Литвиненко. Расследование - [53]

«Дмитрий не особенно практичный человек, скорее он прожигатель жизни. У него была куча желаний и планов, из которых он не осуществил ни одного, впрочем».

«Он много пил, что в конце концов стало причиной нашего расставания… Я жила вместе с ним лишь очень недолгое время. Я не так много знаю о нем. Я не могу себе представить, как Дмитрий оказался замешан в этом. Он на самом деле не такой человек, не такой, кто проворачивает крупные сделки или вообще подходит для такого. Я знаю Дмитрия как не очень-то надежного человека. Вот все, что я могу сказать об этом».

6.40 Марина Валль сказала следующее:

«Все женщины считают, что Дмитрий очарователен. Вот только он не любит работать и человек он не семейный. Он больше светский человек. Вот поэтому мы друг другу не подходили…».

«Я посмотрела в интернете и нашла, что Литвиненко вроде бы отравили таллием. Потом я прочитала, что Литвиненко встречался с двумя бизнесменами в отеле. Пишут, что это были Луговой и Дмитрий. Первой моей мыслью было то, что я считаю это нелепым и абсурдным. Когда я прочитала, что были замешаны агент и мой муж, я бы никогда этого не могла себе представить. В основном я следила за расходами на жизнь и занималась всеми финансовыми вопросами. У него даже не было счета в банке».

В ответ на вопрос, разбирался ли Ковтун в технике, к примеру, в компьютерах, Марина Валль заявила:

«Мне приходилось делать все. Мне приходилось менять буквы на компьютере. Он не мог этого сделать. Дмитрий не был умельцем. Он не мог даже гвоздь в стену забить. В итоге я хочу сказать, что не в моих силах представить себе, что Дмитрий был агентом тайной разведки или служил в ней. Хоть убей, не могу в это поверить».

6.41 После обнаружения радиационного загрязнения в ее квартире у Марины Валль спросили также, могла ли она «представить себе, что Дмитрий принес какие-либо опасные вещества в вашу квартиру», и она дала очень определенный ответ:

«Я правда не могу себе представить, что он подверг бы моих детей опасности. Я больше склоняюсь к той мысли, что он уже сам был болен или не знал этого».

Если Ковтун обращался с полонием-210 или переносил его примерно в это время, из этого, конечно, не будет следовать, что он в точности знал, что это за вещество или каковы его свойства. Возможно, ему не рассказали об этом. Тот же вопрос встает и в отношении Лугового. Я вернусь к этому в надлежащее время.

6.42 Показания, данные немецким следователям матерью Марины Валль, Эленорой Валль, были схожего толка. По-видимости, она поддерживала отношения с Ковтуном и после его возвращения в Москву в 2003 году. Она сказала, что и в 2006 году Ковтун был:

«…всегда очень скромный. У него было немного одежды. С деньгами у него не ладилось. Вот таки мы его знаем… Дмитрий — не тот человек, который играет важную роль, проворачивая крупные сделки».

Она добавила:

«Дмитрий — не злодей, который убивает людей. Ни у одного кагэбэшника Дмитрий не взял бы яд. Он очень мягкий человек. Он не бизнесмен, он философ. Я не верю, что он знал, что от него идет радиация, когда приходил к нам. Он был такой же, как всегда. Он бы не пришел, если бы знал об этом».

6.43 Наконец, Эленора Валль также рассказала о том, что сказал ей Ковтун, когда ему стало нездоровиться после смерти Литвиненко. Она сказала:

«Он сказал мне, что, возможно, на него подействовал яд, убивший Литвиненко. Он сказал буквально следующее: "Эти говнюки, наверно, всех нас отравили"».

Она добавила, что он не объяснил, каких «говнюков» он имел в виду.

Глава 4. Прошения о выдаче визы

6.44 Первой из поездок в Лондон, о которых пойдет речь в этой части, была поездка Лугового и Ковтуна в период между 16 и 18 октября 2006 года. Это должен был быть первый визит Ковтуна в Великобританию, следовательно, он должен был подать прошение о выдаче визы. Как я уже упоминал, Луговой несколько раз посещал Лондон в предшествующие месяцы и годы. Так случилось, что у его предыдущей английской визы закончился срок действия ранее в 2006 году и он подал прошение на выдачу следующей визы в мае 2006 года.

6.45 И Луговой, и Ковтун направили свои прошения в письменном виде в посольство Британии в Москве. Прошения рассматривали два разных британских работника визового отдела, служащие в посольстве. Я выслушал устные показания обоих.

Прошение о выдаче визы Лугового

6.46 Бланк анкеты прошения о выдаче визы Лугового было датировано числом 23 мая 2006 года. Показания относительно анкеты (заполненной на русском) и процедуры рассмотрения прошения давал Найджел Моутон, который в указанное время был работником визового отдела в британском посольстве в Москве.

6.47 Моутон объяснил, что прошение Луговой подавал на выдачу туристической визы (параграф 5.3 в бланке анкеты); в анкете далее было написано, что Луговой желал приехать в Объединенное Королевство 31 мая на срок восемь дней. Документы, подтверждающие бронирование номера отеля в Лондоне, в котором Луговой намеревался остановиться на время поездки, прилагались к анкете.

6.48 Моутон дал показания о проверках, которые должны быть быть произведены в связи с прошением после его получения в посольстве. Он сказал, что фамилия Лугового должна была быть сверена с со списком Warnings Index, чтобы удостовериться, как он выразился, «