Логика для юристов - [28]
Придя домой, я решил испытать свою четырехлетнюю дочурку и спросил: “Если твоя сестра девочка, кто же твой братик?” После долгого молчания она ответила: “Мышка.” “Почему?” — спросил я, сильно разочарованный. И тут же услышал: “На глупый вопрос должен быть глупый ответ.» (За рубежом. 9—14 февраля 1990 г.)
11. После того как председатель профкома в течение часа отчитывался о работе профсоюзной организации, ему был задан вопрос: “Какую работу проделала профсоюзная организация в течение года?”
12. Кто в мире самый лучший?
13. Сколько лет королю Франции?
14. Случаются ли всевозможные перемещения и прогнозы от веществ проникновения в желания?
15. Один мальчишка говорит другому: — Дай вон тому по башке!
— Зачем?
— Ты что, боишься?
16. Тест для поступающих в аспирантуру университета США:
координаты точки а (6 см, 4 см), координаты точки b (2 см, 3 см), точка с находится от точки b на расстоянии 2 см, на каком расстоянии она находится от точки а?
Упражнение 14
Охарактеризуйте вопросно-ответные ситуации.
1. “По каким побуждениям убил свою жену Позднышев? Что сделало его убийцей: ревность, ненависть, оскорбленное самолюбие? То, или другое, или третье? Едва ли; и то, и другое, и третье.” (Сергеич П. Искусство речи на суде. М., 1988. С. 115)
2. “— Почему вы производили фальшивые деньги?
— К сожалению, я не умею делать настоящие.”
“Во время судебного разбирательства:
— На каком основании обвинитель утверждает, что обвиняемый был пьян?
— Он всё время кричал, что не боится жены.”
“В суде устанавливается отцовство. Судья спрашивает:
— Итак, кто является отцом вашего ребёнка?
— Кшищек.
— Его фамилия?
— Так близко мы не были знакомы...”
(Третьяков Михаил. Поляки шутят. “Правда”. 8 апреля 1995 г.)
3. “—Лови! Лови его! — кричало несколько хлопцев в тесном конце улицы, и Черевик почувствовал, что схвачен вдруг дюжими руками.
— Вязать его! это тот самый, который украл у доброго человека кобылу.
— Господь с вами! За что вы меня вяжете?
— Он же и спрашивает! А за что ты украл кобылу у приезжего мужика, Черевика?”(Гоголь Н.В. Вечера на хуторе близ Диканьки // Собр. соч. В 6 т. М., 1952. Т. 1. С. 32)
4. “— Любопытно бы знать, — сказал философ, — если бы, примером, эту бричку нагрузить каким-нибудь товаром — положим, солью или железными шинами: сколько потребовалось бы тогда коней?
— Да, — сказал, помолчав, сидевший на облучке козак, — достаточное бы число потребовалось коней.” (Гоголь Н.В. Вий // Собр. соч. В 6 т. М., 1952. Т. 2. С. 166)
5. Анаксандрида спросили, почему геронты разбирают дело о смертной казни много дней и оставляют даже оправданного обвиняемого под судом. Царь ответил: “Много дней они судят потому, что в этих делах судьи, совершившие ошибку, уже не смогут её исправить; обвиняемого же оставляют под судом потому, что по этому делу могут ещё вынести и более правильное решение.” (Плутарх. Застольные беседы. Л., 1990. С. 299)
С. НОРМА
Нормы говорят, что некто обязан что-то сделать (или воздержаться от некоторого действия) или что кому-то разрешено (запрещено) определенное действие (или воздержание от действия).
Примерами предложений, выражающих нормы, являются следующие: “Гражданин России обязан соблюдать российские законы, где бы он ни находился — в России или за границей”, “Запрещено проводить пропаганду войны”.
Одно и то же предложение в зависимости от контекста может выражать как норму, так и утверждение о норме.
Например, рассуждение:
“Гражданин России обязан соблюдать российские законы, где бы он ни находился — в России или за границей.
Петров — гражданин России.
Следовательно, Петров обязан соблюдать российские законы, где бы он ни находился — в России или за границей”.
