Логово снов - [4]

– Мне приходится покрывать затраты. Читать необходимые молитвы. Я никогда себе не прощу, если навлеку на тебя несчастье, Ли Фань, – она даже выдавила четвертушку улыбки, надеясь, что она сойдет за искреннюю.

Ли Фань отстегнула еще банкноту.

– Два доллара – последняя цена.

Лин спокойно прикарманила деньги.

– Мне нужна какая-нибудь вещь твоей бабушки, чтобы найти ее в мире видений.

– Это еще зачем?

– Примерно как собака идет по следу. Она поможет мне отыскать бабушкин дух.

Ли Фань с вымученным вздохом стащила с пальца золотое кольцо и отправила его вслед за деньгами.

– Только смотри не потеряй.

– Это не я у нас тут вещи теряю, – невинно обронила Лин.

Ли Фань встала, посмотрела на свое пальто, потом на Джорджа, который тут же вскочил и кинулся ей его подавать.

– Ты только будь осторожен, Джорджи, – прошептала она громким шепотом, кивая в сторону Лин. – Она тебя, чего доброго, проклянет. Или нашлет сонную болезнь.

Улыбка Джорджа сразу же куда-то испарилась.

– Не шути с этим!

– А почему нет?

– Это к несчастью!

– Все это предрассудки! Мы теперь американцы.

И Ли Фань продефилировала через ресторан, нарочито неторопливо, чтобы все ее как следует разглядели.

Через ажурную ширму Лин смотрела, как вместе со свитой та беззаботно выпорхнула в зимнюю ночь. Ах, если бы им можно было сказать правду: мертвые-то как раз не прочь с ней поболтать – это живых Лин не жаловала.

Холодный ветер на всем скаку вырвался из-за угла Дойер-стрит, и зубы у Лин так и заклацали. Они с Джорджем шли домой, в сторону Малберри-стрит. Прачечные, ювелирные, бакалейные лавки и магазины импортных товаров уже позакрывались, зато всякие увеселительные заведения стояли открытыми – их пропитанные сигаретным чадом залы были заполнены деловыми людьми, старичьем, совсем зелеными новичками, буйными молодыми холостяками: все резались в домино и фан-тан; байки, шутки, деньги и городские амбиции так и кипели на поверхности пеной. Возвышаясь над крышами, молчаливым судией на них взирала колокольня церкви Преображения Господня, торчавшей на краю квартала. Троица туристов, слегка подшофе, вывалилась из дверей ресторана, громко обсуждая, что неплохо бы двинуть на Боуэри, вкусить всяких неправедных наслаждений, так и кишащих там, в тенях, под надземкой на Третьей авеню.

Рядом с Лин вприпрыжку скакал Джордж, вверх-вниз, вверх-вниз, будто бегун с препятствиями, каковым он, кстати сказать, и был. Для такого худышки он был на диво силен, этот Джордж. Лин не раз видела, как он таскает тяжеленные подносы, будто пушинку, да и бегать он мог без устали, милями; тут она ему даже завидовала.

– Ты слишком много денег берешь, вот в чем твоя проблема, – поделился, пыхтя, Джордж. – Другие пророки берут меньше.

– Так пусть Ли Фань к одному из них и идет. Пусть отправляется к этой идиотке с радио, к Провидице-Душечке, – бросила Лин.

Ли Фань могла сколько угодно болтаться по загородным клубам, но гадать-то она никуда за пределами квартала не пойдет, в этом Лин была совершенно уверена.

– Ты на что деньги-то копишь? – спросил Джордж.

– На колледж.

– А зачем тебе колледж?

– А зачем ты позволяешь Ли Фань помыкать тобой, словно собакой? – огрызнулась Лин, окончательно потеряв терпение.

– Ничего она мной не помыкает, – тут же надулся Джордж.

Лин ответила гортанным звуком, недвусмысленно выражавшим разочарование. Когда-то, давным-давно, Лин и Джордж дружили; она его вроде как защищала. Когда итальянские мальчишки с Малберри-стрит взяли моду подстерегать Джорджа по дороге в школу, она подстерегла их и заявила, что она, дескать, стрега-ведьма и проклянет их всех, если они не оставят китайчонка в покое. Поверили они ей или нет, неизвестно, но Джорджа гонять с тех пор перестали. Тот отблагодарил ее маковыми гоменташи[4] из «Пекарни Герти», что на Ладлоу (они потом еще долго хохотали вдвоем, выковыривая из зубов крошечные зернышки). Но весь последний год Джордж становился все мрачнее, все беспокойнее – то и дело замахивался на то, что ему не по зубам. Связался вот с компанией Ли Фань, бегал с ними в кино на Стренд, послушно торчал на пикниках местной церкви, а то упихивался, как селедка в бочку, на заднее сиденье авто Тома Ки и катал с ними где-то по воскресеньям. Одной ногой в Чайнатауне, а другой – снаружи, за его границами; все какой-то лучшей жизни искал. Такой, где Лин места не было.

– Она тебя изменила, – сказала Лин.

– Ничего не изменила! – воскликнул он. – Это ты изменилась! Такая веселая была раньше…

Джордж замолчал, но Лин смогла бы и сама закончить фразу. Она отвела взгляд.

– Прости, – спохватился Джордж. – Я не то хотел сказать.

– Знаю.

– Я просто устал. Плохо спал прошлой ночью.

Лин чуть не ахнула.

– Да нет у меня сонной болезни, нет! – поспешно договорил Джордж и вытянул руки. – Гляди: ни ожогов, ни пузырей.

– Тогда в чем же дело?

– Мне сон приснился, такой странный…

– Это, наверное, потому, что ты сам странный.

– Ты хочешь про него послушать или нет?

– Давай.

– Удивительный сон! – голос Джорджа обещал чудеса. – Я был в одном доме, ну, знаешь, как у миллионеров на Лонг-Айленде, – вот только это был мой дом и моя вечеринка. Я был богатый и важный, и все вокруг смотрели на меня с уважением, Лин, представляешь? Не то что здесь. И Ли Фань там тоже была, – закончил он застенчиво.