Литерный А. Спектакль в императорском поезде - [44]

Шрифт
Интервал

И больше ничего: войны,
знамён, декретов, революций.
Смешно! Какая злая чушь
меня бессилием томила!
Но я освободился! Мимо!
Я жив! Я вечности учусь.
………………………..
Я знаю, жду: меня убьют.
Сегодня, завтра… Скоро. Сколько
осталось ждать ещё? Но скоро.
Сегодня, может быть. Минут
в ладони горстка. Да, сегодня
меня убьют. Меня! За что?
За то, что жив. Дышу. За то,
что так люблю себя. Погоня
бессмысленная. Плакал, мал,
и мама гладила. За то, что
жил, сам себя не понимал —
я не имею права. Точка».
Разделся, сел. Придвинул стул.
Подумал. Снял пенсне. — Во имя
Отца и Сына… Сохрани мя… —
И не договорил. Заснул.

IV

Он спал. Луна ещё сквозила.
На тонком личике легло
сиянье от окна. Легко
дышал. И ветка егозила
меж рам. Забавно так во сне
подёргивался усик: жалко
и всё ж воинственно. Дрожало
на тумбочке стекло пенсне.
Вошли. Встал сторож. Двери. Шаг.
По лестнице. Клевок подковок.
Прикладов бряк. Шинель. Бушлат.
Опять шинель. Хруп-хруп. Подкоркой
почуяно: вон там. Толчки
в гортань. Второй направо. Двери
рывком. Над лампочкой зрачки
огромные. Сиделка. Две их:
тень, в угол вжавшаяся. Стой,
паскуда! К стенке! На-ка, вытри!
Шум. Выкрик Шингарёва: «Что
вы, братцы, делаете?» Выстрел.
Ещё. Шум. Хруст. Нелепый хрип.
Шаги. Всё ближе. Двери, двери.
И не проснуться. Раз. Два. Три.
Считай ещё. Четыре. Ветер.
Не вырваться и не вздохнуть.
И не проснуться. Перегаром
дохнуло. Звон над Петроградом.
И — выстрел. В голову. И в грудь.

Про анархистку Марусю Никифорову

Мария Никифорова, более известная как Маруся, — революционерка, уголовница, художница (член Пролеткульта), соратница Нестора Махно и предводительница боевых анархистских отрядов, наводивших ужас на обывателей южнорусских городов. В 1919 году, поссорившись и с большевиками, и с эсерами, и с анархистами, и с Махно, пробралась в деникинский Крым, дабы там вести террористическую борьбу против белых. Была опознана, схвачена вместе с другом, тоже свободным революционером Витольдом Бжостеком, и, по сведениям, не поддающимся проверке, повешена в Севастополе в сентябре того же года. Прожив тридцать лет, она ничего не оставила по себе, кроме легендарного образа: то ли героиня, то ли фурия, то ли красавица, то ли чудовище, то ли девочка, то ли мальчик… Верхом или на тачанке, в папахе и кожанке, с дымящимся маузером в маленькой, почти детской руке… Аллегория революционного раздолья и смерти.

Примечание. «Катенька» — дореволюционная сторублёвая купюра с изображением Екатерины II.


