Лорд Малквист и мистер Мун - [41]
Пожалуйста, только главное».
Из кресла, придвинутого к окну клуба «Карлтон», за ним наблюдал какой-то старикан. Мун пошел дальше и свернул налево, на Пэлл-Мэлл.
«Итак (задом наперед): иду с порезанными так или иначе ногами, руками и лицом, после отбытия из дома лорда Малквиста, после того как занимался любовью, трахался, изведывал плотские утехи, совершал прелюбодеяние и прочими способами познавал, имел и драл леди (Лауру) Малквист, после прибытия туда, после отбытия из дома после написания дневника, после отбытия Джейн с лордом (девятым графом) Малквистом после прибытия генерала после смерти Мари после отбытия ковбоев после возвращения домой в карете после прогулки — во время которой я встретил Воскресшего Христа, Лауру (леди) Малквист (пьяную, в парке, в одной туфле), Ролло и женщину на Пэлл-Мэлл — после оладий с девятым графом после возвращения домой через парк, во время которого я увидел человека на лошади и со львом. А когда начала тикать бомба?»
Мун прохромал клубы «Армия и флот», «Оксфорд и Кембридж», «Ройял аутомобил», «Джуниор Карлтон», «Реформ», «Трэвеллерс» и «Атенеум» и вышел на Ватерлоо-Плейс между Крымским монументом и статуей Напьеру, захватившему Синд и отославшему сообщение «Грешен».[20] Снова вспоминая свою историю в попытках восстановить условия и симптомы, которые сделали бомбу естественной частью его бытия, Мун припомнил только беспричинные страхи и обычные комплексы, ныне беспочвенные.
Он словно стал жертвой невероятного заговора, устроенного при его рождении, ведущего его от одной запланированной встречи к другой с единственной целью: вложить ему в руки самодельную бомбу, а в промежутках отравляющего его душевное спокойствие обломками безумного загнивающего общества, распадающегося со скоростью появления бесконечного потомства, заманивая его в состояние паранойи, где бомба становится его личным прибежищем, которое вызовет остановку; извращенный триумф этой шутки кроется в том, чтобы вытолкнуть его за грань, а потом убрать все то, что привело его туда, оставив его в здравом уме и в смятении, человеком, спешащим под дождем на одной здоровой пятке и одном здоровом носке с бомбой в кармане, отсчитывающей последние минуты без возможности отсрочки или надежды на объяснение.
«Или, если взглянуть на это иначе, я запутался, и единственный выход — зашвырнуть ее в реку с середины пешеходного моста Хангерфорд, который, если мне память не изменяет, находится прямо впереди, за Трафальгарской площадью, вниз по Нортумберленд-авеню».
Дорога заполнялась людьми, вливающимися на нее с Хеймаркета. Не успев дойти до площади, Мун обнаружил, что ему привычно мешают прочие пешеходы. Это немного его успокоило, зато озаботила всеобщая взбудораженность и тот странный факт, что все шли в ту же сторону. Дойдя до площади, он увидел, что ее дальняя сторона запружена вплоть до тротуаров. Плотная охрана тянулась по Стрэнду слева и по Уайтхоллу справа, успешно отрезая ему путь к реке, и на какую-то секунду ему вскружила голову мысль, что десять тысяч правительственных чиновников попросили в субботу выйти на службу, чтобы ему досадить. Затем вдалеке бухнула пушка, заставив голубей взмыть с площади, и он вдруг все понял.
«Справа входят Похороны года».
