Литературная Газета, 6609 (№ 32–33/2017) - [14]

Впрочем, не все рассказы легки и безоблачны: в новелле «Сергей» описана кровавая разборка с кавказцами, приключившаяся из-за пустяшного ДТП.

Внешне проза Вадима Фёдорова может показаться чересчур безыскусной. Но любой занимающийся прозой человек подтвердит, что добиться этой безыс­кусности чаще всего бывает чертовски трудно.

Сергей Шатурин

О бедном „Гомере“ замолвите слово

О бедном „Гомере“ замолвите слово

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Теги: Наталья Гранцева , Чудо о Князе-Крестителе

Наталья Гранцева. Чудо о Князе-Крестителе. Спб. Журнал «Нева», 2016. 240 с.

Впервые после двухвекового забвения перед читателем предстаёт монументальная эпическая поэма Михаила Хераскова (1733–1807) «Владимир», где в поэтическом слове воссоздано ключевое событие российской истории: крещение Руси и история духовного преображения киевского князя Владимира, заложившего основы христианизации страны. Сокращённая версия поэмы тактично адаптирована поэтом Натальей Гранцевой к современному языку. Тексту поэмы предпослано обширное исследование о полузабытом поэте и его творчестве, восполняющее пробелы в нашем литературоведении – ведь имени М. Хераскова, высоко ценимого современниками «русского Гомера», не встретишь в школьных учебниках, нет и монографий о нём.

А ведь ещё двести лет назад в российской поэзии не было никого, кто мог бы сравниться с Михаилом Херасковым – творцом великих героических поэм «Россиада» и «Владимир». Зайдите в любой книжный магазин. Хотите познакомиться с «Илиадой» или «Энеидой»? Пожалуйста, они изданы и доступны. Хотите насладиться образцовым слогом и совершенством композиции поэм Тассо или Мильтона? Проблем нет – прославленные шедевры найдём на книжных полках без труда. Совсем другое дело – героические эпопеи Михаила Хераскова. И «Россиаду», и «Владимира» российский читатель двух минувших веков и в глаза не видел! Может ли кто-нибудь вообразить Италию, где не переиздаётся поэма Вергилия? Может ли кто-то представить, что во Франции никто, кроме узкого круга специалистов, не знает Вольтера? А любой в России может легко удостовериться: наивысшие достижения российской поэзии, нацио­нальные эпопеи, созданные Михаилом Херасковым, неизвестны современному читателю.

Как же случилось, что несколько поколений россиян были лишены возможности гордиться блестящими произведениями автора, сравнимого с Гомером и Вергилием? Почему имя Михаила Хераскова отсутствует в школьных учебниках? Разве не обязан каждый российский гражданин с младых ногтей заучить хотя бы несколько строк из поэм автора, достойного благодарной памяти потомков?

Ответов на эти вопросы читатель не найдёт нигде. Как не найдёт и подробной биографии поэта, и монографий, посвящённых исследованию того или иного аспекта творчества стихотворца, названного любимцем Аполлона.

Может быть, по какой-то неясной причине сама личность поэта оказалась под запретом? Как иначе можно объяснить системное гонение и изгнание в небытие автора национальных эпопей? Увы, в российское культурное пространство в эпоху перестройки возвратились многие имена, но имя Хераскова в списке не значилось. Почти все запретные произведения пришли к читателю, были изданы умопомрачительными тиражами, но ни пьесы, ни романы, ни поэмы Михаила Хераскова так и не стали доступны россиянам.

Наталья Гранцева показывает истинный масштаб личности М. Хераскова, его поэтического наследия, родство (оставшееся в литературоведении «незамеченным») поэтических миров Хераскова и молодого Пушкина (поэма «Руслан и Людмила»). И конечно, подробно анализирует и комментирует поэму: это и характеристика общеполитической обстановки времён князя Владимира, подоплёка сюжетных линий, используемые автором летописные эпизоды, иносказания, связь персонажей поэмы с реальными историческими лицами, роль некоторых героев в христианизации Древней Руси, благодаря чему она из региональной европейской державы превратилась в наследницу Византийской империи.

Отрадно, что возвращение в нацио­нальное культурное пространство российского Вергилия, достойного сына великого XVIII в., и его непревзойдённого поэтического эпоса состоялось.

Вдохни небесное мне, Муза, восхищенье,

Владимирово петь святое просвещенье,

Которым древняя полночная страна,

Как солнцем с высоты, доднесь озарена;

Владимир свой народ преобразил, прославил.

Кумиров истребил и Богу храм поставил…

А ты, священный князь, России просветитель!

Как веры был святой, так будь мне предводитель;

Дозволь представить мне и терны, и цветы,

По коим шествовал к небесной славе ты.

Елена Зиновьева

В облаке образа

В облаке образа

Книжный ряд / Библиосфера / Книжный ряд

Синельников Михаил

Теги: Три вершины , семь столетий , Антология лирики средневекового Китая в переводе Сергея Торопцева

Три вершины, семь столетий. Антология лирики средневекового Китая в переводе Сергея Торопцева. Предисловие Александра Кушнера. СПб. Гиперион, 2017 352 с. 3000 экз.

Недавно изданная антология средневековой китайской лирики, на мой взгляд, является событием. Книга создана историком и востоковедом Сергеем Торопцевым в сотрудничестве с Гу Юем, китайским профессором, переводчиком русской поэзии. Своеобразен сам прокламируемый подход к делу. В философичном послесловии Торопцева сказано: «Сотворчество» переводчика с автором… заключается в желании (и умении) встать на оригинальный ракурс поэта, увидеть изображённые в произведении мир и чувство глазами автора. Это своего рода психоделический опыт, полученный переводчиком в ходе виртуального общения с автором. Первичным, основополагающим ориентиром в такой методологии видится не формальный абрис стихотворения, а личность автора оригинала, его духовность, так или иначе проявленная через внешних посредников – лексику, ритмические акценты, рифменный рисунок…» Далее следует любопытное рассуждение о природе иероглифа и его месте в китайской поэзии.