Маруся-маузер, Маруся-плеть.
По табуретке, солдатик, вдарь.
Вот Севастополь. Куда теперь?
На шее петля. Морская даль.
На Александровск, на Таганрог
гуляла пьяная матросня.
Глоток свинца офицеру в рот —
простая песенка у меня.
— Эх, яблочко, куды катисся? —
орал прокуренный эшелон.
Винтовка в правой, в левой — «катенька»,
даль краснозвёздная над челом.
— Ты баба грубая, не щука с тросточкой,
валяй, указывай, кого в распыл!
На штык Ульянова, жида-Троцкого,
хоть всю Вселенную растопи!
Маруся-камень, Маруся-волк.
Сбледнул полковник, ладони — хруст.
Ты девять пуль вогнала в него.
Братва стащила башкой под куст.
Выл Александровск, чумел Джанкой,
из рук выпрыгивал пулемёт.
По тёплым трупам в ландо с дружком.
Страх портупея перечеркнёт.
На табуреточке, ручки за спину,
на шее — петелька, в глазах — простор.
Цыгарку крутит солдатик заспанный,
над бухтой вестник грозит перстом.
Куда катишься, чёрный висельник,
светило дневное? за Днестр?
Эмигрируешь? А я выстрелю,
я достану тебя с небес!
Маруся-душечка, куда теперь?
В Ревком небесный на разговор?
Он девять грамм пожалел тебе.
Перекладина над головой.
Это скоро кончится. Снег
степью кружится — не для нас.
Мы уйдём по дорожке вверх.
Не особенно и длинна.
Плечо под кожанкой, папаха на ухо,
вихор мальчишеский, зрачки — свинец.
Каталась в саночках, спала под нарами,
советских ставила к стене.
Эх, яблочко — дрожит под курткой,
куда-то катится, вверх и вниз.
Неторопливо солдат докуривает.
Ещё затягивается. Вдохни.

Подпись к фотографии

На фотографии в окружении офицеров — белогвардейский вождь Яков Слащов, «генерал Яша», прославившийся своими отчаянными десантами в тыл красным, своим бесстрашием (семь или восемь раз ранен), своей беспощадностью (вешал на фонарях подозреваемых в коммунизме, воровстве и саботаже), своей ненавистью к «тыловым крысам», неукротимой энергией и кокаинизмом. Рядом с ним — его военно-полевая жена Нина, «ординарец Никита», «поручик Нечволодов». Ещё год им предстоит метаться по грязно-кровавым железнодорожным путям «эшелонной войны». Потом с остатками белой армии они окажутся в Стамбуле, потом вернутся в «Совдепию». Слащов будет преподавать на курсах красных командиров, пока его не застрелит брат одного из повешенных по его приказу (коммуниста, вора или саботажника). Убийца будет признан невменяемым и не понесёт наказания. Судьба Нины Нечволодовой после смерти мужа неизвестна.


Фотокамера — щёлк!
И стоит — не убитый,
стройный Яша Слащов
с ординарцем Никитой.
Шашки спелая сталь
вымпелом перед строем.
Только что-то устал.
Впрочем, смотрит героем.
По-гвардейски легко
выгнут стан офицерский.
Солнце метит в лицо —
как наводчик в прицел свой.
Ординарец — юнец.
Чистый лист без помарки.
Промелькнула — и нет —

Еще от автора Анджей Анджеевич Иконников-Галицкий
Самоубийство империи. Терроризм и бюрократия, 1866–1916

Книга Анджея Иконникова-Галицкого посвящена событиям русской истории, делавшим неизбежной революцию и непосредственно ей предшествовавшим. Уходя от простых решений, автор демонстрирует несостоятельность многих исторических мифов, связанных с террористами-народовольцами, заговорами в высших правительственных кругах, событиями русско-японской войны, убийством Распутина, институтом провокатора… Обширный документальный материал высвечивает историю не как борьбу абстрактных идей или сумму событий, а как мир, где действуют люди, с их слабостями, страстями, корыстными интересами, самолюбием и планами, приводящими по воплощении к непредвиденным результатам.


Чёрные тени красного Петрограда

Книга писателя, историка и публициста А. А. Иконникова-Галицкого посвящена остросюжетной и вполне актуальной теме: революция и криминал. Автор рассказывает о криминальной стороне событий 1917 года в Петрограде; о разгуле преступности, охватившем город и страну после Февральской, и в особенности после Октябрьской революции; о связи между революционной идеологией, грабежами и убийствами; о том, какие политические силы и лидеры вдохновляли и вели за собой мир криминала, а также о том, как борьба с преступностью повлекла за собой установление красного террора.


