Ллойс - [164]

Семьсот тридцать шесть спутников-дронов захватили в целеуказатели возможные ориентиры — объекты с предположительно схожим функционалом. Четыре станции — орудия принялись просчитывать сектора обстрела, соизмеряя расход энергии и боезапас с количеством пораженных целей. Результат радовал. Прежде чем иссякнет энергия, им удастся уничтожить более девяноста семи процентов приоритетных целей. Конечно, возможен ответный удар, но даже в случае мгновенной контратаки задача, все равно, будет выполнена более, чем на восемьдесят шесть процентов. Неплохо. ИИ «Немезиды» почти гордился. Активировав все аварийные и дублирующие ретрансляторы, станция отдала приказ на активацию и одновременно привела в действие автоматику собственного ядерного реактора. Стержни замедлителей медленно поползли из активной зоны. «Немезида» была довольна. Создатели бы тоже гордились. Приказ исполнен, а значит, так или иначе судьба станции подходит к концу. Воин победил и теперь должен уйти. Достойный конец. Прежде чем процесс расплава превратил боевую платформу в пар, суперкомпьютер успел отправить вниз единственное предназначающееся разбудившей станцию гостье сообщение.

* * *

Когда скриптор добрался до Центра Управления, Ллойс лежала на полу и, улыбаясь, смотрела на занимающий почти всю стену огромного зала экран.

— А… Это ты… — Лениво заметила она, на секунду переведя взгляд на застывшего в проходе легионера, и широко улыбнулась. — А я решила, что тебя убили.

— Я тоже думал, что ты мертва, — сухо ответил Райк.

— К несчастью, меня не так просто замочить, сладенький, — скривилась девушка и, приподняв уже успевшую полностью восстановиться руку, демонстративно пошевелила пальцами. — Скоро буду как новенькая… Или не буду. — Добавила она чуть тише.

— Меня Умник уже просветил, — глухо процедил Райк, сделав осторожный шаг вперед.

— Умник… Умник — он такой… умный. — Глухо хохотнув, Элеум неожиданно зашлась в остром приступе кашля. — Да не бойся ты, я не кусаюсь. Почти. — Сплюнув в сторону сгусток вязкой, исчерченной яркими прожилками крови слюны, девушка, слабо улыбнувшись, скосила глаза на скриптора. — Черт. Кажется, все таки, надорвалась. Я действительно рада, что ты жив, милый. Как ты сбежал?

— Я не сбегал, — покачал головой и, сделав еще один осторожный шажок в сторону девушки, прошептал Райк. — И не называй меня милым.

— Договорился? Смог откупиться? Тогда, где же остальная компания? — Деланно безразличным тоном поинтересовалась так и не сделавшая попытки встать на ноги девушка.

— Легион не ведет переговоров с еретиками и мутантами, — отрицательно качнул головой подросток. — Кодекс Хранителей не позволяет касаться мерзости…

— Значит, мертвы? — Устало прикрыла глаза наемница. — Похвально, парень. Растешь. Я вот тоже времени зря не теряла… Значит, у нас осталось только одно маленькое дельце?

Остановившись в десятке шагов от распростертой на полу девушки, скриптор медленно обвел взглядом Центр Управления.

— Что ты сделала с «Немезидой»? — Спросил он после длительного молчания.

— Да собственно, ничего. Просто поиграла. — Губы наемницы исказились в горькой улыбке. — Забавная штука. Была. А вояки — дураки. Оставили Центр без защиты…

— Это я снял защиту… — Застонав, Райк обхватил голову руками и принялся раскачиваться из стороны в сторону. — Дура. Какая же ты дура… Что ты наделала!! — Неожиданно заорал подросток и, бессильно опустившись на колени, спрятал лицо в ладонях. — Что ты наделала… Куда… Легион… — Простонал он уже тише.

— Тоже хотел немного поиграть в войнушку, да, милый? — Усмехнулась Элеум. — Опоздал. Я уже раздала партию. И мне, кажется, этой штуке даже понравилось, — кашлянув, девушка вяло кивнула подбородком в сторону экрана. — У всех есть свой козырь, парень. У тебя — куча наноколоний, которыми ты, наверняка, рано или поздно научишься управлять. У толстяка была способность превращаться в монстра. У серокожего… да и черт с ним… Мой козырь называется «Семя хаоса». Знаю, что слишком пафосно, но поверь, название выдумала не я.

