Лорд-Чародей - [3]

— А мы как раз и ищем честных людей, — сказал человек с ножнами.

Крушила и его приятели быстро переглянулись.

— Если вы подыскиваете рабочих, так мы свое уже отработали, — заявил Кривонос. — Наполнили амбары до самых стропил.

— А как вы разберетесь, кто честный, а кто не очень? — осведомился Шутник.

Человек с жезлом поднял руку.

— Мы ищем не работников — во всяком случае, не тех, о ком вы думаете. Мы ищем одного-единственного человека на весь Барокан.

— Неужто твоя единственная внучка такая уродина, старик, что тебе приходится таскаться по Барокану, чтобы подыскать ей мужа? — осклабился Шутник.

— Почему бы тебе не поберечь свои мозги, парень? — поинтересовался человек с мечом. — Сдается мне, ты не страдаешь от их избытка.

Эти слова вызвали смех гораздо более громкий, чем хохма Шутника.

Крушила только улыбнулся:

— Почему бы вам не поберечь время и не рассказать, чего вы от нас хотите? — спросил он.

Старик с жезлом посмотрел на старуху, но прежде чем кто-то из них успел произнести хоть слово, человек с ножнами сказал:

— Ладно. Как вы смотрите на то, чтобы один из вас стал лучшим в мире Воином?

Смех разом стих, улыбки словно смыло с лиц. Молодые люди уставились на старика с ножнами, а Крушилу вдруг осенило: меч! В ножнах не нож — а меч.

А эти жезлы? Простые путники не носят с собой защитные амулеты от злых духов. Если перед ними действительно стоит Воин, то его спутники — либо другие Избранные, либо чародеи. Жезлы свидетельствовали о последнем. Теперь Крушила рассмотрел, что на них не простые накидки, а широкие мантии. Крушила, конечно, слышал много всяких баек, но за последние пятьдесят лет нога чародея ни разу не ступала в Безумный Дуб.

Впрочем, никто в деревне и не стремился увидеть чародея. Как правило, их визиты приносили неприятности. Тот, что прошел мимо Безумного Дуба, когда Крушилины дед с бабкой были еще детьми, оказался вполне безобидным. Однако на севере Безумного Дуба до сих пор сохранилась полоса мертвой земли, на которой ничего не произрастало, и каждый, кто вступал на этот участок, тут же ощущал холод и тошноту. Говорили, будто на этом месте несколько сотен лет тому назад Лорд-Чародей прикончил нарушившего закон колдуна, освободив в ходе истребления злодея трех похищенных оным девиц. В прежние времена волшебники несли с собой чуму и пожары — так по крайней мере гласили легенды, — но затем Лорд-Чародей сумел их укротить.

— Вы это серьезно? — нарушил тишину Кривонос.

Локоть внимательно посмотрел на гостей и повернулся к Старшей жрице:

— Он что, действительно Избранный Воин?

— Это, конечно, может быть иллюзией или иным магическим трюком, но, насколько я знаю, они именно те, за кого себя выдают, — ответила жрица, разведя руками.

Воин распахнул плащ и продемонстрировал ножны. Длина их превышала три фута, и если оружие имело соответствующий размер, то это, вне всяких сомнений, был меч.

Крушила никогда еще не видел настоящий меч. Они с друзьями, будучи детьми, устраивали поединки на палках, несмотря на запрет матерей. Однако самое большое лезвие, которое ему довелось видеть, был нож Скорняка, длиной в локоть. Крушила не сводил глаз с бронзовой, покрытой кожей рукоятки.

— Да, я действительно Избранный Воин, — сказал гость. — Я пришел сюда, чтобы найти себе преемника. У кого-нибудь из вас есть желание наследовать мой титул?

Молодые люди снова замолчали, и Крушила скорее почувствовал, чем увидел, как его друзья инстинктивно отодвигаются от незнакомцев. Им явно пришлось не по душе вторжение в размеренный ход праздника.

Крушила оглянулся.

Пивовар отошел за стол, на котором стояли бочонки, демонстрируя, что вообще не участвует в разговоре. Музыканты в дальнем конце павильона внимательно следили за происходящим, а старухи перестали раскачиваться в креслах-качалках, чтобы удобнее было смотреть. Молодые люди стали плечом к плечу, образовав нечто похожее на стену.

Даже Крушила, не будучи с ними, отступил чуть в сторону.

Шутник занял место в центре первого ряда, Кривонос и Локоть держали оборону слева от Шутника, а Слюнтяй и Копатель — справа. Остальные участники празднества образовывали второй ряд. Крушила оказался в одиночестве слева от группы у самой ограды террасы. За оградой находился крутой обрыв.

Он снова почувствовал свою отстраненность и снова спросил себя, не может ли это быть сигналом со стороны лерров. Прежде ни один лерр не проявлял не малейшего интереса к его персоне и ни один лерр не намекал на то, что он, Крушила, может обладать даром. Но лерры были повсюду, видели все и управляли жизнями селян. Возможно, кто-то из них как раз и пытается сейчас им руководить.

Участвовал в этом лерр или нет, но мысль о том, чтобы провести весь остаток жизни в Долгой Долине или, вернее, в поселении, именуемом Безумный Дуб, была Крушиле противна. Неужели ему придется выращивать ячмень и бобы и смотреть, как лето сменяет зиму до того последнего дня, когда душа его умчится в ночь? Мысль о том, что он, возможно, никогда не увидит, что там, за горизонтом, внезапно повергла Крушилу в ужас.

Если бы он стал Избранным Воином, одним из восьми, назначенных судьбой героев, он мог бы в свое удовольствие путешествовать по всему Барокану и не заботиться всю жизнь об урожае. Он мог бы отправиться куда угодно и говорить с кем захочет, даже с самим Лордом-Чародеем.