Лоренцо Великолепный - [30]

Лоренцо узнали, кто-то закричал, призывно размахивая руками:

– О, Великолепный! Сюда, к нам!

Другой возразил:

– Не, он в кости не играет.

– Зато у него денег много.

Пацци, сидевший за другим столом, поднялся, прикрикнул, чтобы замолчали, и направился к Лоренцо. «Тоже пригласит поиграть, проиграть Флоренцию в кости? – мысленно усмехнулся Медичи. – Или постарается затеять ссору, чтобы убить? Не стоило соглашаться на такое приглашение Пацци».

– Здесь слишком шумно, – безо всякого приветствия заявил ему Пацци и сделал жест, приглашающий в соседнее помещение, даже не помещение, а просто за перегородку.

Там он тоже не стал вести многословную беседу, сразу потребовал:

– Ты снимешь обвинение с моего племянника.

Лоренцо пожал плечами:

– Его выдвигал не я, а Синьория.

Он даже обрадовался: Пацци ставит условия, значит, убивать здесь не намерен, иначе зачем было бы требовать.

Взгляд Якопо стал жестким и острым, словно клинок. Медленно и четко он повторил свое требование несколько иначе:

– Ты заставишь Синьорию снять обвинение с Франческо, чтобы он мог приехать домой.

От неверного колеблющегося света факелов по стенам метались огромные тени, из основного помещения доносились крики играющих, а Лоренцо вдруг вспомнил сон, который не так давно ему рассказал Леонардо: обезглавленный Якопо Пацци, Франческо в петле, и болтающиеся ноги священника. Лоренцо хотел спросить у Фичино, что значит такой сон, но сразу не удалось, а потом забыл. Теперь вспомнилось. Лоренцо даже головой мотнул, чтобы отогнать жуткое видение, красочно расписанное художником. Попытался возразить:

– Не все в Синьории решаю я. Мы, конечно, соперники…

Лицо Пацци исказила гримаса презрения:

– Я не считаю тебя соперником. Ты просто самоуверенный мальчишка, получивший от своих отца и деда слишком много власти и золота. Но ты все упустишь, и довольно быстро. Чтобы удержать то, что собрали твои предки, нужно быть настоящим Медичи, а не гуманистом.

Лоренцо усмехнулся:

– Мессир Пацци, иногда мне снятся вещие сны. Рассказать вам последний?

Пацци стало даже не по себе от внезапно изменившегося лица, буквально сползшей с лица Медичи улыбки – ее будто стирала чья-то безжалостная рука, меняя облик до неузнаваемости.

– Я видел вас, милорд, вернее, ваше обезглавленное тело, брошенное на растерзание рыбам Арно. А еще вашего племянника в петле…

Пацци на мгновение замер, потом, видно собравшись с силами, прошипел:

– Все твои видения апокалипсиса ничто по сравнению с тем, что произойдет с твоей собственной семьей.

Глядя ему в спину, Лоренцо боролся с желанием метнуть клинок. Останавливало только понимание, что под плащом Пацци панцирь, а за попытку убийства последует жестокое наказание, даже имя Медичи не спасет.

Против своей воли Лоренцо почему-то добавил:

– И кого-то в одежде священника. Тоже повешенного.

Зачем он повторил сон, пересказанный Леонардо, не мог бы объяснить и сам.

Костяшки пальцев Якопо Пацци, в бессильной ярости сжавших рукоять кинжала, побелели, он не сумел сдержать пробежавшую по телу дрожь, но быстро взял себя в руки.

У двери Якопо обернулся и насмешливо обронил:

– Ты даже сейчас не решился напасть.

Лоренцо все же начал вытаскивать кинжал из ножен, но его остановила чья-то рука и спокойный голос над ухом:

– Не сейчас, милорд, его время придет.

Человек, невесть откуда оказавшийся рядом, был смутно знаком.

– Кто ты?

– Тень. Если пожелаете, я уберу всех Пацци одного за другим, но так, чтобы вас не сумели обвинить.

– Нет! – быстро возразил Медичи и подозрительно поинтересовался: – Я где-то тебя видел?

– В Милане, милорд.

– Да, у Галеаццо, – вспомнил Лоренцо. – Что ты там делал?

– Был тенью герцога.

– Хороша тень, не уберег его.

Лоренцо спрятал оружие.

– Это было восьмое покушение, семь предыдущих не удались. Но в тот день меня не было рядом.

– Почему ты здесь?

– Если хотите, буду вашей тенью.

– Как я могу доверять совершенно незнакомому человеку?

– Сейчас нельзя доверять и знакомым тоже. Ныне я пес без хозяина, вам нужен пес, а мне хозяин.

– Я подумаю, – почти отмахнулся Лоренцо. Ему вовсе не хотелось договариваться с таинственным «псом». Он прав, сейчас и самому себе-то доверять трудно, а уж незнакомцам особенно.

Выйти из таверны ему не дал все тот же незнакомец:

– Не туда, милорд. Там вас ждут. Сюда. – Он показал на малоприметную дверь в углу. За ней Лоренцо могло ждать все, что угодно, но Медичи почему-то шагнул следом за тенью.

По знаку незнакомца он пробирался тихо. По боковой лестнице нежданный помощник вывел его на невысокую крышу дома, другой стороной спускавшуюся на соседнюю улицу, сделал знак молчать и указал рукой на выход из таверны. Там в тени, едва уловимые, действительно прятались трое. И в том, что убийцы вооружены, как и в том, кого ждут, сомневаться не приходилось.

– Но там мои люди, – едва слышно прошептал Медичи.

– Они уже убиты.

Незнакомец сделал знак, чтобы Лоренцо пригнулся, и тихонько свистнул. В слабом свете факела на мгновение блеснуло лезвие летящего кинжала, и поджидавший Лоренцо человек повалился наземь, лишь едва слышно захрипев.

По следующему знаку Медичи поспешил прочь. Не стоило привлекать внимание флорентийской ночной стражи и выдавать свое присутствие двум другим.