— Ты… ты… — плечи скриптора поникли. Ну, да… Ты всегда говорила, что ненавидишь…

— Какой же ты долбоклюй, сладенький. — Устало прикрыв глаза, наемница, болезненно скривившись, прикусила губу.

По подбородку и шее, уже отмеченным щедрой россыпью ссохшихся коркой красных дорожек, протянулась очередная карминовая полоса.

— Я, конечно, отмороженная, но не настолько, чтобы выжигать ваши гребаные базы. Как бы мне этого не хотелось.

— Гермоворота… Я, ведь, закрыл гермоворота… — глухо простонал Райк.

— Не закрыл. Их заклинило, или заклинили, минимум, лет десять назад. — Губы Элеум снова тронула тень улыбки. — Мелочь, милый. Обычная железка. Хотя, и довольно крепкая.

— Мерзость. Ересь… Да что ты за тварь?!.. Отвечай!.. — Неожиданно вскочил на ноги, сжимая кулаки, скриптор. — Пожалуйста… — добавил он чуть тише и, покачнувшись, снова обессилено опустился на пол.

— Черт, я действительно рада, что ты жив, парень, — слабо усмехнулась Элеум. — Оказывается, мне не хватало твоих дурацких вопросов. И крика. Хочешь исповеди? — Закашлявшись, девушка отвернула голову, и ее обильно вырвало кровавой желчью. — Не обращай внимания, — проворчала она, отдышавшись. — Это всё Тинки… И Семя… Контроль… Знаешь, большую часть жизни я даже не знала, что это значит. Носила рабский ошейник и мечтала о свободе. А когда ее получила… У всех есть свой ошейник, парень — ответственность, страх, жадность, гордость… любовь. Какая разница, из чего твои цепи? Главное, что они тебя держат. Я считала, что свободна, что мне осталось разорвать только одну единственную удавку… — Рука Ллойс опустилась на живот и ласково погладила изображение феи. — Это всё она. Шестнадцать колоний наноботов под надзором семнадцатой. — Я зову её Тинки. Эта маленькая сучка контролирует всё, начиная от кровяного давления и выброса гормонов, заканчивая использованием моих способностей. Есть даже голосовое управление, представляешь? Чертов старик меня боялся. Слишком боялся и поэтому придумал эту злобную стерву. Он был гением, но я, все равно, оказалась сильней. И он дал мне Тинки. В случае неповиновения эта злобная сучка мучает меня приступами боли, травит солями тяжелых металлов, закупоривает сосуды в мозгу и пытается остановить мне сердце, она сводит меня с ума гормональными выбросами, рвет изнутри, пытается сломать, как некогда сделал ее создатель. Но есть одна проблема. Вернее две. Первая — хозяина больше нет. И вторая — каждый раз, как она пытается меня убить, я становлюсь чуть сильнее. А она — нет. Мне, кажется, боты постепенно выходят из строя. Растворяются в моей крови. Поглощаются иммунитетом. С каждым годом она все меньше и меньше может меня контролировать. Таким сложным колониям нужна диагностика. И поддержка. Ремонт. Запомни, Райк, — девушка снова тяжело закашлялась. — Никогда не полагайся на этих чертовых наноботов. Даже если их создал гребаный гений. И еще. Я думаю, тебе пора отсюда выходить. Мне удалось добраться до силовых установок, перезапустить энергоснабжение и немного поколдовать с главным реактором. Наверняка, хапнула здоровенную дозу, но зато сумела вытащить все до единого замедляющие стержни. Так что, через пару-тройку часов здесь произойдет небольшой бум. Или большой… Если честно, я не очень хорошо в этом разбираюсь. Кстати, если ты еще не понял, куда я направила бомбы — по-настоящему большой фейерверк там, наверху. Орбитальная тактика рвет друг друга в клочья. Последний звездопад, парень. Лучшее, мать его, в мире бесплатное зрелище, и мне искренне жаль, что я его не увижу. Последний звездопад, Райк. Мне, кажется, я заслужила место в первом ряду, но наш Мир — это не слишком справедливое место. Думаю, после этого представления на орбите не останется ни одного гребаного спутника. Пусть это даже, всего лишь, протухший кусок железа. Красиво, наверное. Посмотреть не хочешь?