Три цвета знамени

Книга А. Иконникова-Галицкого – о генералах, офицерах и солдатах, участниках Первой мировой войны, которым в будущем предстоит стать знаменитыми героями войны Гражданской, вождями и военачальниками красных и белых армий. В их образах, многие из которых стали хрестоматийными или одиозными, автор раскрывает новые, неожиданные и парадоксальные черты, знакомит читателя с неизвестными страницами их воинских биографий, вплетенных в события Первой мировой войны.


Сожженные революцией

Книга «Сожжённые революцией» рассказывает о парадоксальной разрушительно-созидательной сущности русской революции, отразившейся в судьбах исторических персонажей. Она составлена из сравнительных жизнеописаний героев революционной эпохи – общественных деятелей, политиков, революционеров, террористов, деятелей культуры, религиозных деятелей – для которых революция стала исходной точкой и (или) трагическим венцом биографии. Революция соединила их судьбы в неразрывном единстве, в контрастах творчества и убийства, разрушения и созидания.


Тридевятые царства России

Открывая эту книгу, понимаешь, что Россия тебе известна в куда меньшей степени, нежели турецкие пляжи или египетские пески, – Россия неезженых дорог, маленьких городов, гор и степей, рек и океанов. Начиная с Северо-Запада страны, автор ведет читателя дальше – через Поволжье, Алтай, Сибирь и Дальний Восток к самому Сахалину.Этот путевой дневник уникальным образом сочетает в себе строгость научного исторического подхода, тонкость наблюдений опытного путешественника и блестящий стиль талантливого мастера.


Утро седьмого дня

В книге историка, поэта и публициста Анджея Иконникова-Галицкого разнообразные жанры и темы — от эссе и драматических сцен до биографических очерков — сплетаются в единое полуреальное-полуфантастическое путешествие сквозь историческое и современное пространство Петербурга. Действующие лица — поэты, террористы-революционеры и святые, знаменитые и малоизвестные: Леонид Каннегисер, Вера Засулич, Даниил Хармс, Михаил Кузмин, Василий Розанов, митрополит Антоний Сурожский, профессор Позднеев (прототип Воланда), Виктор Соснора — люди, чьи судьбы вплетены в контрастный узор русской истории и культуры XX века.


Рекомендуем почитать
Уроки немецкого, или Проклятые деньги

Не все продается и не все покупается в этом, даже потребительском обществе!


Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Трэвелмания. Сборник рассказов

Япония, Исландия, Австралия, Мексика и Венгрия приглашают вас в онлайн-приключение! Почему Япония славится змеями, а в Исландии до сих пор верят в троллей? Что так притягивает туристов в Австралию, и почему в Мексике все балансируют на грани вымысла и реальности? Почему счастье стоит искать в Венгрии? 30 авторов, 53 истории совершенно не похожие друг на друга, приключения и любовь, поиски счастья и умиротворения, побег от прошлого и взгляд внутрь себя, – читайте обо всем этом в сборнике о путешествиях! Содержит нецензурную брань.


Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

До сих пор версия гибели императора Александра II, составленная Романовыми сразу после события 1 марта 1881 года, считается официальной. Формула убийства, по-прежнему определяемая как террористический акт революционной партии «Народная воля», с самого начала стала бесспорной и не вызывала к себе пристального интереса со стороны историков. Проведя формальный суд над исполнителями убийства, Александр III поспешил отправить под сукно истории скандальное устранение действующего императора. Автор книги провел свое расследование и убедительно ответил на вопросы, кто из венценосной семьи стоял за убийцами и виновен в гибели царя-реформатора и какой след тянется от трагической гибели Александра II к революции 1917 года.


Империя протестантов. Россия XVI – первой половины XIX в.

Представленная книга – познавательный экскурс в историю развития разных сторон отечественной науки и культуры на протяжении почти четырех столетий, связанных с деятельностью на благо России выходцев из европейских стран протестантского вероисповедания. Впервые освещен фундаментальный вклад протестантов, евангельских христиан в развитие российского общества, науки, культуры, искусства, в строительство государственных институтов, в том числе армии, в защиту интересов Отечества в ходе дипломатических переговоров и на полях сражений.


Бунтари и мятежники. Политические дела из истории России

Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.