Лодка за краем мира - [45]

– Отставить, мичман. Мы выслушаем даму.

И, слегка поклонившись, обратился к нежданной посетительнице:

– При прошлой нашей встрече Вы расспрашивали меня о субмарине, хотя мне действительно неизвестно ничего из того, о чем Вы говорили. Чего Вы требуете теперь?

Женщина улыбнулась и покачала головой:

– Я не обманывала Вас, капитан. Я действительно искренне хочу Вам помочь. Если бы Вы тогда меня послушались, не пришлось бы Вам сейчас прятаться по этим сараям. Я три раза встречалась с Верховным Судьей, уже было договорилась с ним, Вас готовы были поддержать в канцелярии Великого Магистрата. Я так расстроилась, что все сорвалось из-за Вашего побега.

– Не будем об этом, госпожа Арилла, – немного смягчился капитан Берроуз. – Что Вы собираетесь делать сейчас?

– То же, что и раньше, капитан, – чарующим голосом произнесла гостья. – Я хочу помочь Вам. И по-прежнему имею возможность это сделать, хотя, увы, и не такую как прежде. Ведь чем дольше вы здесь сидите, тем уже сжимается кольцо поисков вокруг вас, тем вернее вас поймают. Вам надо скорее уходить.

– Легко сказать – уходить, – проворчал до сих пор молчавший Стени. – На чем уходить-то?

– Это как раз то, с чем я к вам пришла, – оживленно откликнулась Арилла. – Сухогруз "Тюления" – ночью он грузится и отходит рано утром от двадцать четвертого причала. Порт назначения – имперский порт Ллейд.

– Ну да, а как только мы туда сядем, тут нас и сцапают, – не унимался мичман. Берроуз молчал, внимательно изучая лицо девушки, освещенное утренними лучами, пробивающимися сквозь щели в дощатой стене.

– Зачем Вы это делаете, сударыня? – спросил он, наконец. – Какова Ваша цель? Ведь Вы изрядно рискуете, если мы все-таки попадемся в руки вашей контрразведке.

– Ну вот, опять Вы мне не поверили,- мягко ответила она. – Я знаю, что могу рассчитывать на порядочность морского офицера Империи, и не боюсь, что Вы на меня донесете. Не уверена, смогу ли я завоевать таким образом Вашу дружбу, но полагаю, что с Вами я могу не опасаться неблагодарности. Если Вам придется говорить обо мне с контр-адмиралом Сонтерой – а я знаю, что если Вы доберетесь до берегов Империи, то будете говорить именно с ним – так вот в этом случае, я надеюсь, Вы отдадите мне справедливость при описании Ваших приключений.

– Почему Вы думаете, что я буду разговаривать с Сонтерой? Я всего лишь ничем не примечательный капитан…

– Потому что затея с Вашим рейсом исходит от него. Потому, что провал Вашей миссии- это серьезный удар по его карьере. Естественно, он очень обрадуется Вам и захочет все узнать из первых уст.

– И Вы хотите…

– Я, прежде всего, не хочу, капитан, чтобы Вы провели остаток жизни на рудниках, – умоляюще взглянула на него Арилла. – И надеюсь, что этого Вы теперь сможете избежать… Да и к контр-адмиралу я очень хорошо отношусь, – продолжила она неожиданно деловым тоном. – Полагаю, что он оценит ту маленькую помощь, которую я смогла Вам оказать, если Вы, конечно, ее не утаите. Но я верю в Вашу справедливость…

Воцарилось молчание. Стени по-прежнему недоверчиво поглядывал на гостью, не понимая, почему капитан не отдает приказа ее вязать. Арилла выжидательно смотрела на Берроуза. Она казалась спокойной и безмятежной, как будто не стояла одна против двух беглых вооруженных преступников.

– Хорошо, – сказал, наконец, Берроуз. – Я благодарен Вам, сударыня, за помощь и постараюсь воспользоваться ею. Лишь Великое Небо знает, ждет ли меня удача или плен, но Вы можете быть спокойны, в любом случае Вам не грозит опасность с моей стороны.

Девушка удовлетворенно кивнула:

– Прощайте, капитан. Берегите себя. И обязательно расскажите обо мне графу Сонтере!

Дверь опять скрипнула, опять простучали по камню и замолкли в отдалении каблучки.

Берроуз и мичман молча смотрели друг на друга.

* * *

Они шли молча, пробираясь узкими коридорами между контейнерными рядами на пирсе, избегая ярко освещенных световых островов от дуговых ламп на высоких мачтах. Они выбирали тьму, и темнота давала им защиту. Им приходилось затаиваться во мраке переходов, услышав шаги вдали, перебегать освещенные места и пугаться шелеста мусора, гонимого ветром за их спиной. Их ноздри будоражил запах пеньки и нефти, железа и сурика, и эта смесь, перемешивалась с морским ветром, добавлявшим в какофонию ароматы соли и океанского йода.

Порт был неподвижен, но он не был мертв. Он спал, жизнь лишь замерла, ожидая первых лучей рассвета. Глыбы больших транспортных пароходов нависали над причалом, словно айсберги, притянутые невидимыми в ночи тросами. Где-то огромные портовые краны, словно выпущенные из ада создания на чудовищных треногах, грузили тяжелый груз в распахнутые зевы пароходов, не в силах насытить их бесконечную утробу. Лишь кое-где уютным электрическим светом горели иллюминаторы парохода готовящегося к раннему выходу из порта.

– Где эта чертова "Тюления"? Она сказала – причал двадцать четыре. Мы идем уже битый час. Эта хитрая стервь наверняка приведет нас в ловушку, сожри мою печень рогатая морская черепаха! – шепотом ругался идущий позади Берроуза мичман. – Капитан, вы же опытный человек! Вы же смотрели в ее глаза! Это глаза гадюки! Так бы и удавил змею! – Мичман негромко хрустнул костяшками пальцев.