ЛоГГ. Том 3. Стойкость - [78]

— Значит ли это, что подкрепление приближается? Или же это ловушка?

В главном зале управления Изерлона высшее руководство, собравшееся вокруг контр-адмирала Алекса Кассельна, столкнулось с трудностями, пытаясь решить, что нужно предпринять. Имперский флот, до сих пор наводнявший пространство вокруг крепости, теперь отступал, словно море при отливе. Крепость Гайесбург продолжала сохранять дистанцию в шестьсот тысяч километров. С такого расстояния её орудия могли отреагировать на атаку в любой момент.

— А ты что думаешь, парень? — вопрос Шёнкопф Юлиану, только что принесшему кофе, был, скорее всего, шуткой.

— Возможно, это и то, и другое, — ответил Юлиан.

— И то, и другое?

— Так точно. Подкрепление во главе с адмиралом Яном наверняка уже рядом. Имперцы могут знать об этом и пытаться использовать против нас же. Когда наш флот покинет крепость, а они внезапно атакуют, мы решим, что всё это было лишь, ловушкой и отведём войска, так ведь? Изобразив такую уловку, они смогут быть уверены, что наш флот останется здесь, а сами, тем временем, бросят все силы против прибывшего подкрепления.

Высшие офицеры крепости долго молчали, задумчиво глядя на светловолосого юношу. Наконец, Кассельн прочистил горло и спросил:

— Что заставляет тебя так думать, Юлиан?

— Движения вражеского флота выглядят слишком неестественными.

— Это в самом деле так, но нет ли у тебя других оснований для твоей теории?

— Ну, скажем так: если это только ловушка, то какова её цель? Заставить нас сдаться? Использовать нашу собственную мобилизацию как шанс проникнуть в крепость? Что-то из этих двух вариантов, верно? Но к этому моменту враги уже должны хорошо понимать, что мы сосредоточены на обороне и не отойдём далеко от крепости. В таком случае, они, скорее, попытаются использовать наш защитный настрой против нас же самих. И гораздо более вероятно, что они рассчитывают на то, что мы проявим осторожность и останемся в крепости.

— Понятно, — немного подумав, со вздохом произнёс Шёнкопф. — Просто поразительно. Этот молодой человек был лучшим учеником адмирала Яна, прежде чем попасть ко мне и Поплану.

Шёнкофп взглянул на Кассельна, который как раз обратился к адмиралу Меркатцу, чтобы узнать его мнение по поводу необходимых мер.

— Если всё действительно обстоит так, то ответ прост. Мы должны сделать вид, что попались на их уловку. Затем, когда они сменят курс, мы развернёмся и атакуем их с тыла. После чего, если командование нашего подкрепления думает на той же волне, мы сможем провести идеальный манёвр со взятием в клещи, — ровным голосом сказал Меркатц.

Когда Кассельн предложил ему возглавить действия флота, старый адмирал тем же спокойным тоном согласился, а затем обратился к Юлиану:

— Молодой человек, я бы хотел видеть вас на борту «Гипериона». На мостике.

Удивление, охватившее ветерана-стратега, было не столь сильным, как два года назад, когда он впервые осознал гениальность Райнхарда фон Лоэнграмма, но, тем не менее, чем-то сродни тому.

IV

«Войну можно сравнить с подъёмом на гору…» — так когда-то сказал «Нытик» Йозеф Топпарол, творец стремительной победы Союза в битве при Дагоне. «Правительство решает, на какую гору вам нужно подняться. Стратегия заключается в решении, какой маршрут выбрать, а также соответствующей подготовке. А тактика — это работа по эффективному восхождению по выбранному маршруту».

В случае с Яном, маршрут восхождения был уже определён. Острое желание самому определять свой путь, которое он иногда испытывал, явно противоречило его отвращению к войне, но всё же…

— Вражеский флот впереди на 11–30!

Услышав доклад оператора систем наблюдения, напряжение охватило тела и умы всех членов экипажей флота. Так как их сборный флот насчитывал пять тысяч кораблей, было очевидно, что враг превосходит их численностью более чем вдвое. Не было никакого способа, с помощью которого они могли бы одолеть врага, сражаясь лицом к лицу. Им оставалось только ждать, пока их товарищи из Изерлона не появятся в тылу противника.

Ян молился, чтобы его подчинённые в Изерлоне приняли верное решение. Если они останутся бить баклуши в крепости, то, сильно уступая врагу числом, он проиграет, став жертвой тактики имперцев «разделяй и властвуй». Для выполнения плана Яна был обязательным условием тот факт, смогут ли они без слов найти взаимопонимание с товарищами в Изерлоне.

Меркатц, воин, закалённый в бесчисленных битвах, был там. Несомненно, он должен оказаться достойным той веры, что возлагал на него Ян. И ещё там был Юлиан — при мысли о нём красивое лицо подопечного всплыло у Яна в памяти. Он часто обсуждал с юношей стратегию и тактику военных действий и не раз повторял: если враг отступает без очевидных причин, следует остерегаться. Также он рассказывал о различных вариантах того, что может за этим последовать. Окажет ли ему Юлиан любезность, вспомнив об этом? Если да… нет, постойте. Разве не был он против того, чтобы Юлиан поступил на военную службу? И стоит ли теперь ожидать от него столь многого?..

— Враг на дистанции огня!

— Хорошо, просто действуйте согласно плану, — Ян сделал глоток чая из картонной чашки. — Постепенно отступаем. Удерживайте дистанцию с противником!