Лоллипоп - [17]
Хайдегунда сказала, вздохнув:
– Моё вам с кисточкой, – и пошла домой. История казалась ей весьма странной.
Лоллипоп тоже сказал, вздохнув:
– Моё вам с кисточкой, – и двинулся к себе.
«Пронесло», – подумал он с облегчением.
Какое-то время всё шло своим чередом. Но вот подкатил такой вечер, когда дождь лил как из ведра. Лоллипоп сидел у Хайдегунды, они разучивали стихотворение. Тут зазвонил телефон. Мама Хайдегунды взяла трубку и несколько раз повторила «да, да, да», а потом спросила Лоллипопа, взял ли он с собой плащ. Звонит бабушка, она беспокоится, как бы Лоллипоп не простыл по дороге домой. Плащ у Лоллипопа был.
– Сестра-голубушка, плащ у него есть, – сказала мама в трубку. А потом – Лоллипопа как током ударило – мама в трубку сказала: – Признаться, все мы с радостью познакомились бы с вами лично. Ну не восхитительно ли, что именно вы, сестра-голубушка, и есть бабушка Лоллипопа!
«Надо что-то срочно предпринять! – пронзило Лоллипопа. – Страшно подумать, что получится, если не прервать их разговор!»
Лоллипоп пустил в ход приступ нутряного кашля со стонами, от которого близкие неизменно обмирали, мчались за водой, утешали – словом, забывали всё и вся. Лоллипоп кашлял искуснее обычного, но мама Хайдегунды, как назло, всё и вся не забыла, а лишь крикнула:
– Хайдегунда, постучи ему по спине! – и продолжала говорить по телефону с бабушкой Лоллипопа.
Хайдегунда колошматила Лоллипопа по спине и похохатывала: какой-то клоунский кашель. А всё вместе – кашель, хлопанье по спине и гоготанье – создавало такой тарарам, что Лоллипоп не мог разобрать содержание разговора. А тут на него напал взаправдашний кашель: поперхнулся во время симуляции. Слёзы градом катились у него по щекам. Это Хайдегунде уже не казалось клоунским. Она завопила:
– Мама, сюда скорей! Он задыхается!
Мама примчалась со стаканом воды. Лоллипоп выпил, и настоящий кашель кончился. Лоллипоп покосился на телефон, трубка лежала на рычаге.
– Мне домой пора, – сказал Лоллипоп.
Хайдегунде не хотелось его отпускать.
– Ты же ведь дольше остаёшься, – надулась она.
Лоллипоп сказал, будто дома ему нужно написать сочинение и выучить всё про сосновые иглы. Про еловые тоже.
– Завтра он снова придёт, – утешала мама дочку, – бабушку с собой возьмёт! Мы уже договорились по телефону!
Лоллипоп накинул плащ и дал дёру.
Он продирался сквозь плотную пелену ливня, в лицо хлестал ветер. Лоллипоп яснее ясного сознавал, что его положение ещё никогда не было таким гадким. Рвануть бы сейчас прямым ходом в Австралию, в австралийскую пустыню, туда, где нет ни рыжей, ни настоящей бабушки; лишь солнце и песок, да разве какой-нибудь кенгуру…
Но в запасе оставались «Лоллипопы»! Единственное средство, которое могло ещё помочь. Хотя после истории с псом Леманном доверие Лоллипопа к леденцам сильно пошатнулось. Он ими с тех пор ни разу не пользовался.
Лоллипоп направился в лавку Смешанного Отто. Там он скинул плащ и водрузился на мешок с картошкой. В лавке вертелась какая-то крупногабаритная дама. Она выбирала порошок для стирки. Лоллипоп развернул леденец. Толстуха, навалившись на прилавок, рассказывала Отто о болезнях внуков. Лоллипоп обсосал леденец. Толстуха рассказывала о болезнях дочерей. «Лоллипоп» стал уже просвечивать. Толстуха рассказывала о собственных болезнях, терзавших её шестьдесят лет назад столь немилосердно, что врач сказал – остаётся уповать на молитвы. Лоллипоп поднёс леденец к глазу, посмотрел на толстуху и подумал: «Не пора ли потихоньку сматываться?»
Толстуха положила стиральный порошок в хозяйственную сумку и сказала:
– Как ни хорошо, а пора потихоньку выматываться!
Она попрощалась и вышла. Лоллипоп повернулся к Смешанному Отто, оглядел его через леденец и подумал: «Мог бы, между прочим, заметить, что у меня адские неприятности!»
Смешанный Отто посмотрел на Лоллипопа со смешанным чувством удивления и беспокойства:
– Что у тебя? Неприятности какие или что-то в этом духе?
Лоллипоп опустил леденец и кивнул. Во-первых, Отто – по поводу неприятностей, а во-вторых, леденцу. Что означало: ты у меня молоток!
– Не желаете ли проинформировать нас относительно неприятностей? – спросил Смешанный Отто.
– Да уж как-нибудь сам справлюсь! – сказал Лоллипоп, слез с мешка, взял плащ и пошёл домой, держа перед собой леденец как свечку.
Бабушка, заслышав шаги на лестнице, поспешила к двери и с места в карьер обрушилась с расспросами:
– Скажи-ка, Лолли, что за птица эта мама Хайдегунды? Почему восхитительно, что я твоя бабушка? Почему она то и дело называет меня «сестра»? Это же курам на смех!
Сестра Лоллипопа возникла за бабушкиной спиной и высказала своё мнение:
– А вдруг она из какой-нибудь религиозной секты? У них иногда так принято!
– Верно, верно, все мы братья и сёстры – так они говорят, – донёсся из кухни мамин голос.
Лоллипоп крепко сжимал в руке леденец и мучительно размышлял: на что лучше направить действие леденца. Удержать бабушку от визита? Лоллипоп поглядел ради интереса через «Лоллипоп» на бабушку.
– Если она из такой весёленькой секты, я лучше туда не пойду, – сказала она, – такие люди каждого встречного-поперечного норовят в свою веру обратить!
