провел, глядя на нашу подъездную дорожку в надежде увидеть вдалеке свет фар свернувшего с шоссе автомобиля. Я представлял, как подъедет к дому мой родной отец, как он выпрыгнет из кабины внедорожника с привязанным к багажнику новеньким блестящим велосипедом и заберет меня домой, но каждый раз, когда я рисовал себе эту картину достаточно долго, я начинал замечать, что у моего отца – твои глаза и твое лицо.

Дядя – то есть теперь уже не дядя, а мой отец – низко опустил голову, и слезы, струившиеся из его глаз, закапали на жирную черную землю.

Наконец мы поднялись с земли и под неумолчный шорох листвы созданного Эллсуортом Святилища тронулись в обратный путь. Майки шагал рядом с человеком, который с самого начала был моим отцом, и держал его за руку. Внезапно он остановился, потянул его за руку, и дядя присел перед ним на корточки. Мальчуган мучительно сморщился, на его переносице появилась морщинка, а губы судорожно скривились. На покрасневшей шее набухла синеватая вена, плечи напряженно приподнялись. Я смотрел на эту вену и видел, каким частым стал его пульс. Майки посмотрел на Лорну, на Мэнди, на меня, на большую мозолистую руку, которую он так и не выпустил.

– М-м-м-ы-ы… – услышал я тихий, похожий на нежное мычание новорожденного теленка звук. – М-м-м-ы-ы… – Мальчуган перевел дух и проговорил медленно, но достаточно отчетливо: – М-мы те-э-перь се-емья?

Дядя одним движением обхватил худенькое тело мальчика и, выпрямившись во весь рост, крепко прижал к груди. Крепко обнимая Майки, он засмеялся тихим счастливым смехом солдата, который вернулся с войны домой и увидел, что на крыльцо высыпала вся его семья и что к каждому деревцу на подъездной дорожке привязана яркая желтая ленточка[80].

В конце концов дяде все же удалось справиться со своими чувствами.

– Да! – радостно воскликнул он. – Мы – семья! – И, закинув мальчишку на плечо, точно мешок с картошкой, он пощекотал ему ребра. – Так и запиши у себя в блокноте!

И дядя снова рассмеялся, на этот раз – глубоко и раскатисто.

– Ты умеешь говорить? – удивленно спросила Мэнди у мальчика.

Повиснув у дяди на плече, он все же ухитрился пожать плечами, и Мэнди задорно подбоченилась.

– Почему же ты раньше не говорил?

– Н-не хотел.

Потом я пересадил Майки к себе на плечи и первым двинулся вброд через ручей и озеро. Мальчуган то несильно тянул меня за уши, направляя в одну или в другую сторону, то пытался ловить светляков, с гудением вившихся над его головой. Когда вода дошла мне до живота, я вдруг понял, что произошло. После целой жизни, проведенной в неведении, я наконец узнал, кто я такой, узнал свою историю.

На такое способна только любовь, которая дает имена безымянным и делает немых говорящими.

Глава 42

Я сидел в своем кабинете и просматривал уже готовую статью, когда ко мне заглянул Ред.

– Ты закончил? – спросил он.

Я сохранил написанное, вывел статью на принтер и протянул ему. Встав возле выходившего на тюрьму окна, Ред начал читать. Закончив, он снова повернулся ко мне и положил статью на стол.

– Джек знает?

– Пока нет.

Ред неожиданно рассмеялся.

– Хорошенький сюрпризец вы ему приготовили, ничего не скажешь!

– И это еще не все, – сказал я.

Он приподнял брови.

– А как поживает другая твоя статья?

– Которая?

– Та, над которой ты работал столько лет.

– Мне по-прежнему кое-чего не хватает.

– Ну хоть догадки какие-то есть?

Я пожал плечами.

– Мне кажется, я знаю, что произошло. Я просто не могу этого доказать.

Ред вышел в коридор и уже оттуда велел:

– Продолжай копать.

Я перевел компьютер в спящий режим и схватил со стола ключи от машины.

– Куда это ты собрался?

– Хочу свозить младшего братишку на рыбалку… – пояснил я. – Ну или что-то вроде того.

– Надеешься на хорошую добычу?

– Да. – Я кивнул. – Как минимум это будет моя «Викки».

* * *

Решение суда, запрещающее мне приближаться к банку дяди Джека, продолжало действовать, поэтому Мэнди пришлось обратиться к судье за специальным разрешением. Уж не знаю, какие аргументы она приводила, однако судья Такстон довольно быстро удовлетворила ее просьбу, выписав специальный ордер, в котором в качестве основного условия было указано: в банк я могу войти только в сопровождении Мэнди. Сейчас она и Майки, ставший за прошедшие дни моей тенью, ждали меня внизу. Мэнди была в строгом деловом костюме; на мальчике были шлепанцы, обрезанные джинсы и футболка с эмблемой «Бульдогов Джорджии», которая когда-то принадлежала Томми.

Я присел перед ним на корточки.

– Отличный прикид, приятель.

Майки просиял и с легкостью забрался ко мне на спину, после чего мы двинулись в путь. Все еще таща его на закорках, я вошел в банк, где нас встретили дежурный администратор, хранивший непроницаемое выражение лица, и тот самый полицейский, который уже дважды арестовывал меня. Не поздоровавшись и даже не предложив нам кофе, администратор провел нас по коридору в отдельную комнату, примыкавшую к высокотехнологичному хранилищу банка. Там я назвал управляющему номер 1978, он принес запертую сейфовую ячейку, и мы по очереди вставили в замки каждый свой ключ. После этого, так и не сказав ни слова, администратор удалился, плотно прикрыв за собой дверь, а я открыл крышку ячейки, вынул оттуда пачку бумаг и разложил их на столе. Бумаги были старые, пожелтевшие, но от них все еще пахло духами Томми, и я невольно подумал о том, что каждую из них она когда-то держала в руках. Большинство бумаг представляли собой депозитные квитанции и сертификаты, датированные восьмидесятыми годами прошлого, XX века. Несколько квитанций были выписаны крупной брокерской фирмой из Нового Орлеана, а остальные – офшорным банком, расположенным на Багамах. Суммы, проставленные в документах, впечатляли. Снова и снова я перечитывал одну из квитанций, пока – примерно на третий или четвертый раз – не понял, о какой именно операции идет речь.