Ливонский поход Ивана Грозного, 1570–1582 - [15]
Положение Магнуса было критическое. Чтобы выйти из него, он притворился в полной преданности своему сюзерену. Иоанн потребовал его к себе во Псков, куда он, конечно, волей-неволей должен был поехать, чтобы оправдаться перед царем. Оправдания эти имели успех до известной степени. Иоанн поверил им или по крайней мере показал вид, что им верит. По особенному соглашению Магнус получил от Иоанна область к северу от реки Аа (частью этой области он уже владел) и к югу город Венден. Ливония между Аа и Двиною переходила во владение Иоанна; занимать здесь отдельные пункты Магнус имел право только с Иоаннова соизволения[163].
Прежде чем выступать в поход на Ливонию, Иоанн отправил сюда разведочный отряд Татар, чтобы узнать, каковы силы страны. Польский полковник Матвей Дембинский пытался было остановить движение татарской конницы, но вследствие малочисленности своего отряда был разбит и обращен в бегство. Когда Татары донесли Иоанну, что войска в Ливонии ничтожны, он двинулся в поход из Пскова[164], имея с собою до 30 000 человек[165] (13-го июля).
Еще раньше (9-го июля) из Новгорода царь выслал вперед отряд в 4316 человек под начальством князя Тимофея Романовича Трубецкого, приказав ему идти на Трикат и Вольмар[166].
Трубецкой произвел сильное опустошение и избиение жителей в окрестностях замков Триката, Вольмара, Нитау, Зегевольда, Трейдена, Кремона и других[167] и таким образом достиг Западной Двины у замка Крейцбурга[168].
Между тем сам Иоанн подступил к замку Мариенгаузену (16-го июля).
В укреплении находилось всего 25 человек гарнизона и 8 пищалей[169]. Вследствие этого сопротивление многочисленному войску Иоанна было невозможно, да и охоты сражаться у немецких солдат не было. Поэтому неудивительно, что замок сдался царю без боя, когда он послал к начальнику крепости грамоту с приказанием, «чтоб они (т. е. воины) из государевы вотчины вышли вон, а город бы Государю отворили того часу», и вместе с тем велел обстреливать крепость[170]. Царь отпустил весь гарнизон с начальником его на свободу, приказав остаться в городе только местным жителям[171].
Оставив в Мариенгаузене 75 человек гарнизона, Иоанн двинулся к Люцину, который тоже подчинился ему без боя (24-го июля). Начальником замка был Юрген фон-Ольденбокум. Лица, посланные в царский стан, сказали, что они верно служили королю Жигимонту-Августу, но что «за Стефаном быти не хотели и ему не присягнули и по се время, а надеялись на Государя, что их Государь пожалует под сильную руку возьмет для того, что Лифлянская земля вотчина государева». Когда их спросили, почему они в таком случае до царского прихода бить челом государю не присылали, они ответили, «что надеялись на Государя, а иное чаели себе помочи от Цысаря и от Цысаря о том присылка к нам не бывала и помочи себе от него не почаяли; а коли ныне пришел под город под Лужу Государь царь и великий князь, ино город да они в Божей, да в царских руках»[172].
Немцы, находившиеся в крепости, изъявили желание служить московскому государю. А потому Иоанн приказал отправить их в Москву и «разобрав, устроить поместьми и деньгами; а которые пригодятся в пушкари и в стрельцы, и тех устроить жалованьем денежным и хлебным»[173].
В Люцине было оставлено 100 человек гарнизона. Намереваясь направиться затем к городу Режице, Иоанн призвал к себе бывшего начальника крепости немца Юргена фон-Ольденбокума (Юрия Букана) и отдал ему такое повеление: «ныне велели есьма тебе и твоему сыну Вернову ехать с собою до Резицы для того, как мы будем у Резицы, и ты б приказал к сыну своему Христофору, или к тем, которые в Резице державцы сидят от сына твоего, чтоб сын твой Христофор нашу отчину город Резицу нам отдал потому ж, как ты нам город Лужу очистил и крови б на себя сын твой тем не навел и нашея ярости не взводил». На это «немчин Юрий Букан и сын его Вернов Государю били челом: мы подданы твоего Царского Величества на твоей великой милости челом бьем. И царь и великий князь немчина Букана и сына его Вернова пожаловал, велел им быть у стола».
Режицею Иоанн овладел, не произведя и одного выстрела (27-го июля). Лишь только царские войска подступили к городу, как тотчас же вышли из него «мызники и били челом Государю царю и великому князю, что город Резица Божья да его государева вотчина, а их бы Государь пожаловал, велел устроити в своих государевых городех, потому ж как Государь пожаловал и лужских немец». Вследствие этого Иоанн милостиво обошелся со сдавшимися Немцами и также принял их на свою службу
