Лондон - [45]

История Ист–энда уходит корнями в далёкое прошлое Лондона. Бурное промышленное развитие Англии в XVI веке превратило Лондон в крупнейший торговый центр, через который, прежде всего благодаря Темзе, шёл сбыт большинства производимых в стране товаров. Все это требовало создания огромного торгового флота. Строилось большое число военных судов как для защиты торговых кораблей, так и для морских операций в войнах, которые велись в это время. После разгрома в 1588 году «Непобедимой Армады» Англия, вытеснив с морей свою бывшую соперницу Испанию, ещё больше расширила строительство флота. Первый, сухой док был создан в 1599 году в Ротерхите. Через несколько лет, в 1612–1614 годах, в Блэкуолле появляются доки Ост–Индской компании. Вокруг них, на северном берегу Темзы, начинает расти рабочий район Поплар. Интенсивное строительство доков в период промышленного переворота приводит к возникновению района Степни.

Транспортировка, погрузка и выгрузка товаров, конечно, требовали огромного числа рабочих рук. Однако в ещё большем количестве рабочих нуждались сами доки, а также связанные со строительством и оснасткой кораблей многочисленные канатные, ткацкие и другие мастерские. В Лондон хлынуло огромное количество ремесленников. Это были и согнанные огораживаниями со своих земель крестьяне и сельские ремесленники, мастеровые из Фландрии, Франции и других стран, гонимые за свои религиозные убеждения и искавшие в протестантской, «веротерпимой» Англии убежища. Историки отмечают почти катастрофический рост населения города. Если в 1530 году в Лондоне жило около пятидесяти тысяч человек и из них только тридцать пять тысяч в Сити, то к 1605 году столица насчитывала уже около двухсот двадцати пяти тысяч жителей. Старый город, конечно, не мог вместить весь этот человеческий поток, да, собственно, и не хотел этого делать. Сити ревниво оберегал свои привилегии, и многочисленные правительственные указы запрещали селиться сначала ближе двух километров от стен Сити, а затем эту дистанцию ещё больше увеличили. Хотя принимавшиеся законы не всегда оказывались действенными, тем не менее огромное число людей было поставлено в исключительно тяжёлые жизненные условия. Обитая в неблагоустроенных кварталах, они в своём большинстве оказывались в кабале у хозяев, потому что по английским законам того времени бездомных и не имевших работы людей ждали наказания и тюрьмы или дома для бедных, мало отличавшиеся от тюрьмы.

На улицах Ист–энда

Так в XVI веке неподалёку от Сити, главным образом к востоку от него, начинает складываться Ист–энд, имя которого станет нарицательным для всего трудового Лондона.

Особенно много строилось в Ист–энде различного рода промышленных предприятий в XVIII веке. И если докеры селились поблизости от доков, причалов и пристаней, то рабочие, занятые на этих предприятиях, естественно, старались найти себе жильё также неподалёку от места работы. Даже сейчас, спустя двести лет, в эпоху высокого развития техники, транспортная проблема для многомиллионного Лондона с его необыкновенно большой территорией — одна из острейших. А в ту пору иметь работу для простого рабочего означало и жить тут же, недалеко от места работы. Вот почему один из самых первых и важных признаков, определяющих лицо сегодняшнего Ист–энда, это чередование и постоянное совмещение в одних и тех же кварталах предприятий и жилых домов. Вряд ли нуждается в комментариях, сколь печально такое соседство для жителей Ист–энда.

В своей массе Ист–энд малоэтажен. Многие километры улиц застроены двухэтажными кирпичными, почерневшими от копоти и гари, совершенно одинаковыми домами. Их унылое однообразие в десятках кварталов не может не угнетать. Есть и немало многоквартирных домов с сырыми дворами–колодцами, открытыми железными галереями, которые служат не только входом в квартиры, но и обычным местом сушки белья. Почти все кварталы Ист–энда полностью лишены зелени, и это в городе, который славится своими огромными и действительно великолепными парками, находящимися в центре. Отсутствие садов и скверов ещё больше ухудшает условия существования населения Ист-энда, лишает его отдыха и радости, делает эти районы тоскливыми, особенно в пору дождей и туманов или в засушливые, жаркие летние дни.

Дома Ист-энда

В Ист–энде всегда селилось много эмигрантов. Характерный для всего района признак — наличие многих кварталов, почти сплошь заселённых выходцами из какой‑нибудь одной страны. Эти кварталы обычно живут своим собственным укладом, сохраняя обычаи и нравы, язык и религию своего народа. Только чаще всего эти колонии эмигрантов живут ещё в более худших условиях, скученно и намного беднее других обитателей Ист–энда.

О трущобах Ист–энда говорят и пишут в самой Англии достаточно много. Но необходимо отметить, что кварталы трущоб, где ютится беднота и низкооплачиваемые рабочие и служащие, находятся не только в Ист–энде, но и во многих других районах города. Когда в 1830–1850–х годах в жизнь Лондона вторглись железные дороги, их вокзалы и депо строились в разных частях города, включая и центральные районы. В непосредственной близости от квартала Блумсбери с его Британским музеем были построены в 1836–1849 годах Юстон–стейшн, в 1851 году — Кингс-кросс, в 1868–1879 годах — Сент–Пэнкрасс, а в 1850 году немногим севернее Гайд–парка возникает вокзал Пэддингтон. Так же как докеры и рабочие Ист–энда, железнодорожные рабочие и служащие селились рядом с местом своей работы и жили в таких же, как в Ист–энде, неблагоустроенных домах, нередко в глубине «благополучных» кварталов, под прикрытием их парадных фасадов. Так трущобные кварталы стали появляться и к западу от Сити. Один из худших трущобных районов, Сент–Джайлз, описанный Фридрихом Энгельсом в книге «Положение рабочего класса в Англии», находился в самом центре Вест–энда, поблизости от респектабельных Оксфорд–стрит и Риджент–стрит. Интересно, что ещё столетием раньше выдающийся английский художник Уильям Хогарт неоднократно избирал именно Сент–Джайлз местом действия своих обличительных гравюр. Об этом же районе писал Ч. Диккенс в «Холодном доме».