Лорд Дракон - [27]
Направив лошадь так, чтобы поразить противника справа, он опустил наконечник копья с целью нанести смертельный удар. В самый последний момент, почти против своей воли, он отклонил копьё от намеченной цели. Не намного, но достаточно. От столкновения его тряхнуло в седле. Копьё раскололось, и он отбросил его, когда конь встал на дыбы, взметнув копытами комья грязи. Он поспешно повернулся, чтобы взглянуть на Уэллса. Длинный неровный след на щите врага свидетельствовал о том, что он метил верно. Толпа разразилась одобрительными криками.
Они сошлись во второй раз с тем же самым результатом. Снова напряженная тишина сопровождала атаку, и вновь оба остались в седле. Его рука уже дрожала после удара. В третий раз конь Грэя поскакал вперед. Не обращая внимания на разлетающиеся комья грязи и грохот копыт, он летел во весь опор. Его копьё опустилось. На сей раз, он вынудил себя держать его прямо. Удар выбросил его из седла. Он упал и растянулся на земле. По оглушительному лязгу брони он понял, что Уэллс тоже упал.
Оттолкнувшись от земли, Грэй поднялся на ноги, бросился к коню и вытащил меч. Ему удалось поднять щит прежде, чем Уэллс атаковал его. Он нанёс ответный удар сверху вниз. Удар был столь мощен, что оставил вмятину на его клинке. Он сделал обманный выпад, заслонился щитом от второго удара и атаковал.
Меч полоснул по ребрам Уэллса, и Грэй услышал приглушенный крик. Казалось, он столетия ждал этого звука, звука боли того, кто его предал. Но не было никакого удовлетворения. Вместо этого звук лишь дал ему почувствовать своё опустошение. Не было никакого ликования, никакого оправдания, никакого триумфа. Он боролся с невиновным, потому что не желал отказаться от мести. Он был глупцом.
С этой мыслью Грэй увернулся от страшного удара, который мог запросто вывихнуть ему плечо. Уэллс мчался на него, собираясь атаковать, и Грэй занёс в замахе меч, готовясь отразить удар. Лезвием меча он плашмя ударил противника в живот. Уэллс вскрикнул, согнулся пополам и упал ничком. Он попытался откатиться, но Грэй оказался быстрее.
Грэй наступил на Уэллса своим сапогом и отбросил его назад на спину. Кончик меча передвинулся и застыл над сердцем его врага. Уэллс замер.
Что-то было не так. Грэй на мгновение застыл в нерешительности, затем понял, что толпа снова затаила дыхание. Он впервые за весь турнир бросил взгляд на ложи и увидел, что Хьюго уставился на него с побелевшим лицом. Его пристальный взгляд опустился к маленькой фигурке с широко раскрытыми серыми глазами. Он чуть улыбнулся. Маленькая черная уточка, которая так часто посещала его мечты, думала, что он собирается убить её кузена.
Хватит с него убийств. Выпрямившись, он убрал свой меч, торжественно отсалютовал и протянул руку Ричарду Уэллсу.
— Гэмье мертв, и я не собираюсь убивать вас за то, что вы были обмануты им.
Он ничего не видел, кроме черных щелей в огромном шлеме Уэллса, лишь услышал громкий хохот.
— Долго же вы не могли решиться!
Уэллс принял руку, и Грэй под рёв толпы помог ему подняться на ноги. Он посмотрел через ристалище, ожидая найти Джулиану Уэллс, приветствующую его вместе с остальными и бросающую ему признательные взгляды. Она не делала ничего подобного. Она сидела, в то время как все остальные стояли и аплодировали. Она сидела, плотно сжав губы, и сверлила его ледяным взглядом через всю арену.
Идя с Уэллсом к ложам, он снял свой шлем, чтобы лучше видеть её. Откинув назад стёганый подшлемник, он снова поискал её взглядом. Он только успел увидеть, как она поворачивается к нему спиной в вихре зелёного, как лес, шелка. Когда он подошёл к ложе Уэллсов, её уже не было.
Сок молодило, отгоняющий инфекцию, используют при лечении открывшихся язв. Также кадки с растениями часто устанавливают на крышах и используют в качестве громоотвода.
ГЛАВА 7
Джулиана шла, шёлковые юбки обвивались вокруг лодыжек и волочились по лестнице домика, когда она спускалась по ступенькам.
— В терпении и смирении нет места гневу и раздражению. В терпении и смирении нет места гневу и раздражению. Гром Господень! В терпении и смирении нет места гневу и раздражению.
Отец Клемент порекомендовал ей повторять эту фразу из учения Франциска Ассизского всякий раз, когда она почувствует себя настолько разъяренной, что готова будет поддаться искушению, применить физическую силу. Джулиана стиснула зубы и заставляла себя повторять вслух снова и снова, пока шла сквозь толпу весёлых фермеров и слуг.
— В терпении и смирении нет НИКАКОГО места гневу и раздражению. Ни единого места. Высокомерный, похотливый Викинг. Отродье дьявола. В терпении и смире…
— Госпожа! Госпожа Уэллс, храни вас Бог, госпожа.
Джулиана тихо заворчала себе под нос, но обернулась и увидела мальчика-слугу, бегущего за ней и выкрикивающего её имя. Он был одет в цвета де Валенса. Она отвернулась и пошла дальше через лагерь палаток и шатров, но мальчик всё равно догнал её.
— Госпожа Уэллс, прошу прощения, но меня послал Имад.
Джулиана неохотно остановилась, встав посреди дороги и вынуждая какого-то встречного оруженосца в рваной кольчуге обойти ее. — Да?
— Язычник Имад просит вас прийти к нему, госпожа.
