Литерный А. Спектакль в императорском поезде - [23]
>Катя. А генералы прикажут?
>Солдат в папахе. А на штык их всех, генералов с офицерами, да с комиссарами, да с правительством.
>Катя. А вы, что ли, с фронта?
>Солдат в папахе. Как же, с фронта, сорок пятой роты тыща первого полка генерала Удиралова. А семечек не отсыплете ли?
>Солдат в фуражке. Дезертир он.
>Солдат в папахе. А ты не дезертир? Теперь нету дезертиров — все свободные люди.
>Солдат в фуражке. Видал, как таких под Волочиском ударники расстреливали? Шлёпнут и дощечку прицепят: «Дезертир».
>Солдат в папахе. Ничего, у самих винтовки найдутся! И на ударников!
>Катя. Ой, как интересно.
>Солдат в фуражке (берётся за гармонь).
>Солдат в папахе.
>Катя.
Всё тонет во тьме и в разухабистом ритме «Яблочка». В одиноком луче света — Александр Блок.
>Александр Блок. Упорный слух о сдаче Риги… На улицах возбуждение. В трамвае дамы разводят панику. Всюду говорится, что немцы придут сюда. Слышны голоса: «Всё равно голодная смерть»… Газета: прорыв рижского фронта, небывалое падение рубля и голод в Москве…
Луч с Блоком исчезает. Высвечивается салон-вагон Литерного. Порывисто открывается дверь, входит худощавый невысокий генерал, чуть прихрамывая. Лицо измождённое, скуластое, тёмные узковатые глаза сверкают из-под козырька фуражки. Усы, небольшая бородка. На шее белый георгиевский крестик, другой белый крестик с орденской ленточкой, и ещё один, красный, — на груди слева. Лавр Георгиевич Корнилов. Его движения угловаты, быстры, резки, а манера говорить неожиданно мягкая, не командирская.
>Корнилов. Говорун! Мямля! Министр-председатель, туда его… Прости, господи! (Порывисто снимет фуражку и почти кидает её на стол. Крестится.) Господи, помоги, дай сил, как помогал Ты мне всегда. Ты вывел меня из плена, Ты поставил меня над гибнущей русской армией — помоги мне совершить это служение! Дай мне быть достойным великого дела, к которому призвал! Господи, помилуй! Пресвятая Богородице, спаси нас! (Резко поворачивается к двери, кричит.) Корнет! Хан, голубчик, зайди!
В дверях появляется молодой, стройный, смуглолицый офицер в красно-буром полосатом бешмете с погонами и аксельбантом и в сапогах со шпорами — корнет Хан Хаджиев.
>Хан Хаджиев. Я здесь, уллу бояр!
>Корнилов. Хан, милый, я же просил, не называй меня так. Какой же я уллу — великий: ты же видишь, я маленький.
>Хан Хаджиев. Так точно, слушаю-с. Я здесь, Верховный!
>Корнилов. Голубчик, сделай мне чаю, погорячее и покрепче.
>Хан Хаджиев. Будет исполнено, Верховный! С сахаром?
>Корнилов. Немного. И хлеба корочку — не успел сегодня поесть вовсе.
>Хан Хаджиев. И водки изволите?
>Корнилов. Нет, не надо. А впрочем… Стопочку.
>Хан Хаджиев. Может быть, уж пообедаете? Вечер.
>Корнилов. Нет, милый, не надо — боюсь, отяжелею. Дел много.
>Хан Хаджиев. Слушаю-с. (Исчезает за дверью.)
