Логово - [147]
Из кучи инструментов Вассаго взял молоток. Установил гвоздь. Первый удар вогнал гвоздь на четверть, второй – на половину длины в живот Люцифера.
С гвоздями все обстояло благополучно.
Он сверху вниз посмотрел на девочку, остававшуюся в том же положении, спиной к цоколю статуи, в каком он ее усадил. Ни на один из его ударов она не отреагировала.
Это его несколько разочаровало, однако не все еще было потеряно.
Перед тем как установить ее на место, он быстро собрал все, что ему может понадобиться. Пару скреп размером четыре на два, чтобы временно поддерживать экспонат, пока не удастся наглухо его закрепить. Два гвоздя. Плюс еще один, длинный, с более хищным острием, который с успехом заменит костыльный гвоздь. Молоток обязательно. Быстрее! Маленькие гвоздики чуть побольше кнопок; вбив с дюжину их рядком в лоб, можно пунктирно обозначить кромку тернового венца. Нож, с помощью которого можно будет имитировать рану, нанесенную копьем насмешника-центуриона. Что еще?
Думай! Быстрее! Уксуса нет, и губки, которую надо в нем смочить, чтобы поднести к губам умирающего, тоже нет, но, как говорится, на нет и суда нет, придется обойтись без этого традиционного напитка, к тому же отсутствие столь малозначительной детали никак не способно нарушить общую цельность композиции. Итак, теперь как будто бы все готово.
Хатч и Линдзи, углубившись в тоннель, по которому когда-то "плыли" гондолы, старались идти как можно быстрее, но необходимость обшаривать лучами фонариков каждую нишу и каждый укромный закуток, возникавшие то слева, то справа от них в стенах тоннеля, значительно тормозили их продвижение вперед. Снующие из стороны в сторону лучи заставляли двигаться и плясать тени от бетонных сталактитов, сталагмитов и других сделанных рукой человека горных образований, но того, кто мог бы прятаться за ними, не обнаруживали.
Спереди, из глубин "Дома ужасов", до них донеслись два сильных гулких удара, один за другим, похожие на удары молотка. И снова наступила тишина.
– Он где-то там, – прошептала Линдзи, – но не очень близко. Можно идти быстрее.
Хатч согласился.
Теперь, когда не надо было больше осматривать все встречавшиеся им на пути углубления и ниши для механических чудовищ, они продвигались почти бегом. Вскоре между Хатчем и Джереми Нейберном вновь установилась телепатическая связь. Ему передалось возбужденное состояние сумасшедшего, его отвратительное кровожадное нетерпение. И вместе с ним целый рой бессвязных образов: гвозди, костыльный гвоздь, молоток, две скрепы размером два на четыре, горстка мелких гвоздей, тонкое жало лезвия, выбрасываемого из рукоятки ножа под воздействием пружины…
Трясясь, как в ознобе, от негодования, усиленного во сто крат безотчетным страхом, полный решимости не дать ужасным видениям сбить себя с толку и помешать преследованию, Хатч вылетел из горизонтального тоннеля на резко пошедший вниз склон и, спотыкаясь, по инерции пробежал еще несколько шагов, пока не сообразил, что пол под его ногами стал наклонным.
В нос ударила первая волна смердящего запаха, поднятого на эту высоту естественной воздушной тягой. Его чуть не вырвало от омерзения, и то же самое, как он понял по резкому вздоху-всхлипу, произошло с Линдзи, но, пересилив себя, он напряг горло и сглотнул слюну.
Хатч знал, что их ждет впереди, в конце склона. Хотя полного представления не имел. То, что пригрезилось ему в машине, только частично приоткрывало завесу над так называемой коллекцией. Если он сейчас же стальной хваткой не возьмет себя в руки и не подавит в себе даже крохотный намек на отвращение, то никогда не сможет спуститься в эту дьявольскую дыру, а путь к спасению Регины шел именно через нее.
Очевидно, то же самое сумела внушить себе и Линдзи, подавив, как и он, подступавшую к горлу тошноту и последовав за ним вниз по крутому склону.
Внимание Вассаго сразу же было привлечено проблесками света, появившимися вверху в противоположном от него конце громадной пещеры в глубине тоннеля, выходившего па водослив. Скорость, с которой свет становился все ярче, убедила его, что у него не хватит времени присовокупить девочку к коллекции до того, как преследователи настигнут его.
Он знал, кто они. Видел их, как, очевидно, и они его, во время сеансов телепатической связи. Линдзи с мужем прочно сели ему на хвост еще в Лагуна-Нигуэль. Только сейчас до него стало доходить, что в это дело скорее всего вмешались более значительные силы, чем могло показаться вначале.
Сперва он решил было позволить им спуститься по водосливу в Ад и, оставшись у них за спиной, разделаться с мужчиной, обезоружить женщину, а затем сотворить двойное распятие. Однако что-то в мужчине тревожило его, вызывало непонятные опасения. Но что именно, он никак не мог взять в толк.
Зато очевидным было другое: несмотря на всю свою смелость, решительность и наглость, он явно побаивался встретиться лицом к лицу с этим парнем. Еще раньше, когда Вассаго находился в их доме и элемент неожиданности был на его стороне, ему следовало бы из засады прежде всего укокошить муженька, а потом уже брать Регину или Линдзи. Сделай он это тогда, ему представилась бы возможность добыть вместе и женщину, и ребенка. И сейчас он спокойненько занимался бы их разделкой.
