Лорд из города Теней - [11]

Вернувшись в комнату, я принялась разбирать сиротливо стоящий у двери саквояж, который был принесен молчаливым парнем моих лет. С усмешкой я разложила свои немногочисленные вещи по полкам, а сменное платье повесила на деревянные плечики. Все мои пожитки не заняли и десятой части шкафа. Но, возможно, если я буду получать здесь жалованье… Я ведь буду его получать, да? Тогда, быть может, я куплю себе новое платье, о котором мечтала уже не меньше года. Платье моей мечты я увидела на одной высокопоставленной чиновнице, которая приезжала в пансион с инспекцией, оно было приятнейшего глубокого зеленого цвета и сшито из тафты с искрой. Чиновнице оно не очень-то было к лицу, а вот к моим зеленым глазам и ярко-рыжим волосам очень даже пошло бы.

Я вздохнула и села на край кровати.

Мечтать, несомненно, хорошо. Только вот не случится ли так, что после того, как Солья развернулась и убежала, герцог отошлет меня обратно?

Я механически нащупала медный медальон, что дал мне граф Уимбер. Он был теплым – то ли нагрелся от тела, то ли в нем происходили какие-то магические цепные реакции, о которых я не догадывалась. Снять бы его да выбросить подальше… С другой стороны, у Лесли Уимбера не было повода желать мне дурного. Рядом с медным медальоном на тонкой цепочке висел медальон, подаренный Рут, и он-то был прохладным. Всегда прохладным. Возникла мысль, что надо бы попросить бумаги и написать письмо моей несчастной подруге.

Я еще немного побродила по отведенным мне апартаментам. Здесь всюду были магические светильники, никаких вам подсвечников с оплывшими свечами, только гроздья прозрачных кристаллов, развешанных по стенам. Возник вопрос: неужели герцог замкнул на себя весь замок и питает его? Я снова наивно потянулась к тем заклинаниям, которые, как я чувствовала, паутиной связывали все светильники и уходили куда-то сквозь стены. На сей раз щелчка по носу не последовало, но я наткнулась на непрошибаемую защитную стену. Хм, цвет магии герцога, вне всякого сомнения, был темным, еще более темным, чем мой собственный. Но я могла видеть его плетения, если смотреть особенно пристально.

Не это ли явилось причиной того, что Лесли Уимбер выбрал меня? Но зачем? Следить за герцогом? Но почему он тогда ничего мне не сказал об этом?

Я отмахнулась от этой мысли, как от надоедливой мухи. Ерунда все это. Просто прихоть Уимбера.

Мне с новой силой захотелось тут же сесть и написать письмо Рут, поделиться с ней всем, что я здесь встретила. Однако у меня не было ни бумаги, ни чернил и вообще никакой возможности что-либо отправить из замка.

И тут в дверь постучали.

Я подбежала и, не спрашивая, открыла. На пороге застыл все тот же молчаливый парень, что нес мой саквояж. Он равнодушно глянул на меня из-под соломенной челки, падающей на глаза, и сказал:

– Мисс, вас зовет его светлость. Я проведу вас в кабинет.

Я прикрыла за собой дверь и, надеясь, что меня проводят и обратно, послушно пошла следом, с трудом приноравливаясь к размашистому шагу моего провожатого.

– Как вас зовут? – решилась спросить я, когда мы миновали очередную гостиную с потолком, расписанным букетиками фиалок.

– Стрей, – неохотно ответил парень.

– Мистер Стрей, очень приятно. А я Лора Кромби.

– Не мистер Стрей, просто Стрей. У меня нет фамилии, мой отец здесь на конюшне, а меня пристроил на посылках у его светлости.

Я немного удивилась такой откровенности, но, с другой стороны, это даже хорошо, что Стрей не видит во мне высокородную госпожу. Гувернантка не госпожа. Да и фамилия Кромби не обладает заветной аристократической приставкой «ле».

– Какой он, герцог? – не удержалась я. – Знаете, я немного волнуюсь.

Стрей беззаботно махнул рукой.

– Да нормальный он, мисс. Только злить его не нужно, потому что тогда он себя теряет. Бешеный делается. Давеча Кирта отлупил так, что тот уже неделю лежит.

– Ох… – Я невольно стиснула руки. Выходит, его светлость имеет буйный и горячий нрав и ему лучше не попадаться под тяжелую руку. – А что этот Кирт натворил?

– Да так, это местное, – в голосе Стрея захрустел ледок, – поживете здесь, быстро сообразите, что можно, а что нельзя. Солья ле Ферн, конечно, та еще заноза, но она вовсе не так плоха, как может показаться.

– Она со мной и разговаривать не пожелала, – пожаловалась я, – как я с ней буду заниматься?

– Думаю, герцог ей скажет пару слов и будет она как шелковая, – ответил Стрей и умолк.

Тем временем мы как раз добрались до знакомой уже двери. Стрей постучался, и я услышала приглушенный мужской голос:

– Входите!

В кабинете конечно же был герцог Оттон ле Ферн. Посреди просторного и светлого помещения он приковывал к себе все внимание и словно заполнял собой все свободное пространство. Герцог был ярко-рыжим, как и я, очень коротко стриженным и с короткой щегольской бородкой. Коричневые прямые брови, крупный нос с горбинкой, четко очерченный рот. И непроницаемо-черные глаза.

Манера герцога одеваться прозрачно намекала на то, что плевать он хотел на всех окружающих, да и на меня в том числе. Кроме свободной, распахнутой на груди сорочки и черных мягких шаровар, на нем ничего не было. У меня к щекам прилила кровь: созерцание полуобнаженной почти до самого пояса мужской груди, густо поросшей рыжими завитками волос, в мои планы не входило. Впрочем, уж себе можно было не лукавить: ле Ферн был сложен отлично и хоть и казался старше меня раза в два, ему нельзя было отказать в привлекательности. Что касается возраста, совершенно невозможно было понять, сколько ему лет. Ему могло быть и тридцать и сорок.