Лорд-обольститель - [78]

— В таком случае…

— Вам ведь все было известно, Кейт. Вы были рядом с ней, и уверен, что она посвящала вас в свои тайны. Я получил ее не девственницей.

Я пристально посмотрела на него. Лицо барона теперь было очень серьезным.

— Мальчик родился преждевременно, — неохотно проговорил он. — Я понял, что это ребенок от другого мужчины. Она призналась в том, что у нее был любовник. Арман Л’Эстранж. Так что я дал свое имя обыкновеннейшему ублюдку. Как вам это нравится? Смешно, не правда ли?

— Да. Это и в самом деле смешно. — Затем я вдруг посерьезнела. — Бедная маленькая принцесса…

— Ах, так вам ее жаль? Вы жалеете эту лживую шлюху?

— Я бы пожалела любую женщину, которой выпала горькая участь стать вашей женой.

— Что ж, можете радоваться, моя участь тоже не из сладких.

— Вне всякого сомнения, вы возмущены до глубины души. Но тут уж ничего не поделаешь. Вы получили ценный урок. Оказывается, вас можно обмануть, как самого заурядного человека. То, что позволено мужчинам, видимо, может быть вполне доступно и женщинам. Так что не стоит гневаться на то, что против вас использовали ваше же собственное оружие.

— Я и забыл, что вы относитесь к передовым женщинам. Женщина-художник. Вы становитесь в один ряд с мужчинами и соперничаете с ними.

— Соперничаю только как художник… если вам угодно называть это соперничеством. К вопросам пола это не имеет отношения.

— Я ведь предоставил вам шанс… вы не забыли? Или вы полагаете, что если бы я этого не сделал, все бы свершилось по мановению волшебной палочки?

— Мне пришлось бы трудно. Но вы же признанный ценитель искусства. Распознав мой талант, заинтересовавшись им, вы открыли его окружающим…

— Меня заинтересовали вы.

— Как художник.

— И как женщина. Кажется, я вам это доказал.

— В самом деле? А я думала, вы всего лишь сводили счеты, причем избрали для этого самый низменный способ.

— Я всегда стараюсь сочетать приятное с полезным.

— И подвергли меня самому сильному унижению, какое только возможно. Я вам этого никогда не прощу. Вы — мой должник. И я требую, чтобы вы, в возмещение своего долга, держались подальше от меня и моего сына.

— Вы требуете слишком многого.

Он взял мою руку и сжал в своей.

— Я не причиню вреда ни вам, ни ему. Так случилось, что вы оба очень много для меня значите.

— Кто сказал: «Бойтесь данайцев, дары приносящих»? У меня есть свой горький опыт. Он заключается в том, что когда мужчины, подобные вам, играют в доброту и заботу, их следует остерегаться больше всего.

— Кейт, вы изменились. Поймите, я тоже изменился.

— Если вы и способны меняться, то лишь в худшую сторону.

— И вы не дадите мне ни единого шанса?

— Нет.

— Жестокая Кейт.

— Существует только один способ изменить мои чувства к вам.

— Какой же?

— Держитесь подальше от меня… и моих близких. Хотите совет напоследок?

— Уверен, что ваши советы ценятся на вес золота, Кейт.

— Мне пришлось столкнуться со страшной ситуацией. Обнаружив, что жду ребенка, я не знала, к кому обратиться. Но появился верный друг, и я справилась. Теперь все наладилось. Вам следует поступить так же. У вас есть сын. Могут родиться и другие дети. Вы не должны обвинять принцессу в том, что она однажды оступилась. В конце концов, вы ведь всю свою жизнь только и делали, что оступались. По крайней мере, в ее случае все было по обоюдному согласию.

— Ах, Кейт, — вздохнул барон. — Ваше присутствие оказывает на меня благотворное воздействие. Не поверите, но общение с вами наполняет душу радостью. Даже когда вы браните меня. Помните, как вы со мной дрались? Вы ведь и в самом деле сопротивлялись, не так ли? Сжальтесь надо мной. Брак принес мне только несчастье. Я ненавижу болезненного ублюдка, которого все считают моим сыном. Презираю свою жену. Она больше не может иметь детей. Вынашивание ублюдка вконец искалечило ее. Такова моя грустная история.

— В ней есть своя мораль.

— Какая?

— Зло никогда не торжествует.

Он рассмеялся, а я встала. Он тоже встал. Я уже забыла, какой он большой и могучий.

— Ах, если бы вы дали мне шанс оправдаться! Могу ли я на это надеяться?

— Нет, — ответила я. — Меня не интересуют ваши оправдания. Я вижу в вас варвара, дикаря, по ошибке родившегося в цивилизованном веке. Если хотите меня порадовать, а Бог видит, вы мне кое-что задолжали, то уйдите из моей жизни. Оставьте меня с тем, что я выстрадала, за что мне пришлось бороться. Все это принадлежит только мне и к вам не имеет ни малейшего отношения. Кендал, опускай змея! Пора домой.

Барон подошел к мальчику и помог ему управиться со змеем. От волнения Кендал приплясывал на месте.

— Спасибо вам за змея, — сказал он. — Это самый большой и самый лучший змей, который только поднимался в небо!

Мой сын становится похожим на него, — подумала я.

Мы шли домой молча. Я была встревожена и испугана. Мне давно уже не было так страшно.

Кендал с серьезным видом шагал рядом со мной, торжественно неся подарок своего отца.

Осада Парижа

Мирные дни миновали. Я была охвачена тревогой, потому что в моей жизни вновь возник этот человек.

Николь, правда, считала, что беспокоиться не о чем.

— Это вполне естественно, что барон интересуется сыном, — говорила она. — Он всего лишь хочет видеться с ним, а поскольку знает, что ты его сюда не пустишь, единственным местом их общения остается сад. Что в том плохого?