Лорд-обольститель - [109]

— Давай я все-таки сварю кофе, — перебила ее я, — а потом еще поговорим.

Мы пили кофе и болтали без умолку. Мне было очень трудно все ей объяснить, и я отлично понимала, что она находит чрезвычайно странным то, что, когда Кендалу грозила смертельная опасность, барон вдруг оказался рядом. Это было совершенно ясно… Отец, конечно же, не сомневался в том, что Кендал — сын барона, и, весьма вероятно, обсуждал эту тему с Клэр. В конце концов, она была его женой…

Понятное дело, она убеждена в том, что барон жил со мной в Париже, и поэтому так осторожно формулирует вопросы, чтобы не поставить меня в неловкое положение.

Затем я пожелала выслушать ее рассказ.

— У меня все по-иному, Кейт, — вздохнула она. — С тех пор как твой отец… ушел, мне было очень одиноко. Казалось, что жизнь окончена. Мы так любили друг друга… с самого начала.

— Я знаю. Ты была прекрасной женой. Он не раз говорил мне об этом. Я так рада, что вы тогда нашли друг друга. Ты стала утешением для него.

— Слабым, пожалуй, — проговорила Клэр. Ее губы дрожали, а в глазах стояли слезы. — Я часто спрашиваю себя, правильно ли себя вела. Видишь ли… я должна была сделать его счастливым… хотя его слепота усиливалась с каждым днем. Но он не мог смириться с этим, Кейт. Его глаза значили для него так много, намного больше, чем для других людей. Ты знаешь, что я имею в виду, Кейт, потому что ты такая же. Он просто не смог принять будущее, погруженное в полную темноту.

— Не вини себя. Ты сделала все, что могла. Я понимаю, что он чувствовал. Отец жил только работой. Никогда не забуду, в каком он был отчаянии, когда рассказывал о том, что его ждет. Я тогда надеялась, что он сможет писать если не миниатюры, которым он посвятил всю свою жизнь, то хотя бы обычные полотна.

— Но он очень быстро терял зрение, Кейт. Еще несколько месяцев, и он бы полностью ослеп. Я так надеюсь, что сделала для него все возможное. И так часто об этом думаю. И терзаюсь мыслями о том, что могла еще что-нибудь сделать… или, быть может, наоборот, сделала что-нибудь такое, чего как раз и не следовало делать…

— Не надо мучить себя, Клэр. С тобой он был намного счастливее, чем до встречи с тобой.

— Я утешаюсь такими мыслями. Просыпаюсь ночью и убеждаю себя в этом.

— Милая Клэр, ты не должна терзаться. Вспоминай счастливое время, проведенное с ним. Должно быть, это накатило на него внезапно… как грозовая туча. Мне легко себе это представить. Он ведь наверняка почти не спал последнее время… А затем, в момент отчаяния, просто проглотил пригоршню пакетиков со снотворным…

— Именно так это и случилось.

— Ты должна забыть об этом, Клэр.

Она повеселела.

— Я пытаюсь. Хочу забыть. А теперь я должна рассказать тебе вот что… Он все оставил мне, Кейт. Кроме миниатюр. Оставил мне даже дом. Он сказал: «У Кейт все хорошо. Она способна о себе позаботиться. Да и, пожалуй, не захочет возвращаться в Англию». Но миниатюры твои, Кейт. Для сохранности я поместила их в банковский сейф. Мне кажется, они очень ценные, гораздо ценнее, чем думал твой отец. Это ведь целое состояние. Мы много беседовали с ним, и он говорил: «Если Кейт когда-нибудь придется трудно, у нее будут миниатюры. В случае необходимости она сможет продавать их по одной и жить по два или три года с каждой». Он мог быть очень практичен, если речь шла о близких людях. Я надеюсь, ты не против того, что он оставил мне дом?

— Милая Клэр, я этому очень рада!

— Кроме дома у него мало что было. Он отложил немного денег, но ты же знаешь, что ваша семья жила на доходы от его работы. Он оставил мне и дом, и эту небольшую сумму денег. На жизнь мне хватит. Скромную, конечно.

— Значит, ты хоть как-то обеспечена?

Она кивнула.

— Мне хватит. Но я хочу сказать, что Коллисон-Хаус по-прежнему твой дом, Кейт. Я не считаю его своим. Он много лет принадлежал твоей семье. Он твой, Кейт, так же, как и мой, и если тебе когда-либо захочется приехать… Короче говоря, он всегда будет твоим домом…

Так мы беседовали, пока не прибежал Кендал. Его весьма заинтересовала гостья. Я объяснила, кем ему приходится Клэр, потому что он был еще слишком мал, когда она приезжала в Париж, и, конечно же, не мог ее запомнить.

Я была чрезвычайно горда тем, что он очень понравился Клэр.

Вернулась Жанна. Она хорошо помнила Клэр и обрадовалась неожиданной встрече, а той было приятно убеждаться в нашей радости по поводу ее приезда.

Жанна приготовила ужин, и мы все сели за стол, даже Кендал, которому по такому особому случаю было позволено лечь спать попозже.

В Хижине оставалась одна свободная спальня, поэтому с размещением гостьи проблем не возникло. Жанна постелила постель, а я проводила Клэр в ее комнату, нежно поцеловала и пожелала спокойной ночи на новом месте.

Сама же я еще долго не могла уснуть. Приезд Клэр всколыхнул воспоминания об отце. Заново оплакивая его, я пыталась представить себе, в каком состоянии он находился, когда принял решение расстаться с жизнью…

Внезапно меня осенило.

Ведь приезд Клэр решает мою проблему! Я могу покинуть Францию вместе с ней. Вернуться в Коллисон-Хаус и там начать новую жизнь. Если даже я и не смогу обзавестись богатыми заказчиками, у меня будут миниатюры. Я знала их ценность. Некоторые датированы шестнадцатым веком и стоят уйму денег.