Ловцы ветра. Резервация для чудаков - [33]

– Не перебивайте, – нетерпеливо оборвал его Фрогг. – Если не найдете, то не понадобится никакого нашего вмешательства. Вы просто сгорите, превратитесь в кучки пепла. А может быть, не останется даже и золы. Мгновенный процесс окисления. Вспышка! – Фрогг взмахнул рукой. – Теперь вы понимаете, о чем идет речь?

– А если найдем? – среди обшей тишины раздался голос Бакаля.

– Если найдете, то сможете сами этим генератором воспользоваться, – продолжил разговор Поланский. – Он устроен довольно просто. Вы отправитесь в свои эпохи, и что будете делать там, нас уже не касается.

– Но я не хочу возвращаться! – почти крикнула Анита.

– В таком случае вы сможете отправиться в будущее. То есть доставить нам генератор лично.

– Разъедемся, как в лифте, по разным этажам, – дурашливо пропел Денис строку из модного шлягера. – Но, шеф, – он искоса взглянул на Фрогга. – Я-то ведь не сгорю, я принадлежу этому времени и этому миру.

– Не обольщайтесь, – Фрогг, похоже, потерял к разговору всякий интерес. – Какая разница на сколько сдвинуто время – на столетие или на сутки? Результат один.

Не вмешиваясь в разговор, Тан между тем не пропускал из сказанного ни слова. Ну, вот теперь наконец кое-что становится ясным. Если их сейчас и отпускают на свободу, то она все же ограничена поводком. Длинный это поводок или короткий, не имеет значения. Выполнят что от них хотят – молодцы. Нет – значит, новая смерть, теперь уже окончательная. Но все равно, назначенный срок – лишь страховка. Ни Фрогг, ни Поланский не заинтересованы в гибели команды. Им нужен прежде всего результат. Какими средствами он будет достигнут – неважно.

Неясным пока остается, каким способом предстоит действовать. Но, видимо, систему поисков им придется вырабатывать самим. Помочь в этом никто не сможет. А все же интересно, с какой целью был похищен генератор времени из будущего? Если его действие пока никак не проявляется, то, может быть, вообще вся игра затеяна впустую?

После оживленного обмена мнениями в зале опять наступила тишина. Поданное на десерт мороженое осталось почти нетронутым. Все одновременно покинули столовую, чтобы через два часа вновь встретиться для окончательной беседы в зале на втором этаже.

12. Бакаль

Ночь выдалась звездной и холодной. Бакалю не спалось, он нажал на кнопку пульта, жалюзи послушно отъехало в сторону.

Матовое оконное стекло, оказывается, легко делать прозрачным. Правда, решетки, как и прежде, оставались на месте, но они не мешали.

Можно нажать еще одну кнопку, и тогда стекло скользнет по пазам рамы, уйдет в стену, но делать это не стоит – легкий ветерок с Обского моря отдает ледяной свежестью.

Обволакивающее тепло ночей теперь там – в стране, называемой Гватемалой, на его прежней родине. Хотя разве может родина быть прежней. Да и не ночь сейчас там, а день. Очень странно осознавать, что часы и минуты прошедшего дня все еще продолжают быть реальностью для миллиардов людей, и если бы Бакаль этого захотел, то он смог бы совершить путешествие через океан и вновь оказаться в уже прожитом им дне. Чем не путешествие во времени без помощи таинственного генератора?

Прощальная беседа с Фроггом и Поланским затянулась почти до полуночи. Теперь уже третий час утра, скоро начнет светать, а спать совсем не хочется. Зато хочется есть.

Бакаль не видел, как и когда покинули дом его прежние хозяева. Но он точно знал, что они ушли. Ощущение покинутости было очень острым. Больше никто не будет опекать его в этом враждебном мире, никто не защитит от любопытства случайных людей, не поможет в выборе пути. Хотя один поводырь остался – высокий, темноглазый, еще по-юношески угловатый Денис Чеглоков. Нет сомнения, что ему отведена именно эта роль. Он знает о мире, куда они попали, все, сумеет подстраховать от глупых ошибок. Но он так же зависим и обречен. Все, чем Денис располагает – мнимое чувство превосходства.

Кухня находится на первом этаже, от столовой ее отделяет небольшой коридор. Стоит поискать что-нибудь из продуктов, до завтрака еще далеко.

Выйдя из комнаты, Бакаль прижался к стене, словно на лестнице его подкарауливали привидения. Он шел шагом охотника, высоко поднимая колени, иногда замирая на месте, как будто опасался засады. Через минуту он поймал себя на этом, скупо улыбнулся, но свет зажигать не стал.

Если бы его сейчас увидели жрецы из храма Кецаля, они бы подумали, что Бакаль путешествует по мертвому миру. Впрочем, так оно и есть. Этот мир мертв для тех, кто уже не существует, или для тех, кому суждено существовать. Но ведь, возможно, все эти населенные людьми, их предками и потомками тысячелетия наслоены друг на друга, как годовые кольца пня. Еще один парадокс, над которым стоит подумать.

На кухне включить свет все же пришлось. Теоретически Бакаль мог бы приготовить себе на электрической плите или в микроволновой печи какую-нибудь горячую еду, но возиться не хотелось – все-таки ночь. Он вынул из вакуумного пакета хлеб, нарезал его крупными ломтями, вынул из нижней камеры холодильника овощи. Салатные листья, укроп, петрушку, кинзу, потом несколько кусков ветчины, полюбившуюся копченую колбасу и буженину он аккуратно сложил на тарелку. Пошарил по полкам, нашел бутылочку кетчупа, напоминавшего знакомую с детства приправу к мясу, и отправился обратно в комнату.