Логово проклятых - [12]

В вагоне что-то неуловимо изменилось, и Ворон мгновенно вынырнул из дремотного состояния. Пассажиры шушукались вполголоса, шелестели бумагой. То и дело слышалось слово «документы», в переводе совсем не нуждавшееся.

Ворон осторожно положил ладонь на голову Стеллы. Она открыла глаза, испуганно вздрогнула и попыталась встать. Он прижал палец к своим губам и незаметно покачал головой. Женщина кивнула и стала разглядывать пассажиров.

Ворон поднялся, повернулся лицом к Шухевичу, лежавшему на верхней полке, и убедился в том, что тот уже не спал.

– Что?.. – встревоженно спросил бывший начальник штаба «Карпатской сечи».

– Скоро югославская граница. Пассажиры суетятся. Видимо, контроль там весьма серьезный.

– Черт побери! Что же делать? – пробормотал Шухевич. – Рискнуть? Нас румыны не выпустят. Или югославы ссадят с поезда и передадут в контрразведку. Раньше здесь никогда не было досмотров.

– Раньше все было иначе, – философски заметил Ворон. – Но с тех пор как Лига наций фактически развязала англичанам руки и те запустили их в экономику страны, в Румынии многое поменялось. Война никогда не проходит даром для тех стран, на территории которых она проходит. А насчет югославов я с вами совершенно согласен. Они теперь с настороженностью принимают тех людей, которые едут с этой стороны. Нам придется прыгать.

– Может быть, будут еще остановки, – предположил Шухевич. – Надо справиться у проводника.

– Нет, до самой границы поезд больше не остановится. У нас примерно два часа на принятие решения. Но, извините, оно все равно может быть только одно. Нам надо срочно покинуть поезд. Сделать это лучше, когда мы будем проезжать Забудовский лесной массив. Там железнодорожные пути круто поворачивают, и поезд сбавляет скорость.

– А Стелла?

– Стелла у нас испытанный боец, – с улыбкой проговорил Ворон. – Она справится, я уверен.

Через пятнадцать минут они собрались в тамбуре. Ворон заставил всех проверить карманы, застегнуть их, если есть такая возможность.

Потом он озвучил свой порядок покидания вагона:

– Сначала вы, Роман Иосифович, потом Стелла. Я прыгаю последним.

– Почему так? – сразу же подозрительно спросил Шухевич. – Объясните, почему вам угодно прыгать последним?

– А вы давно в последний раз с поезда на ходу соскакивали? – вопросом на вопрос ответил Ворон и мило улыбнулся. – Я вот часто прыгал, признаюсь. Поэтому уверен, что смогу покинуть вагон сразу после Стеллы. Если с ней что-то случится во время падения, я довольно быстро приду ей на помощь, потому что буду всего в десятке метров от нее. Вы можете замешкаться. Мы окажемся на большом расстоянии друг от друга. А нам нужно как можно быстрее снова собраться и уйти подальше от железной дороги. Не исключено, что здесь, в вагоне, есть агенты румынской службы безопасности. Кто-то из них может заподозрить, что мы не просто вышли в тамбур покурить, а именно спрыгнули с поезда. Это понятно, я надеюсь?

Шухевич спорить не стал, только поиграл желваками и принялся застегивать пиджак на все пуговицы. Стелла буквально смотрела Ворону в рот и кивала при каждом его слове. Женщина была чуть бледна, но держалась хорошо.

Они убедились в том, что по вагону никто не идет в сторону тамбура, все пассажиры спокойно дремлют на своих местах, и открыли дверь. В тамбур ворвался сырой ночной воздух. Мимо подножки проносился кустарник, едва озаренный светом, падающим из окон вагона.

Шухевич спустился на нижнюю ступеньку подножки, придерживая рукой шляпу, нахлобученную по самые уши. Ворон поморщился. Он предупреждал этого господина о том, что ее стоит снять и держать в руке, а еще лучше – сунуть за пазуху. Но спорить с подозрительным и сварливым попутчиком он не хотел.

Шухевич выбрал подходящий момент и прыгнул. Скорость поезда была невелика. Он пробежал несколько шагов вдоль полотна, прежде чем споткнулся и упал в жиденький кустарник, торчавший возле откоса.

Ворон взял Стеллу за плечо и посмотрел ей в глаза, стараясь передать свою уверенность в благополучном исходе их опасного дела. Женщина благодарно улыбнулась и стиснула поручень.

Через миг она с отчаянием в глазах прыгнула с подножки в ночь. Ворон увидел мелькнувшее платье и блузку под распахнувшимся жакетом. Стелла упала сразу, как только ее ноги коснулись земли.

Больше не раздумывая, не медля ни секунды, Ворон прыгнул следом. Наверное, поезд уже начал набирать скорость, или же он немного поторопился, но земля встретила Ворона сильным ударом в ноги и бросила ему под ступни остатки истлевшей шпалы, которую рабочие почему-то не убрали от путей. Падать ему пришлось в темноту и совершенно наугад. Ворон весь сжался в один большой комок упругой плоти, закрыл голову руками, перелетел через кустарник, повалился на бок и прокатился еще несколько метров по склону.

Первая же мысль, которая мелькнула в голове, была такой: «Все цело, ничего не сломал. Хорошо!»

Стеллу он нашел буквально через минуту по тихим стонам в темноте. Поезд унесся вдаль, в сторону границы. Теперь местность освещала только россыпь звезд на небе.

Ворон пригляделся, осторожно подошел к женщине и присел на корточки рядом с ней. Стелла постанывала и держалась за правую ногу то ли в районе колена, то ли выше. Это было плохо.