Лорд Хорнблауэр - [47]

— У меня тут вердикты военного трибунала на подпись, сэр, — произнес Ховард, указав на кипу бумаг.

Хорнблауэр сел, взял один из документов, посмотрел на него невидящим взором, и отложил в сторону.

— Я разберусь с этим позже, — сказал он.

— Из деревень в город начал в больших количествах поступать сидр, сэр, так как фермеры находят теперь здесь прекрасный рынок сбыта, — сказал Доббс. — Пьянство стремительно распространяется среди людей. Можем ли мы…

— Предоставляю это на ваше усмотрение, — ответил Хорнблауэр. Что вы собираетесь делать?

— Хочу предложить, сэр…

Обсуждение продолжалось несколько минут. Оно неизбежно замыкалось на крайне болезненном вопросе об установленном курсе обмена английских денег на французские. Но это не могло унять грызущее терзающее его беспокойство о судьбе Буша.

— Куда запропастился этот чертов офицер? — сорвался Ховард, в сердцах отбросил стул и вышел из комнаты. Почти тот час же он вернулся назад.

— Мистер Ливингстон, сэр, — доложил он, — третий лейтенант с «Камиллы».

Хорнблауэр внимательно посмотрел на вошедшего: лейтенант был средних лет, производил впечатление уверенности и надежности.

— Прошу, докладывайте.

— Мы поднялись вверх по реке без происшествий, сэр. Шлюпка с «Флейма» села на мель, но ее тут же сняли. Когда нас заметили с берега, уже видны были огни Кодебека — мы почти миновали поворот. Баркас капитана Буша шел первым, сэр.

— Где находилась ваша шлюпка?

— Она замыкала строй, сэр. Мы пошли дальше, не отвечая на оклик, как было приказано. Я увидел две баржи, стоящие на якоре на середине реки, и много других — у берега. Я переложил руль и направился к стоящей ниже других по течению, как предписывали полученные мной приказы, сэр. Выше по реке слышалась оживленная мушкетная пальба, но у нас французов было мало, и мы отогнали их. На берегу мы обнаружили две двадцатичетырехфунтовые пушки на походных станках. Я приказал заклепать орудия, и мы с помощью рычагов сбросили их в реку. Одно упало на баржу и проломило ей днище, сэр. Баржа затонула рядом с моим катером, погрузившись по палубу — это было самое начало отлива, сэр. Не знаю, что она везла, сэр, но, судя по малой осадке, была порожней, когда мы взяли ее. Люки были открыты.

— Да?

— Затем я повел своих людей вдоль берега, как было приказано, сэр. Мы обнаружили большое количество ядер, только что сгруженных со следующей баржи. Я оставил отряд для того, чтобы сделать пробоины в барже и скатить ядра в реку, а сам отправился дальше с пятнадцатью людьми, сэр. Там были люди с «Флейма», и их противники сбежали, когда мы обошли их с фланга. На берегу и на баржах были пушки. Мы все заклепали, сбросили те, что были выгружены, в воду, а баржи продырявили. Пороха не нашли, сэр. В приказе было сказано, что я должен при возможности разбить цапфы орудий, но такой возможности не представилось.

— Понимаю.

Заклепанные пушки, сброшенные в ил на дно реки, подверженной приливам, выйдут на определенное время из строя, хотя, конечно, лучше было бы, разбив цапфы, сделать их совершенно непригодными для стрельбы. А рассеянные по дну ядра обнаружить будет крайне непросто. Воображение Хорнблауэра нарисовало ему живописную картину короткой, но ожесточенной и кровопролитной схватки во тьме на речном берегу.

— В тот момент до нас донесся бой барабанов, и целая туча солдат ринулась на нас. Пехотный батальон, как я полагаю — до этого, видимо, нам приходилось иметь дело лишь с орудийной прислугой и саперами. Приказы предписывали отступать в случае столкновения с превосходящими силами, так что мы повернули назад к шлюпкам. Едва мы успели отвалить под огнем солдат, стрелявших с берега, как произошел взрыв.

Ливингстон замялся. Его небритое лицо было серым от усталости, а когда он заговорил о взрыве, на нем появилось выражение бессилия.

— Это были пороховые баржи выше по течению, сэр. Я не знаю, как это произошло. Возможно, выстрел с берега. Может быть капитан Буш…

— Вы не сталкивались с капитаном Бушем после начала атаки?

— Нет, сэр. Он находился на другом конце строя. Баржи были разделены на две группы — я атаковал одну, капитан Буш — другую.

— Понятно. Рассказывайте дальше про взрыв.

— Он был очень сильным, сэр. Нас всех сбросило с мест. Огромная волна залила шлюпки по плаширь, сэр. Когда она схлынула, мне показалось, что шлюпки коснулись речного дна. Какой-то летящий обломок попал в шлюпку с «Флейма». Гиббонс, помощник штурмана, был убит, а шлюпка разбита. Отчерпав воду, мы подобрали уцелевших. С берега в нас больше никто не стрелял, так что я выжидал. Была верхняя точка прилива, сэр. К нам присоединились две шлюпки: второй катер с «Камиллы» и рыбацкий баркас с морскими пехотинцами. Мы продолжали ждать, но шлюпки с «Нонсача» не появились. Мистер Хейк из морской пехоты рассказал, что капитан Буш и другие три лодки были ошвартованы у бортов пороховых барж, когда произошел взрыв. Скорее всего, груз воспламенился от выстрела. Потом стрельба с берега возобновилась, и, как старший офицер, я дал приказ к отступлению.

— Вы поступили совершенно правильно, мистер Ливингстон. И что было дальше?