Локотство. Империя рабства - [29]
Санит не ответил, но по его взгляду было видно, что он просто мысленно махнул рукой на упорство собеседника. Клоп протянул бутылку мне. Я, отхлебнув сладковатого хмельного напитка, отдал сосуд дальше по кругу.
- Что, Большой, голову повесил? - Толикам протянул вино Нумону.
Большой четырежды раскрыл обе своих гигантских пятерни и с мычанием вопросительно затряс руками: мол, ну как так-то? В свете костра его мимические жесты были особенно вырвзительны.
- Не набив мозолей, лес не вырубишь, - ответил на крик души немого Древ.
Несмотря на численное превосходство, избежать жертв не удалось. Почти четыре десятка трупов. Только один из десятников имперцев унёс с собой жизни четырёх наших парней, прежде чем Нумон снёс его своим чудовищным оружием.
Вокруг костра воцарилось молчание. Лишь треск углей, да такие же тихие разговоры у соседних костров.
- Пойду, посты проверю, - начал вставать с бревна Санит. - А вы гасите огонь. Хочется языками почесать - в шатер перебирайтесь. Неровен час, болт в голову поймаете.
- Мы же за валом? - возразил Клоп. - Да и имперцы, ладно, если к завтрашнему вечеру подойдут.
Санит приподняв голову, вдохнул всей грудью воздух:
- Я бы смог... - кратко ответил на упорство Клопа воин.
- Вот же-ж... - начав присыпать костёр землёй, заворчал Клоп, когда Санит отошёл. - Мясо не дал дожарить...
- Костры гасим, парни... - послышался тихий голос Санита от соседней компании.
В отличие от нас, там возражать никто не стал.
- Пойду, с селянами поговорю, - с трудом начал я вставать - ноги затекли. - Нога что-то ноет. К непогоде...
- Тишь та, какая, - ответил Толикам. - Не похоже. Я с тобой.
Селян в лагере оказался целый десяток. На время пока разбирались после битвы с мёртвыми телами, пока рассматривали трофеи и организовывали круговую оборону, их разместили в одном из шатров.
- Ночи доброй... - начал было я довольно громко, зайдя с магическим светильником к селянам, но тут же осёкся, увидев спящих детей. - Извините, - прошептал я, проводя рукой по шару, чтобы уменьшить его свет.
Осмотрев присутствующих, выделил мужика и довольно милую женщину, сидевших около троих спящих детей. Младшему было зим пять, старшим девчонкам, на вскидку, около десяти - двенадцати. Ошибиться было трудно, поскольку больше детей в шатре не наблюдалось.
- Олиг? - осмотрев их, остановил я свой взгляд на мужике.
Тот кивнул. Приглушённый свет не давал толком разглядеть его, но испугом в этот момент повеяло... Может быть и показалось, но зрачки мужика на доли секунды ушли куда-то влево. Я, приподняв светильник, осмотрел остальных. Четыре девицы... Одна, в изорванном платье, казалось вжалась в стенку шатра. Взгляд зажатой в угол кошки... По рассказам Толикама её вроде как насиловали. Не наши. Имперцы. Твари. Около девиц сидят два мужика... Странно, но обычно к вечеру я уже не ощущал эмоции людей, а здесь... От крайнего из них, сидящего как раз левее от Олига, на удар сердца, пахнуло чем то недобрым...
- Толикам, - не дал я пройти из-за своей спины спутнику, - тут дети спят, - прошептал я, пятясь и выталкивая голубопечатного спиной. - Утром поговорим с ними. Я оставлю вам светильник.
Пока подвязывал магическую штуковину к жердине шатра пытался нащупать эмоции того мужика. Выходя, мельком глянул на него ещё раз... Мама моя женщина! Так это ж тот! В чёрном! Тот, которого выпустили из окружения мытарей!
Толикам хотел что-то спросить, но я, призывая к молчанию, прижал пальцы к своим губам.
- Мытарь, - как только отошли на расстояние где нас точно не услышат, оповестил я Толикама. - Тот, что справа. Он был среди мытарей.
- Схожу за Санитом. - растворился в полумраке Толикам.
Я вдохнул влажный ночной воздух полной грудью. А всё-таки хорошо-то как... Ветерок то поднимается. Эх... Быть непогоде...
