Литературные майораты - [40]

§ 5. Періодическія изданія

Первый человѣкъ, возъимѣвшій мысль издавать газету во Франціи, былъ докторъ Ренодо (Renaudot), основатель «Французской газеты» (Gazette de France), которая начавъ свое существованіе въ 1634 году продолжала впослѣдствіи издаваться сыновьями Ренодо и дожила до настоящаго времени.

Мысль издавать журналъ, какъ съ литературной, такъ и съ промышленной точки зрѣнія весьма удобно можетъ быть обращена въ объектъ привилегіи и права собственности. Человѣкъ, бывшій въ одно и то же время и учонымъ, и литераторомъ, и типографомъ, и книгопродавцемъ, вздумалъ ежедневно давать публикѣ листъ бумаги, заключающій въ себѣ краткій перечень событій политическихъ, военныхъ, административныхъ, судебныхъ, академическихъ, учоныхъ, художественныхъ, духовныхъ и литературныхъ; отчотъ о биржѣ и театрѣ, иностранныя извѣстія, критическія замѣтки, объявленія и проч. Не богатая ли это, не плодотворная ли мысль, могущая дать самые счастливые результаты не только въ финансовомъ, но и въ умственномъ, и нравственномъ отношеніи? Создавая такой журналъ, авторъ, кромѣ геніальнаго произведенія, создалъ еще совершенно новый родъ литературы. Если существуетъ какое нибудь литературное произведеніе, подходящее подъ условія собственности, такъ это именно вышеприведенное.

Это еще не все; чтобы достигнуть своей цѣли и усовершенствовать свой журналъ этотъ же самый человѣкъ учредилъ товарищество и собралъ значительные капиталы. Редакторы, выбранные изъ самыхъ знаменитыхъ писателей, получали отъ него огромное жалованіе; во всѣхъ главныхъ городахъ провинцій, во всѣхъ столицахъ Европы онъ имѣлъ хорошихъ корреспондентовъ; однимъ словомъ, онъ употреблялъ всѣ средства, чтобы придать своему журналу всесторонній интересъ. Онъ принялъ даже мѣры къ тому, чтобы въ провинціяхъ издавать небольшія газеты, которыя служили бы снимками съ парижской. Чтобы удовлетворить всѣмъ требованіямъ, всѣмъ состояніямъ, Ренодо хотѣлъ издавать еженедѣльную газету и ежемѣсячный журналъ, которыя заключали бы въ себѣ сущность всего того, что писалось въ ежедневной газетѣ и которые были бы похожи на изданія, въ настоящее время носящія названіе обозрѣній (revues).

По принципу первенства открытія и литературной собственности, король даровалъ бы Ренодо вѣчную привилегію, имѣющую силу во всемъ государствѣ. Всѣмъ было бы запрещено издавать газеты или какія либо другія періодическія изданія, которыя конечно могли бы быть только подражаніемъ французской газетѣ. Что можетъ быть справедливѣе этого? Король такимъ образомъ только воздалъ бы должное произведенію генія, онъ не могъ бы позволить, чтобы другіе, научонные его примѣромъ и увлечонные его успѣхомъ стали бы отбивать подписчиковъ и раззорять изобрѣтателя. Даже и тѣ возраженія, что другая газета будетъ говорить о событіяхъ въ иныхъ выраженіяхъ, будетъ смотрѣть на факты съ другой точки зрѣнія, что она будетъ заключать въ себѣ то, что пропущено въ первой, наконецъ будетъ съ нею полемизировать, не могутъ быть приняты въ соображеніе, потому что разрѣшеніе изданія другой газеты есть нарушеніе правъ перваго изобрѣтателя.

Итакъ вся Франція обязана будетъ читать только одну газету, мыслить только такъ, какъ то благоугодно будетъ господину Ренодо, который съ своей стороны будетъ дѣйствовать по инструкціямъ. Защитники литературной собственности скажутъ, что я преувеличивалъ послѣдствія, вытекающія изъ принятія ихъ принципа, чтобы тѣмъ легче доставить себѣ удовольствіе опровергнуть этотъ принципъ. Но пусть они посмотрятъ, что только дѣлается въ настоящее время, при тѣхъ условіяхъ, въ которыхъ находится французская пресса; журналы наполнены мыслями опасными не для правительства, которое имѣетъ возможность защищаться, но для народа, для тѣхъ партій и тѣхъ мнѣній, представителями которыхъ они должны были бы служить. А между тѣмъ право литературной собственности еще не провозглашено, конкуренція еще продолжаетъ существовать, словомъ привилегіи еще нѣтъ. Позволеніе издавать журналъ, данное министромъ можетъ равняться подарку цѣною въ 100,000 франковъ. Это то же самое, что и концессія доковъ и желѣзныхъ дорогъ. Разрѣшеніе журнала это патентъ на существованіе извѣстнаго мнѣнія, извѣстной партіи, точно также какъ и запрещеніе журнала есть умерщвленіе этой партіи.

Монополизированный журнализмъ держитъ въ своихъ рукахъ и политику, и биржу, и литературу, и искусства, и науки, и церковь, и государство. Кромѣ того, онъ имѣетъ бездну источниковъ дохода: за припечатаніе объявленія платятъ деньги, за отчеты о какомъ либо предпріятіи, въ какомъ бы онъ духѣ не былъ написанъ, непремѣнно платитъ та или другая сторона, за рекламу платится еще дороже и т. д. Справедливость, истина, разумъ, всѣ они давно перестали быть безвозмездными, всѣ они подобно лжи, пристрастію, софизму, — обратились въ такія услуги, которыя даромъ не оказываются.

За отсутствіемъ свободы мнѣній всѣ общественныя отношенія основываются на интригахъ и барышничествѣ; такова обѣтованная земля продажнаго журнализма, содѣйствующаго развитію политическаго рабства, спекуляцій, промышленныхъ и литературныхъ рекламъ, филантропическаго надувательства, словомъ всевозможныхъ видовъ шарлатанства. Въ настоящую минуту, благодаря существующему законодательству, мы находимся еще въ чистилищѣ, но стоитъ только обнародовать новый законъ о литературной собственности и мы перейдемъ въ область вѣчной муки.