>Корнилов (поворачивается к столу с картами и донесениями). Рига… Венден… Беда. Опять бегство. Опять то же… (Находит на столе бумагу.) Моя старая телеграмма этому… военмину: «Армия обезумевших тёмных людей… Потерявших чувство человеческого достоинства…» Какое достоинство! Потерявших человеческий облик… Выбросить… В сорок третьем корпусе боеспособны только пятая и семнадцатая кавдивизии… Во втором Сибирском брошена артиллерия. Толпы мародёров… (Находит другую бумагу.) Директива командарма-12: «Армия оторвалась от противника… Устраивается на Венденской позиции. Эту позицию, одну из последних на путях к Пскову и Петрограду, необходимо удержать во что бы то ни стало». Как удержать, когда в тылу враги и шпионы, в Советах, в самом правительстве! Немедленно брать под контроль Петроград, разгонять Советы, расстреливать предателей. Ленина этого, или как его… Всю свору. Керенского, болтуна, — пугнуть, чтобы приехал в Могилёв, здесь держать под надзором. Третий кав-корпус на Петроград… Крымов справится. Немедленно! Корнет! Хан!
>Хан Хаджиев (появляется в дверях). Слушаю, Верховный!
>Корнилов. С генералом Крымовым, как будет возможность, свяжите меня без промедления.
>Хан Хаджиев. Слушаю-с. Чай через минуту будет.
>Корнилов. Спасибо, Ханушка, спасибо. (Хан Хаджиев исчезает.) Что же будет-то с Россией, со всеми нами? С ним вот, с моей Таей, с Наташей, с Юриком… Как могло оказаться так… Трусы, подлецы, слюнтяи — всюду. Нет! Не поддаваться! Нас ещё много. Есть генералы, есть деятели. Крымов, Каледин, Милюков… Да и Алексеев, да и Савинков. Да и тысячи честных солдат. Будем воевать до конца. Если не за победу, так хоть за честь. Помоги, Господи!
>Корнилов склоняется над бумагами и картами. Он оказывается в тени — свет перемещается вперёд, где перед нами прохаживаются солдаты с гармонью и с Катькой под ручку.
>Катька.
>Солдат в фуражке.
>Солдат в папахе.
Книга Анджея Иконникова-Галицкого посвящена событиям русской истории, делавшим неизбежной революцию и непосредственно ей предшествовавшим. Уходя от простых решений, автор демонстрирует несостоятельность многих исторических мифов, связанных с террористами-народовольцами, заговорами в высших правительственных кругах, событиями русско-японской войны, убийством Распутина, институтом провокатора… Обширный документальный материал высвечивает историю не как борьбу абстрактных идей или сумму событий, а как мир, где действуют люди, с их слабостями, страстями, корыстными интересами, самолюбием и планами, приводящими по воплощении к непредвиденным результатам.
Книга писателя, историка и публициста А. А. Иконникова-Галицкого посвящена остросюжетной и вполне актуальной теме: революция и криминал. Автор рассказывает о криминальной стороне событий 1917 года в Петрограде; о разгуле преступности, охватившем город и страну после Февральской, и в особенности после Октябрьской революции; о связи между революционной идеологией, грабежами и убийствами; о том, какие политические силы и лидеры вдохновляли и вели за собой мир криминала, а также о том, как борьба с преступностью повлекла за собой установление красного террора.
Книга А. Иконникова-Галицкого – о генералах, офицерах и солдатах, участниках Первой мировой войны, которым в будущем предстоит стать знаменитыми героями войны Гражданской, вождями и военачальниками красных и белых армий. В их образах, многие из которых стали хрестоматийными или одиозными, автор раскрывает новые, неожиданные и парадоксальные черты, знакомит читателя с неизвестными страницами их воинских биографий, вплетенных в события Первой мировой войны.
Книга «Сожжённые революцией» рассказывает о парадоксальной разрушительно-созидательной сущности русской революции, отразившейся в судьбах исторических персонажей. Она составлена из сравнительных жизнеописаний героев революционной эпохи – общественных деятелей, политиков, революционеров, террористов, деятелей культуры, религиозных деятелей – для которых революция стала исходной точкой и (или) трагическим венцом биографии. Революция соединила их судьбы в неразрывном единстве, в контрастах творчества и убийства, разрушения и созидания.