Я предлагал ударить копьём в тень мытаря прямо сквозь стенку шатра. Специально для этого оставил в том светильник.
- А просто вытащить нельзя? - удивился Санит.
- А если он кого из селян прирежет?
- Зачем?
- Нож к горлу кому приставит и скажет что убьёт, если не отпустим его, - постарался я объяснить принцип взятия заложника.
Санит неодобрительно покачал головой:
- Не перегибай, Хромой. Фантазия, конечно у тебя...
Как оказалось, бывший воин был прав. Мытаря даже вытаскивать не пришлось. Санит просто заглянул в шатёр и поманил рукой того, на которого я указал. Тот безропотно вышел. Как-то, даже стыдно стало за свои опасения. Глупость, в самом деле, какая.
- Отдыхайте, - оглядев оставшихся в шатре и забирая светильник, произнёс Санит. - Вас никто не тронет.
Допрашивали мытаря в самом большом шатре имперского лагеря.
- Ты же вроде в кандалах был? - задал первым вопрос Толикам.
Мытарь кивнул.
- За что?
- Заковали до выяснения причин смерти десятков, с которыми ходил.
Я заметил, как Санит слегка кивнул головой, видимо в мыслях одобряя действия имперского военачальника.
- Как зовут? - спросил Наин.
- Шолстонит, - слегка кашлянув, ответил пленный.
- Из знатных?
- Либалзон.
- Либалзон и в мытарях... Мытарь ведь?
Мужик кивнул, но как-то неуверенно.
- Неправда, - констатировал я, хотя на сто процентов в своих ощущениях уверен не был.
Рождение нового человека, это тяжёлый процесс. Хорошо, когда ему есть кому помочь. Но, не смотря на тяготы, открывать для себя мир, это так захватывающе...
Среди темной магии, между эльфийских лесов, моря и охваченной религиозной войной Исварией, раскинулись под светом двух лун Темные земли. Остров мрака, где можно увидеть вампира и поговорить с личем, земля, в которой царят темная мана и необычные звери.И вот в этот не совсем приветливый мир предстоит идти Норману, простому восемнадцатилетнему одаренному. Ему придется вспомнить, кем он был. Ему придется решить, кем он станет. Он старается. Он ошибается. Он любит.Норман пережил многое: потерю близких, погоню убийц, забвение любимой.
Мир, где наряду с людьми живут орки, эльфы и экзотические звери. Мир, где царит магия, клинок и рабовладельческий строй. Вот именно последний фактор очень влияет на судьбу молодого инженера из нашего мира. Нет, он не рабовладелец, он раб. Побег. Рабство. Снова побег. Рынок невольников. Рабство у орков. Опять побег. Сможет ли он выжить? Сможет ли он обрести долгожданную свободу? А если сможет, то кем он станет? Купцом, селянином или мелким, вечно голодным воришкой? А может, его ждет иное будущее?..
Бойся своих желаний! Меняя провинциальный городок на Северную столицу, мы с Алексеем мечтали попасть в иной мир. Мир, дарующий новые возможности. Мир успеха и красивых девушек… Не знаю, как у Алексея, но у меня это получилось. В несколько неожиданном формате, конечно… Желание сбылось дословно. Я попал в иной мир. Мир меча и магии. Мир эльфов и орков. И знаете, ничего хорошего. Меч – это не красивая игрушка. Меч – это орудие убийства. А люди… Они не падают ниц при виде попаданца. Более того, приходится скрывать, что я оный и есть… Сложно все в этом мире.
Книга вторая о Руизанской империи. Михаилу повезло гораздо больше чем Алексею. Жить опекаемым влиятельными родными, даже в ином мире совсем даже не плохо. Да средневековье, да есть где-то не очень дружелюбные орки и эльфы, но ты не раб. Твои ноги в тепле а на язык нет-нет, да попадает лучшее вино. Ты красавчик, к которому благосклонны девушки. Но какой русский не найдёт приключений в средневековом мире.
Итак, я смог выжить и адаптироваться в этом мире. Я – маг, пусть и стал им тайно, пусть и слабый, но – маг. Судьба-злодейка преподнесла мне подарок в виде внимания сильных мира сего, а это, скажу вам… Да, это деньги, женщины и вино, но еще это зависимость, враги и яды. И вкус последних вполне может сочетаться со вкусом вина…
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.