Лотос - [23]

– Ничего хорошего! – сказала я самой себе. Мысль пробивалась через твердую асфальтовую корку моей памяти. Я вспомнила день, когда мы все – я, мама, Сережа – оказались в доме Де Моро. Случайность, организованная Андре ради того, чтобы поставить меня в неудобное положение. Месть за то, что мой бойфренд все еще со мной. Вот мы разговариваем с людьми, и я помню, как Сережа поражается тому, какой скудный банкет у таких вроде бы приличных людей. Для Сережи все происходящее – аттракцион, приключение, о котором он потом будет рассказывать знакомым. Для Андре – азартная игра, в которую он никого не посвятил.

Итак, мы наверху, в библиотеке. Никто, кроме нас, не знает, что мы там, никто не должен там быть. Мы пьем виски… Да, кажется, виски или коньяк. Я не могла точно вспомнить, но это было неважно. Зато момент, когда взбешенный Сережа бьет меня кулаком по лицу, возник в памяти так явственно, словно все случилось только вчера. Было больно, но было также и что-то освобождающее в том, что я, наконец, смогла сказать то, что думаю, и в том, что получила по заслугам.

Делай только то, чего действительно хочешь, потому что в конце дня ты все равно останешься наедите с собой. Не нужно бояться быть жестокой, ты все равно никогда и никого не сможешь помиловать.

– Он увидел Дика Вайтера! – сказала я коту, и Константин посмотрел на меня так, словно давно уже ожидал этого вывода и не понимал, как можно было столько времени быть совершенно тупой. Дальше, что было дальше? Я не знаю, как и почему, но то, что Сережа увидел этого Дика, стало той самой поворотной точкой в его судьбе. Вовсе не наша ссора, не ревность и даже не удар по лицу. Совершенно другое, стороннее событие, которого не должно было произойти, и вот – Сережа пропадает.

Я похолодела.

Последним, кто видел Сережу, был Андре. Он же был тем, кто заманил Сережу в дом, он был там, он мог заранее все это продумать. Мог или нет? Я вдруг вспомнила лицо Андре в тот момент, когда он замахивался на меня хлыстом. Я и сотой доли не знаю о том, на что способен мужчина, которого люблю.

Они подрались. Андре сказал, что дальше ничего не было. Андре сказал, что не знает, как и почему Сережа оказался рядом с клиникой на следующее утро, но что, если Андре никогда не собирался говорить мне правды?

Что, если мама видела труп Сергея в клинике, что тогда?

У меня был миллион вопросов и почти ни одного ответа, но вот в том, что мама видела в госпитале труп, я больше не сомневалась. Также, как не сомневалась больше в том, что цепь событий, в результате которой мертвый Сережа привиделся моей маме, началась именно с Дика Вайтера. Не просто с его голубых линз, а с самого его наличия в Париже, в то время как он должен был быть в Аргентине.

В большой политике ни у кого не бывает чистых рук. Семья Де Моро – знатная, высокородная, могущественная и… своя. Они пьют с президентами, летают в их самолетах, ездят к ним на барбекю. Андре также умеет держать скальпель в руках. В этом он – настоящий бог, жестокий бог Ваал, приносящий кровавые жертвы. Все это теперь складывалось в моей голове в причудливые последовательности, и я отбрасывала их до времени. Нельзя, Даша, нельзя. Должно быть что-то большее, чем подозрения обезумевшей женщины с котом. Мне нужно… да, мне срочно нужно поговорить с мамой.

– О, птица, ты не спишь? – услышала я раньше, чем успела среагировать. Я обернулась так резко, что Константин отпрыгнул в сторону с пронзительным «мявом». Андре стоял в прихожей, усталый и красивый, и смотрел своими медовыми глазами, но не на меня, а куда-то в сторону. Я повернула голову, проследила за его взглядом и вдруг с ужасом поняла, что забыла закрыть экран компьютера. Андре стоял и с мертвенным спокойствием смотрел на фотографию Дика Вайтера, лежащего на асфальте. Затем Андре отвернулся, снял куртку, повесил ее на вешалку. Помолчав в задумчивости, достал из пакета и протянул мне перевязанную красным бантом коробку с пирожными. Именно такими, какие я люблю.