Лодка за краем мира - [174]

Бома перехватил занесенную над его головой руку и с размаху отправил оппонента в нокаут.

– Вот так, сын мой, – барон смачно охнул, вытаскивая каминную кочергу, – Так о чем мы говорили?

Над головой его просвистел узкий метательный нож, со звоном вонзившийся в столешницу расписного щита вывешенного над камином.

– Ну, подождите у меня, я вам ручонки-то повыдергаю! – со свистом разрубая воздух кочергой, заорал Бома и, распугивая своим орудием противников, скинул с лестницы двух чернокурточников.

– Аплодисменты, барон, какое мастерство! – крикнул Берроуз, – Это достойно лучших фехтовальщиков Империи.

– Благодарю, капитан! Мы поломаем им рога, клянусь мечом моего деда! – пыхтя и разворачиваясь, ответил барон и, не мешкая, обрушил на ребра подвернувшегося под руку "брата" свое гибельное орудие.

– И еще один, – констатировал барон, скривив горькую физиономию больше подходящую для похорон, чем для драки – Сколько вас там еще осталось? Раз, два… – он быстро сбился со счета…

Но в ту же минуту ему на шею набросили крепкую проволочную удавку и затянув потащили назад. Лицо благородного рыцаря сделалось пунцовым, артерии вздулись, он судорожно вцепился руками в проволочный ошейник, стараясь разодрать его. Потом покачнулся, бросил кочергу, закачался и, ловя воздух губами, рухнул на ступени.

– Попался собака, – зашипел один из братьев, натягивая жесткий проволочный аркан.

– …дррр, – смог сказать барон, борясь с удушьем, и обессилено завалился на спину. Чернокурточник, стягивавший аркан, подскочил к нему и, вытащив узкий кинжал, занес его для удара над шеей барона, быстро повторяя какое-то сложное проклятие.

– Барон, держитесь! – Макс, увидев отблеск на занесенном ноже, метнул, насколько мог прицельно, свою табуретку, в спину "брату".

В ту же секунду Андреас, перемахнув через перила лестницы, оказался в паре локтей от чернокурточника. Тот поднял полные ненависти, налитые кровью глаза и сделал острый выпад в сторону егеря.

Вжжжзззз, – засвистел остронаправленный клинок. Зазубренная полоска стали, рассеченная пополам ударом кочерги, со звоном отлетела в сторону. Егерь, не давая опомниться обескураженному противнику, свалил противника подсечкой на пол. Они сцепились, превратившись в грязный ком из одежды, распаленных тел и мусора. Однако, совладать с крепким лесником оказалось совсем не так легко, и, пропустив несколько прямых ударов, чернорубашечник сник, сраженный его мощным нокаутом.

– Готов, – егерь, покачиваясь, тяжело поднялся, выплевывая выбитый зуб, – Вот, вертлявый звереныш!

– Андреас,… сынок, – задыхаясь, засипел барон, – помоги…

– Перестреляю всех! – внезапно завизжал на весь трактир не слышащий самого себя от контузии очухавшийся хозяин. Он стоял в дверях, держа раздобытое невесть в каком углу старое кремневое ружье.

– Перебью, как свиней! – не унимался он, потрясая страшным на вид орудием и наводя ствол в сторону кучки "братьев".

Комнату заволок сизый пороховой дым выстрела.

– Дробь! – заорал один из противников, со стоном раненного зверя и схватившись за окровавленную руку, выбежал прочь на улицу.

– Уходим! – раздалась команда картавого главаря атакующих, ватага изрядно потрепанных "братьев", подхватив двоих раненных, пробираясь через остатки разбитой мебели выползла раненной змеей из таверны.

– Они уходят, барон, слышите, – егерь разорвал ножом крепкую цепь металлического аркан на шее барона.

– Спасибо тебе, Андреас, – Бома трудноразличимо захрипел, – Все ли живы?

– Брантвик и Пум ранены, – Адреас поднес к посиневшим губам Бомы фляжку с элем, – Их потери – тоже двое, раненных они забрали.

– Хорошо. Ну-ка, помоги мне, – он попробовал приподняться, – Уууххх!

Гримаса нестерпимой боли пробежала по его лицу.

– Плечо. Этот выродок, похоже, ранил меня, – барон замычал.

– Сейчас глянем, господин, – егерь распорол кожаную жилетку на его плече, – Вот негодяй, успел-таки. Ножевая, глубокая. Придется промыть и зашить.

– Оххх, зашить…, – Бома вздохнул, – Когда меня шили в прошлый раз, я орал как десять поросят на бойне.

– Иначе рана загноится, хозяин. Придется вытерпеть, – успокаивающее ответил Андреас.

– Ладно, ладно. Шей, чего уж там, – барон с оханьем откинулся на спину.

* * *

Вечер того же дня

Трактирщик молча собрал пустые тарелки со стола, что-то ворча себе под нос.

– Вот, покушали – вот и славно. Я господину барону тоже отнес. Аппетит-то у него – ого-го, – доброжелательно залепетал он, обмахивая крошки тряпкой со стола. – У меня там халва есть с осени, купил у проезжих торговцев. Все берег, да чего уж там. Сейчас принесу для вас. Он зашуршал в нижнем ящике шкафа, громыхая посудой и деревянными бочонками, и вскорости принес тарелку рассыпчатой ароматной халвы и старый медный чайник с терпким травяным настоем.

– Спасибо, – погруженный в свои мысли капитан Берроуз вытащил несколько крошек сладкой массы из тарелки.

– И мне, – загремел кружкой мичман, наливая дымящуюся жидкость, – Эхх, хорошо! На дворе метель, снег, а тут – благодать… – сдув пар, он довольно хлебнул отвара.

– Это точно, Стени, – Макс нагреб полную ладонь сладостей и стал закидывать тающие крупинки в рот, – Вкусно…