Глава пятая
Похороны года
I
— Увидеть Лондон в утро государственных похорон — значит увидеть Лондон во всем его блеске, — сказал девятый граф, когда карета сворачивала с Серпентин-роуд на Парк-лейн, — если только не подходить близко к процессии. Справа стоит дом герцога Веллингтона, слева — статуя Ахиллеса, обе напоминают нам о важности обуви. Вон там — статуя Байрона, недурно одетого малого, хотя зачастую и растрепанного. Напротив — Лондондерри-Хаус, где английский гений по части улаживания публичных дел за приватными обедами достиг своего расцвета. Весьма уместно, что на него бросает тень гостиница для американцев и весьма примечательно, что этот памятник Маммоне совершенно случайно так напоминает церковь — троица тесно стоящих башен, Первая Церковь Христа Туриста. А вот и Керзон-стрит, названная так в честь первого графа Джорджа Натаниэля Керзона, маркиза Кедлстонского, коего в Индии и по сей день почитают вице-королем, который так пекся о своих воротничках, что отсылал стирать белье в Лондон…
— Фэлкон, зачем вы это говорите?
— Просто определяю наше окружение, миледи. Всегда необходимо определять окружение.
— Камера в полицейском участке — вполне достаточное окружение на один день, дорогой.
— Если бы не сэр Мортимер, мне пришлось бы довольствоваться ею несколько месяцев.
— Кто такой сэр Мортимер?
— Крупный торговец, которого я нанял присматривать за моими интересами. Полезный малый, хотя и несколько прямолинейный.
— К счастью, похоже, он все-таки обладает некоторым влиянием. Какой ужас — я думала, кататься на лодке под ивами и луной будет уютно и романтично… Та попона пахла лошадьми.
— Это была конская попона. Клэрджес-стрит, министерство образования — его в наши дни развелось слишком много, — над вратами коего высечена надпись: «Меньше чем с сорока процентами тебе не пройти». Ах, если бы только он был здесь.
Известная трагикомедия Тома Стоппарда – парафраз шекспировского «Гамлета», вернее, «Гамлет», вывернутый наизнанку. Мы видим хрестоматийный сюжет глазами двух второстепенных персонажей – приятелей Гамлета по университету Розенкранца и Гильденстерна. Их позвали, чтобы они по-дружески выведали у Гамлета причину его меланхолии. Они выполняют это поручение, потом соглашаются следить за Гамлетом и незаметно для себя становятся шпионами, потом – тюремщиками Гамлета, а потом погибают в результате сложной интриги, в которой они – лишь случайные жертвы.
Творчество англичанина Тома Стоппарда – создателя знаменитых пьес «Розенкранц и Гильденстерн мертвы», «Настоящий инспектор Хаунд», «Травести», «Аркадия», а также сценариев фильмов «Ватель», «Влюбленный Шекспир», «Бразилия», «Империя Солнца» и многих-многих других – едва ли нуждается в дополнительном представлении. Искусный мастер парадоксов, великолепный интерпретатор классики, интеллектуальный виртуоз, способный и склонный пародировать и травестировать реальность, Стоппард приобрел мировую известность и признан одним из значительных и интереснейших авторов современности.В настоящем издании вниманию читателей впервые предлагаются на русском языке пьесы «Индийская тушь» и «Изобретение любви», написанные с присущим стилю Стоппарда блеском, изящностью и высокой интеллектуальной заряженностью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Том Стоппард, несомненно, наиболее известный и популярный из современных европейских драматургов. Обладатель множества престижных литературных и драматургических премий, Стоппард в 2000 г. получил от королевы Елизаветы II британский орден «За заслуги» и стал сэром Томом. Одна только дебютная его пьеса «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» идет на тысячах театральных сцен по всему миру.Виртуозные драмы и комедии Стоппарда полны философских размышлений, увлекательных сюжетных переплетений, остроумных трюков.
...Но Телма не слушает. Она прекращает поиски, встает, подходит к своим туфлям — и на что-то наступает. Это пуля от пистолета 22-го калибра. Телма с удовлетворением поднимает ее и кидает в жестяное ведерко для мусора. Раздается звяканье...
Произведения Стоппарда, холодноватые, интеллектуальные, безупречно логичные, чаще всего строятся на одной абсурдной посылке. В пьесе «Альбертов мост» в основу сюжета положена нелепая ошибка, допущенная при расчете наиболее эффективного метода окраски моста. Небрежность дотошного инженера откровенно неправдоподобна, но это – чистая условность, повод к игре ума и слов, в которой Стоппард виртуоз.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.