Long distance, или Славянский акцент - [8]
Я вижу счастье. Мы были счастливы, слышишь, мы были оглушительно счастливы! Как странно, как сладко, как больно — и некому рассказать об этом, — что все это мне показали лишь после, только потом, напоследок.
Фильм второй. Второй египтянин
CAST:
Официант закусочной, иммигрант.
Художница.
Хозяин кафе.
Супружеская чета на пороге смерти.
Люди из прошлого, объекты памяти и воображения.
Объекты телевизионной заэкранности.
Полицейские.
Сцена 1. Кафе
“Простите, могу я спросить вас, мэм? Откуда вы приехали?” — “Из Петербурга”. — “А, это в Африке... Вы говорите на африканос?”
Около пяти часов летнего вечера. Арабское кафе на окраине Нью-Йорка. Честнее было бы назвать это заведение закусочной, но хозяин не поскупился на вывеску: “MIRACLE of CAIRO”.
Молодой официант засмотрелся на женщину. Осмелился заговорить. Сел в лужу с этим Йоханнес... Петербургом. Потерялся.
Женщина смеется.
Блистательная, артистичная. Чуть взвинченная.
Отодвигает поставленную перед ней чашечку кофе. Без молока. Без сахара.
“Я вообще-то художница. В Нью-Йорке пару месяцев. Хочешь, покажу свой альбом? Издан в Париже”. — “О, это правда ваши картинки?” — “Правда мои”. — “О найс!”
Функция альбома: я, парень, не то, что ты думаешь.
Функция сока, что пьет, подсев, официант: ты добрая, ты очень добрая, не гони меня, ладно?
Губы официанта, вседневная функция коих — называть счет, на ощупь продираются сквозь дремучести внепрейскурантного обхождения: “Иджипшен библ ар найс... Дон’т би эфрейд...” — “Библия? Египетская библия??” — “Библ... библ... май библ...” — “Байбл?” — “Ноу, хе-хе... Ай мин би-бл... иджипшен би-бл...” — “Пипл?” — “О йес, библ!” — “Не библ, а пипл. Скажи: пипл!” — “Библ!” — “Ну, о’кей...”
Ей уже скучновато. It leads to nothing. Парень полноватый, лысоватый. Глуповатый. Глаза добрые. Да и черт с ними. Устала. It really leads to nothing.
“Ю хэв э лот оф пикчерз, мэм!.. Бью-у-у-у-тифул пикчерз!..” — “Где тут пепельница у вас?” — “Пожалуйста, мэм! Ай ноу уан пэйнтэр... Он тоже рисует картины... Э лот оф пикчерз!.. Красивые картины!..” — “Ну и что? У него есть деньги?” — “Деньги? Ай дон’т ноу. Я видел его один раз... Красивые картины, мэм!..” — “Так. Ну, я, пожалуй, пойду”. — “Уай, мэм? Вы торопитесь?” (Она — себе.) “Подумаешь! Буду в „Макдональдсе” тарелки мыть!” — “Сорри, мэм?” — “Подумаешь, говорю. (С прежним вызовом.) Буду в „Макдональдсе” посуду мыть! Плевать мне на всех!” — “Но... (робко) в „Макдональдсе” посуду не моют, мэм... Они ее выбрасывают...” — “Sorry?” — “В „Макдональдсе” не моют тарелок, ай гесс... Зей троу зем эуэй... Одноразовая посуда, мэм...”
Секундная пауза.
Взрыв смеха.
Женщина хохочет невероятно громко.
Хозяин, багроворожая гора мяса, на миг забывает про нож.
Смеется и официант. Начинает робко, оглядываясь на хозяина. Заканчивает, глядя женщине прямо в глаза.
Что-то примиряет этот совместный смех.
“Вы очень добрый и красивый вумэн. Очень! Пожалуйста. Ай инвайт ю ту май хоум. Пожалуйста!.. Я очень-очень хорошо приготовить э диннер. Ит из тру. Иджипшен библ всегда вкусно готовить! Дон’т би эфрейд! Пожалуйста! Можно?..”
Сцена 2. Уличный телефон
Чуть позже.
Женщина за стеклом кабины.
Видимо, говорит с подругой.
Может, с собой?..
“Сколько это может продолжаться?! Я устала! Почему бы нет?.. А что, разве сейчас меня не насилуют? Ну, изменится форма насилия... Хотя бы конуру свою оплатить за месяц! И потом, я художница, мне нужны детали! Свобода?.. Не смеши. От смены континентов меняется только форма зависимости. Да нет!.. Это не Гегель сказал!..”
Сцена 3. Снэк-бар
Сразу после этого.
Наскребает последние центы.
Наглатывается дешевой, быстро заглушающей голод дрянью.
Потат, майонез, потат.
Итог: желудок жадно и ласково принял пищу.
Впрок. Наперед. Про запас.
У него дома она думать об этом, слава Богу, не будет.
Сцена 4. Пятнадцать минут спустя. Дорога
“Зачем ты заходила в снэк-бар?” — “Я хотела купить себе новые туфли”. — “Разве они там продаются?” — “Нет”. — “Зачем же ты заходила?” — “Потому что хотела купить туфли”. — “Найс, хе-хе... Ты очень веселый женщина! и добрый! и ты бью-у-у-у-тифул!.. Иджипшен библ...” И т. п.