Первое из предложений выражает утверждение о норме. Его можно истолковать так: “Гражданин России в соответствии с Конституцией обязан соблюдать российские законы, где бы он ни находился — в России или за границей”. Или так: “Законодатель установил и не отменил, что гражданин России обязан соблюдать российские законы, где бы он ни находился — в России или за границей”.
Утверждения о нормах являются суждениями и оцениваются как истинные или ложные.
Рассмотрим далее, истинна ли норма кодекса “Запрещено проводить пропаганду войны”. Эта норма не является истинной или ложной в смысле соответствия или несоответствия объективной реальности.
В связи с этим возникает вопрос, каково отношение нормы к социальной реальности, является ли она “картиной, образом действительности”? Для ответа на вопрос о применимости к нормам характеристики “картина, образ действительности” необходимо уточнить объект, с которым соотносится норма.
О некоторой норме можно сказать, что она является картиной, образом действительности, если под действительностью понимать расстановку классовых сил в обществе; о другой норме этого сказать нельзя, так как она входит в действующие кодексы государств с различным социальным строем. По первой можно в определенной мере судить о социальном строе, о том, чьим интересам служит норма, по второй — нельзя.
Из того факта, что некоторая норма более, чем другая, характеризует социальное устройство, нельзя сделать вывод о том, что она — истинна, а другая — ложна (имеются в виду, конечно, нормы, запрещающие или разрешающие одно и то же деяние и рассматриваемые в контексте с другими нормами). С точки зрения выражения нормой интересов определенной социальной группы вторая может оказаться более приемлемой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сегодняшнем мире, склонном к саморазрушению на многих уровнях, книга «Философия энтропии» является очень актуальной. Феномен энтропии в ней рассматривается в самых разнообразных значениях, широко интерпретируется в философском, научном, социальном, поэтическом и во многих других смыслах. Автор предлагает обратиться к онтологическим, организационно-техническим, эпистемологическим и прочим негэнтропийным созидательным потенциалам, указывая на их трансцендентный источник. Книга будет полезной как для ученых, так и для студентов.
Вернер Хамахер (1948–2017) – один из известнейших философов и филологов Германии, основатель Института сравнительного литературоведения в Университете имени Гете во Франкфурте-на-Майне. Его часто относят к кругу таких мыслителей, как Жак Деррида, Жан-Люк Нанси и Джорджо Агамбен. Вернер Хамахер – самый значимый постструктуралистский философ, когда-либо писавший по-немецки. Кроме того, он – формообразующий автор в американской и немецкой германистике и философии культуры; ему принадлежат широко известные и проницательные комментарии к текстам Вальтера Беньямина и влиятельные работы о Канте, Гегеле, Клейсте, Целане и других.
Что такое правило, если оно как будто без остатка сливается с жизнью? И чем является человеческая жизнь, если в каждом ее жесте, в каждом слове, в каждом молчании она не может быть отличенной от правила? Именно на эти вопросы новая книга Агамбена стремится дать ответ с помощью увлеченного перепрочтения того захватывающего и бездонного феномена, который представляет собой западное монашество от Пахомия до Святого Франциска. Хотя книга детально реконструирует жизнь монахов с ее навязчивым вниманием к отсчитыванию времени и к правилу, к аскетическим техникам и литургии, тезис Агамбена тем не менее состоит в том, что подлинная новизна монашества не в смешении жизни и нормы, но в открытии нового измерения, в котором, возможно, впервые «жизнь» как таковая утверждается в своей автономии, а притязание на «высочайшую бедность» и «пользование» бросает праву вызов, с каковым нашему времени еще придется встретиться лицом к лицу.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Верно ли, что речь, обращенная к другому – рассказ о себе, исповедь, обещание и прощение, – может преобразить человека? Как и когда из безличных социальных и смысловых структур возникает субъект, способный взять на себя ответственность? Можно ли представить себе радикальную трансформацию субъекта не только перед лицом другого человека, но и перед лицом искусства или в работе философа? Книга А. В. Ямпольской «Искусство феноменологии» приглашает читателей к диалогу с мыслителями, художниками и поэтами – Деррида, Кандинским, Арендт, Шкловским, Рикером, Данте – и конечно же с Эдмундом Гуссерлем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.