Открывая эту книгу, понимаешь, что Россия тебе известна в куда меньшей степени, нежели турецкие пляжи или египетские пески, – Россия неезженых дорог, маленьких городов, гор и степей, рек и океанов. Начиная с Северо-Запада страны, автор ведет читателя дальше – через Поволжье, Алтай, Сибирь и Дальний Восток к самому Сахалину.Этот путевой дневник уникальным образом сочетает в себе строгость научного исторического подхода, тонкость наблюдений опытного путешественника и блестящий стиль талантливого мастера.
В книге историка, поэта и публициста Анджея Иконникова-Галицкого разнообразные жанры и темы — от эссе и драматических сцен до биографических очерков — сплетаются в единое полуреальное-полуфантастическое путешествие сквозь историческое и современное пространство Петербурга. Действующие лица — поэты, террористы-революционеры и святые, знаменитые и малоизвестные: Леонид Каннегисер, Вера Засулич, Даниил Хармс, Михаил Кузмин, Василий Розанов, митрополит Антоний Сурожский, профессор Позднеев (прототип Воланда), Виктор Соснора — люди, чьи судьбы вплетены в контрастный узор русской истории и культуры XX века.
Книга, предлагаемая вниманию читателя, рассказывает о жизни польской графини Марии Валевской, любовницы и верного друга Наполеона Бонапарта, о жизни женщины, которую Наполеон искренне любил и которая подарила ему замечательного сына. Польская графиня была свидетельницей важных исторических событий. Наполеон вызывал восхищение и ненависть, презрение и зависть. Он был исключительной личностью, но при этом он был очень одинок и не слишком удачлив в личной жизни. Его отношения с Марией Валевской – это вспышка.
Они были обычными женщинами, девушками и девочками-подростками… которым однажды пришлось увидеть, как жестоко убивают их родных и близких, познать голод, унижения и издевательства, оказаться за колючей проволокой польских гетто. Но они не смирились. Не сломались. Не сдались. И основали собственное движение Сопротивления, с которым не могли справиться даже «специалисты» из гестапо. Они не выбирали средств в борьбе против палачей своего народа – в ход шло все, от взяток и флирта до метких выстрелов. Однако, наряду с успешными диверсиями и разведывательной деятельностью, эти юные еврейские девушки учили детей, присматривали за стариками, ухаживали за больными и ранеными… Кто из них уцелел и дожил до освобождения? А кто отдал жизнь ради победы над нацизмом? В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Автор книги, Лоррейн Кальтенбах, раскопавшая семейные архивы и три года путешествовавшая по Франции, Германии и Италии, воскрешает роковую любовь королевы Обеих Сицилий Марии Софии Баварской. Это интереснейшее повествование, которое из истории отдельной семьи, полной тайн и загадок прошлого, постепенно превращается в серьезное исследование по истории Европы второй половины XIX века. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Эта книга – увлекательное путешествие через культурные слои, предшествовавшие интернету. Перед читателем предстает масштабная картина: идеи русских космистов перемежаются с инсайтами калифорнийских хиппи, эксперименты с телепатией инициируют народную дипломатию и телемосты, а военные разработки Пентагона помогают создать единую компьютерную сеть. Это захватывающая история о том, как мечты о жизни без границ – географических, политических, телесных – привели человека в идеальный мир бесконечной коммуникации. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Средневековая Восточная Европа… Русь и Хазария – соседство и непримиримая вражда, закончившаяся разрушением Хазарского каганата. Как они выстраивали отношения? Почему одна страна победила, а вторая – проиграла и после проигрыша навсегда исчезла? Одна из самых таинственных и неразрешимых загадок нашего прошлого. Над ее разгадкой бьются лучшие умы, но ученые так и не договорились, какое же мнение своих коллег считать общепринятым.
Эта книга — история двадцати знаковых преступлений, вошедших в политическую историю России. Автор — практикующий юрист — дает правовую оценку событий и рассказывает о политических последствиях каждого дела. Книга предлагает новый взгляд на широко известные события — такие как убийство Столыпина и восстание декабристов, и освещает менее известные дела, среди которых перелет через советскую границу и первый в истории теракт в московском метро.