Сцена 5. В супермаркете
“Давай я покупаю красивый египетский еда?” — “Покупай что хочешь”. — “Что-нибудь пить? Сок? Пепси? Спа?” — “Вино”. — “Какое? Сколько бутылок? Я покупить все, что ты показать”. — “Любое. Up to you”. — “Сорри?” — “Да делай что хочешь!”
Тоска. Кому повем печаль мою?..
Сквозь стекло витрины видна парочка. Девяностолетние супруги в духе немецкого экспрессионизма. Маленькие, сплющенные в направлении сверху вниз. Муж, храня мужскую дистанцию, на два пальца выше. Намертво сцеплены под ручку, полный клинч. Загипнотизированные зеленым светом, испуганно и покорно семенят на тот берег... Стараются именно семенить, не ползти...
Огромная, пустая и страшная дорога. Стая машин, пригнав к одной линии, по-волчьи застыла перед прыжком. Иллюзия остановки времени. Трусливая аберрация. Все равно поток искорежит... сомнет... вычеркнет из пейзажа...
Старичок в костюмчике цвета мокрого пепла... Старушка в темной приплюснутой шляпке... Точно в щербатой тарелочке, что из рода скромного антиквариата... Черная сумочка, темно-зеленый костюмчик... Черна кладбищенская земля, в которой они вот-вот оба исчезнут, сильна темной зеленью трав, что покроет их. Кто первый? “Только не ты!” — “О нет, только не ты!” Горбатенькие, слитые временем в неразрывность. Так ли? В том, как судорожно сцеплены руки, слышится: “Господи, только не ты!..”
«Любимый, я всю мою жизнь, оказывается, сначала – летела к тебе, потом приземлилась и бежала к тебе, потом устала и шла к тебе, потом обессилела и ползла к тебе, а теперь, на последнем вдохе, – тянусь к тебе кончиками пальцев. Но где мне взять силы – преодолеть эту последнюю четверть дюйма?» Это так и не отправленное письмо, написанное героиней Марины Палей, – наверное, самое сильное на сегодняшний день признание в любви.Повесть «Кабирия с Обводного канала» была впервые издана в журнале «Новый мир» в 1991 году и сразу же сделала ее автора знаменитым.
Палей Марина Анатольевна родилась в Ленинграде. В 1978 году закончила Ленинградский медицинский институт, работала врачом. В 1991 году закончила Литературный институт. Прозаик, переводчик, критик. Автор книг “Отделение пропащих” (М., 1991), “Месторождение ветра” (СПб., 1998), “Long Distance, или Славянский акцент” (М., 2000), “Ланч” (СПб., 2000). Постоянный автор “Нового мира”. С 1995 года живет в Нидерландах.
«Как большинство бесхарактерных людей, то есть как большинство людей вообще, я легко удовлетворялся первым, что шло в руки, само запрыгивало в рот или юркало в недра моего гульфика. При этом мне без каких-либо усилий удавалось внушать не только знакомым, но даже себе самому, что нет, напротив, все эти, с позволения сказать, деликатесы проходят мой самый серьезный, придирчивый, если не сказать капризно-прихотливый, отбор. В итоге, хлебая тепловатое пойло из общеказарменного корыта, я пребывал в полной уверенности, что дегустирую тончайшие произведения искусства, созданные виртуозами французской кухни», – так описывает меню своей жизни герой романа «Ланч».
Об авторе:Прозаик, переводчик, сценарист. Родилась в Ленинграде, закончила медицинский институт, работала врачом. В 1991 году с отличием закончила Литературный институт. Печатается с 1987 года. Автор девяти книг. Переведена на двенадцать языков. Финалист премий Букера (2000, роман “Ланч”), И. П. Белкина (2005, повесть “Хутор”), “Большая книга” (2006, роман “Клеменс”). Выступает в жанре one-person-show, соединяя свою лирику, фотографию и дизайн с классической и современной музыкой. С 1995 года живёт в Нидерландах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
От автора (в журнале «Знамя»):Публикация этой повести связывает для меня особую нить времени, отсчет которого начался моим дебютом – именно здесь, в «Знамени», – притом именно повестью («Евгеша и Аннушка», 1990, № 7), а затем прервался почти на двадцать лет. За эти годы в «Знамени» вышло несколько моих рассказов, но повести (если говорить конкретно об этом жанре) – «Поминовение», «Кабирия с Обводного канала», «Хутор», «Рая & Аад» – печатались в других изданиях.Возвращение к «точке начала» совпадает, что неслучайно, с интонацией предлагаемого текста, которая, как мне кажется, несет в себе отголоски тех драгоценных лет… To make it short, «Я сижу у окна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Обложка не обманывает: женщина живая, бычий череп — настоящий, пробит копьем сколько-то тысяч лет назад в окрестностях Средиземного моря. И все, на что намекает этателесная метафора, в романе Андрея Лещинского действительно есть: жестокие состязания людей и богов, сцены неистового разврата, яркая материальность прошлого, мгновенность настоящего, соблазны и печаль. Найдется и многое другое: компьютерные игры, бандитские разборки, политические интриги, а еще адюльтеры, запои, психозы, стрельба, философия, мифология — и сумасшедший дом, и царский дворец на Крите, и кафе «Сайгон» на Невском, и шумерские тексты, и точная дата гибели нашей Вселенной — в обозримом будущем, кстати сказать.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.