Приятно возвращаться в дорогие с детства места после долгих лет, проведенных вдали от дома. У Дженнифер Пэйдж радостно билось сердце, когда она вместе с Лизой, своей четырнадцатилетней сестрой, въезжала в родной Сноуфилд, маленький городок в горах, тихий, безмятежный, спокойный. Он и правда встретил их тишиной, но это была мертвая тишина – жители городка исчезли. А те немногие, кого они обнаружили, были безжалостно убиты. Кто уничтожил Сноуфилд? Какая страшная сила? Можно ли ей противостоять? И если да, то какими жертвами достанется победа над ней?
Фрэнк Поллард просыпается в переулке с чувством страшной опасности, которая ему угрожает. Фрэнк не помнит ничего, кроме своего имени. Укрывшись в мотеле, он проваливается в сон, а проснувшись, обнаруживает, что его руки в крови. Чья это кровь? Откуда она взялась? Далее события развиваются с ужасающей быстротой. Каждый раз, просыпаясь, он находит рядом с собой незнакомые предметы – и они пугают его сильнее, чем даже руки, обагренные кровью. Детективы Бобби и Джулия Дакота, взявшиеся расследовать это дело, очень скоро убеждаются, что оно куда опаснее, чем им казалось вначале.
Кто-то таинственный и безжалостный устилал каждый его шаг трупами, старательно заботясь, чтобы все улики указывали именно на него. Билли Уайлс более не мог считать это просто «игрой» маньяка. Происходящее явно имело определенную цель. Но какую? Кто мог ненавидеть Билли такой лютой ненавистью? Час за часом перед ним разворачивалось дьявольское представление. Автору этого кровавого шоу маской служило лицо, срезанное с очередной жертвы, а ключом к разгадке стало случайно услышанное Билли слово. Он не мог обратиться в полицию.
Из секретного исследовательского центра, занимающегося запрещенными генетическими экспериментами, убегают наделенные человеческим интеллектом собака и злобный монстр-убийца. В сплошной кошмар превращается в одночасье жизнь Тревиса Корнелла и Норы Девон, приютивших несчастного пса и пытающихся спасти его от преследования.
Человек просто обязан доверять своей интуиции. Особенно если он руководит научной арктической экспедицией и его мучает предчувствие неминуемой беды. И она не заставила себя ждать. В результате мощных подземных толчков двухсотметровый ледовый панцирь лопнул, как яичная скорлупа, и исследовательская группа Эджуэй оказалась в ледяной тюрьме. Положение несчастных ученых усугубляется тем, что один из них — психопат-убийца, вышедший на свою кровавую охоту.
Размеренная жизнь маленького курортного городка Мунлайт-Ков неожиданно превращается в кошмар. За короткое время десятки его обитателей становятся жертвами загадочных зверских убийств. Раскручивая это дело, тайный агент ФБР выясняет, что убийцы – монстры, созданные злым гением ученого-компьютерщика, одержимого маниакальной идеей стать властелином человечества.
Имение Ривертон, Англия, 1924 год. Известный поэт покончил с собой во время вечеринки в честь летнего солнцестояния. Свидетелями были только две сестры-аристократки: обаятельная и жизнерадостная Эммелин, и красивая, умная, страстная Ханна. Одна — преклонявшаяся перед ним, другая — бывшая по слухам его любовницей. С тех пор сестры никогда не разговаривали друг с другом. Что же произошло на самом деле? Правду знала лишь горничная Грейс Ривз, всю жизнь пытавшаяся забыть события той ночи. Но семьдесят лет спустя, когда кинорежиссер из Голливуда решила снять фильм о произошедшем, старые воспоминания пробудились, и хранимые секреты начали открываться…
Во время пикника на семейной ферме шестнадцатилетняя Лорен Николсон становится свидетельницей шокирующего преступления – ее мама Дороти убивает человека. Спустя пятьдесят лет эта история по-прежнему беспокоит героиню. Кем был тот человек и почему мама так поступила? Лорен понимает, что может упустить последний шанс узнать правду, и принимается искать ответы в прошлом Дороти. Она идет по следам незнакомцев, встретившихся когда-то в истерзанном войной Лондоне, чтобы понять, как их судьбы связаны с судьбой ее матери.
Читатели уже знакомы с героями первой части романа – четырьмя подругами и дочерью одной из них. Кульминационный момент «Кружево-2» – похищение Лили во время ее поездки в Турцию. Похититель и цель преступления окажутся очень неожиданными.Продолжение романа «Кружево». Главные герои – Лили, молодая кинозвезда, и ее мать Джуди Джордан, с которой наконец-то она встретилась в конце первой книги. Присутствуют и три школьные подруги Джуди, судьба которых подробно прослеживается в первой части романа. Все они – преуспевающие элегантные женщины.
Корнуолл, 1933 год. Элис Эдевейн живет в красивом поместье вместе с семьей. Дни текут привычной чередой, а идеальному миру, лишенному забот, ничто не угрожает. Но однажды случается непоправимое – таинственно исчезает Тео, младший брат Элис. А вскоре после этого находят бездыханное тело друга семьи. Что это – самоубийство или преступление? И если самоубийство, то могла ли причиной стать пропажа Тео?В 2003 году детектив Сэди Спэрроу оказывается в Корнуолле. Гуляя по лесу, она случайно обнаруживает заброшенный дом – тот самый, в котором произошла трагедия.