Лоренцаччо - [35]

Филиппо. Тише! Кто-то поднимается по лестнице. Спрячься в эту комнату.

Уходят.

Сцена 3

Флоренция. Улица. Входят два дворянина.

Первый дворянин. Это как будто маркиз Чибо проходит там? Он, кажется, ведет под руку свою жену.

Проходят маркиз и маркиза.

Второй дворянин. Видно, этот милый маркиз не мстительного нрава. Кто не знает во Флоренции, что жена его была любовницей покойного герцога?

Первый дворянин. Они, видимо, помирились. Кажется, пожимают друг другу руки.

Второй дворянин. Муж на редкость, право. Чтобы проглотить такое оскорбление, надо иметь здоровый желудок.

Первый дворянин. Об этом идут толки, знаю, но не советовал бы тебе заговаривать об этом с ним самим; он, как никто, владеет любым оружием, и шутники боятся совать нос в его сад.

Второй дворянин. Ну, если уж он такой чудак, то тут ничего не скажешь.

Уходят.

Сцена 4

Гостиница. Входят Пьетро Строцци и гонец.

Пьетро. Это его собственные слова?

Гонец. Да, синьор, слова самого короля.

Пьетро. Хорошо.

Гонец уходит.

Король Франции защищает свободу Италии — совсем как вор, который в пути защищает хорошенькую женщину от другого вора. Он защищает ее, пока сам не изнасилует. Как бы то ни было, передо мной открывается дорога, и добрых семян на ней больше, чем пыли. Проклятый Лоренцаччо, ухитрившийся стать чем-то! Моя месть выскользнула у меня из рук, точно вспугнутая птица; я больше ничего не могу придумать, что было бы достойно меня. Нападем как следует на город, а потом бросим этих баб, которым важно только имя моего отца и которые целый день оглядывают меня с ног до головы, стараясь найти, чем я на него похож. Я рожден не на то, чтобы быть вождем бандитов. (Уходит.)

Сцена 5

Площадь во Флоренции. Золотых дел мастер и торговец шелком сидят.

Торговец. Заметьте, что я говорю, вникните в мои слова. Покойный герцог Алессандро убит в 1536 году, в том году, в котором мы живем. Слушайте дальше. Итак, он убит в 1536 году; это раз. Ему было двадцать шесть лет; понимаете? Но это еще что! Итак, ему было двадцать шесть лет; хорошо. Он умер шестого числа; да, да! Знали вы это? Ведь он умер как раз шестого числа? Теперь слушайте. Он умер в шесть часов утра. Что скажете, дядя Монделла? Это уж неспроста, или я ничего не понимаю в таких делах. Итак, он умер в шесть часов утра. Погодите, не говорите пока ничего. Было у него шесть ран. Ну что ж, не удивляет вас это? Было у него шесть ран; в шесть часов утра, шестого числа, двадцати шести лет от роду, в году 1536. Еще два слова: он правил шесть лет.

Золотых дел мастер. Что за чепуху вы, сосед, тут несете?

Торговец. Как, как? Вы, значит, совсем не умеете считать? Вы не понимаете, что следует из этих чудесных сочетаний, которые я имел честь вам доложить?

Золотых дел мастер. Нет, право же, не понимаю, что из этого следует.

Торговец. Не понимаете? Да может ли это быть, сосед, что вы не понимаете?

Золотых дел мастер. Не понимаю; по-моему, из этого ничего не следует.

Торговец. Из этого следует, что шесть шестерок способствовали смерти Алессандро. Шш! Не говорите, что это я вам сказал. Вы знаете, что я слыву человеком рассудительным и осторожным, — ради всех святых, не причиняйте мне зла! Это дело поважней, чем думают, говорю вам как другу!

Золотых дел мастер. Да подите! Я человек старый, но я еще не старая баба. Сегодня приезжает Козимо, вот что бесспорно следует из всего этого; славным краснобаем подарила нас ваша ночь шести шестерок. Ах! Пропади моя голова. Разве это не позор? Мои работники, сосед, последние из моих работников стучали по столам своими инструментами, когда мимо нас проезжали Восемь, и кричали им: "Если вы и не умеете и не хотите действовать, позовите нас, мы будем действовать".

Торговец. Не одни ваши работники кричали тут; в городе такой шум, какого я никогда и не слыхал, да и молва не помнит такого.

Золотых дел мастер. Требуют шаров[7], одни бегут за солдатами, другие за вином, которым угощают всех; им они наполняют себе рот и мозги, чтоб лишиться и той малости здравого смысла и благоразумия, которая еще есть у них.

Торговец. Были и такие, что хотели восстановить совет и свободно избрать гонфалоньера, как в прежние времена.

Золотых дел мастер. Были и такие, как вы говорите, но не было таких, которые бы что-нибудь сделали. Как я ни стар, все же я побывал на Новом рынке и получил в ногу здоровенный удар алебардой, потому что требовал шаров. Ни одна душа не пришла на помощь. Одни студенты и были там.

Торговец. Да, можно поверить. Знаете ли, что толкуют, сосед? Толкуют, что проведитор Роберто Корсини был вчера вечером на сборище республиканцев во дворце Сальвиати.

Золотых дел мастер. Совершенно верно, он предлагал сдать крепость друзьям свободы вместе с припасами, с ключами и всем прочим.

Торговец. И он это сделал? Он это сделал, сосед? Это же государственная измена.

Золотых дел мастер. Да что толку! Горланили, пили сладкое вино, били стекла, а предложение этого честного человека даже не выслушали. Так как не смели сделать то, чего он хотел, сказали, что в нем сомневаются и подозревают его во лжи. Сто тысяч дьяволов! Как это меня бесит! Вот смотрите, едут гонцы из Треббио — Козимо недалеко. Добрый вечер, сосед! Нет мне покоя! Надо пойти к дворцу.